Аватар: Маг Крови. Том I - Lasombra

Немного подумав, я постучал в массивную дверь, украшенную эмблемой Белого лотоса. Мне известно, что этот символ не простая фишка в Пай-шо. В библиотеке сохранилось несколько историй про тайный орден, который боролся за гармонию между народами и элементами. Но также это общество создано для поиска и обмена знаниями, стремления к красоте и истине. Если Пиандао не просто из восхищения нанес на своё жилище их символику, то это мне на руку. Члены общества не связаны политикой и какими-либо границами; в далеком прошлом в него входили выдающиеся представители всех наций и социальных слоёв общества. Так что мне даже нет нужды выдавать себя за гражданина Народа Огня. Хотя, после протяженной войны всё могло измениться, и орден мог заполниться коррупцией и инакомыслием. Требуется больше информации.

— Тест на сдержанность? — спросил сам себя, убирая руки за спину.

Прошло несколько минут, но никто не открывал. Через ещё пять минут я вновь постучал, громче и настойчивее. И лишь спустя некоторое время послышались шаги за дверью, вместе со звуком отодвигающейся задвижки. Дверь распахнулась, и на пороге появился пожилой мужчина в красном кимоно. Он был хорошо сложен и имел уверенный вид; лицо суровое и непроницаемое на эмоции. Глаза немного холодны, но… Это не тот, кто мне нужен. Судя по сенсорике, внутри здания находился более выдающийся человек.

— Кто ты? — спросил он резким тоном.

— Добрый день, — с уважением поздоровавшись, я впился в его глаза. — Я пришёл издалека, чтобы увидеть мастера Пиандао.

— И зачем тебе видеть мастера? — спросил он подозрительно и настойчиво.

— Ведомый легендой о его мастерстве, я решил изменить свою жизнь, чтобы постичь тонкую науку, — отвечаю на его вопрос, упуская важную деталь — «тонкую науку убивать без магии».

Магия воды сильно завязана на двух духах, и стоит потерять их расположение, как покоритель стихии становится уязвимым. Зависимость — есть самый горький яд, и нужно всегда думать о поиске противоядия.

— Ты хочешь стать его учеником? — хмыкнул он с насмешкой. — А ты хоть знаешь, что для этого нужно?

— Я уже ответил на первый вопрос, — сощуривая глаза, смотрю на него с легким раздражением. — Ответить на второй вопрос слишком сложно, ведь на него нет правильного ответа.

— И почему же? — строго спрашивая, он скрестил передо мной руки и посмотрел с легким высокомерием.

— Одни ответят расплывчиво — быть достойным; но достоинство у каждого своё. Другие ответят всеми известными фактами: иметь талант, смелость, выдержку, скромность и почет. Нужно быть верным своим принципам и ценностям, не забывая подготовиться к жертвам и испытаниям на пути к своей цели, — немного переведя дыхание, я продолжил: — Ещё некоторые скажут, что дело в способностях к обучению и самосовершенствованию; двух качествах, выделяющих уникального человека и его подход.

— Ха-ха-ха-ха, — не выдержав, засмеялся мужчина. — Ты только что пересказал всё, что мне говорили твои предшественники. Только лучше… Но если это так… — хмыкая, он по-доброму улыбнулся и задал вопрос: — Поведай же мне, почему именно ты захотел стать учеником мастера Пиандао?

— Вам это покажется странным, но у меня было видение. Поэтому стать учеником мастера ни что иное, как моя судьба, — слегка приподняв уголки губ, говорю чистую правду. Ввиду моих прошлых заявлений, меня не должны счесть сумасшедшим. Так что мужчина удивился такой причине и серьёзно задумался.

— Даже если ты говоришь правду, думаешь, что мастер будет тратить на тебя время?

— Мне неизвестны его чувства и помыслы, — скромно отвечаю на его вопрос. — Но если символика Белого лотоса на двери не для красоты, тогда мы найдем общий язык.

— Ты… — удивился он. — Откуда ты знаешь об этом?

— Я прожил недолгую жизнь, — закрывая глаза, я начал видеть сотни бессвязных образов своего прошлого. Начиная с восьми лет, вся моя жизнь протекла в странствиях или в полной изоляции от остального мира. И ладно, если бы меня посадили в карцер. Но нет, я проживал продолжительное время вместе с совой; умеющей говорить и быть моим объектом для роста: нестандартный взгляд на мир, тихие и бесшумные шаги, пассивное устрашение своим присутствием, уникальная манера речи и движений. Всё это я копировал, чтобы использовать в будущем. Пусть это и жалкая имитация, но в каком-то роде Ван Шин Тонга можно назвать моим отцом. Отцом нового меня, ведь он на меня сильно повлиял; в худшую или лучшую сторону. Но в одном я уверен — его знания, а также его книги — помогли мне взглянуть на мир и обстановку в нем иначе. — И в этой недолгой жизни я уже имел честь узнать не только о его существовании, но и о предназначении. Любой, кто воспринимает белый лотос чем-то большим, чем фишкой в Пай-шо: достойный хранитель знаний. А я стремлюсь постичь как можно больше мудрости.

— Такой юный, а уже интересуешься подобными вещами… Ладно, каждый, кто слышал о нашем ордене, имеет право попросить аудиенции у мастера, — его отношение ко мне резко изменилось, и он склонил голову в знак уважения. Я ответил ему тем же жестом.

— Хм-м-м, — пробормотав, он отступил от ворот, давая мне пройти во двор.

Первое, что привлекло мой взгляд — кузня. Мастер не только виртуозно обращался с мечом, но и сам изготавливал эти смертоносные оружия. По натуре он был творцом, что я заметил в его поместье. Вместе с проводником мы застали мастера Пиандао на веранде. Он был погружён в каллиграфию и не обратил на меня ни малейшего внимания.

Я почувствовал силу и энергию, которые исходили от его уверенных движений кистью. Его лицо было выразительным — суровым и мудрым, с глубокими морщинами и проницательным взглядом, а борода и волосы на голове столь же тёмные, как и его загорелая кожа. Мне также понравился его наряд; он выглядел скромно, но со вкусом. Это был контраст тёмных тонов и простых тканей. Но он был не аристократом, а настоящим воином. На его поясе свисал меч — цзянь, прямой и тонкий, как бритва.

Он произвёл на меня хорошее первое впечатление, и я решил усилить его ещё больше. Как я уже думал ранее: есть много способов