Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - John Butman
Лок, как главный сторонник затеи Фробишера, стал ее главным организатором. По плану экспедиция должна была отправиться весной 1575 года. Как показал многолетний опыт плавания англичан в Россию, отправляться в северное плавание позже июня было неразумно. К сожалению, Лок пропустил этот срок "из-за отсутствия достаточного количества денег", и путешествие было отложено до следующего года.
В течение всего 1575 года и в первые месяцы 1576 года Лок и его деловые партнеры собирались в Кросби-Холле, дворцовой резиденции в северо-восточной части Сити, принадлежавшей Уильяму Бонде, одному из восемнадцати первоначальных инвесторов в это предприятие. Бонде, первоначальный член Мистерии, был одним из самых влиятельных лондонских купцов, построивших торговую империю в Испании, на Балтике и в Низких странах.
Кросби-Холл стоял недалеко от Бишопсгейта, одного из выложенных камнем входов в римской стене, которая до сих пор окружает город. Первоначально построенное в 1460-х годах сэром Джоном Кросби, торговцем шерстью и мэром Лондона, грандиозное строение возвышалось над соседними особняками и приходской церковью Святой Елены. По словам Джона Стоу, это был "очень большой и красивый" особняк, самый грандиозный и "самый высокий в то время", построенный из прочного дуба и того же мелкозернистого песчаника, который использовался для Вестминстерского аббатства, где короновались английские монархи.37 В буквальном смысле это был дом, подходящий для короля. Действительно, после смерти Кросби здесь поселился Ричард Плантагенет, ставший королем Ричардом III. В 1523 году, через несколько лет после публикации "Утопии", это место приобрел Томас Мор. К тому времени, когда Лок и его коллеги-инвесторы собрались здесь, Бонде увеличил величие дома, пристроив к нему мощную башню в стиле крепости.
В те месяцы Лок, Бонде, Грешем и Уильям Берд, один из королевских сборщиков налогов в городе, регулярно встречались здесь, чтобы составить план путешествия. Их первоочередной задачей было привлечение инвестиций. Эти четверо выделили 400 фунтов стерлингов - почти половину суммы, обещанной восемнадцатью инвесторами. Но общая сумма в 875 фунтов стерлингов была мизерной по сравнению с 6000 фунтов стерлингов, собранных для путешествия "Мистерии" в Катай. Вполне вероятно, что они провели время, общаясь с потенциальными инвесторами на Королевской бирже, великолепной бирже, построенной Грешемом и открытой четырьмя годами ранее Елизаветой I. Здесь, среди колоннад, купцы могли заниматься своими делами и, при желании, покупать товары в роскошных бутиках, украшавших верхний этаж и выходивших во внутренний двор.
Сесил, ближайший советник Елизаветы и инициатор поддержки Тайным советом этого предприятия, внимательно следил за приготовлениями и настоял на том, чтобы во главе был поставлен "удобный человек". Главные инвесторы тщательно обдумывали, "кто должен распоряжаться деньгами", кто должен позаботиться о "снабжении и меблировке кораблей" и кому следует доверить "корабли в море". После некоторого обсуждения Эдмунду Хогану, одному из племянников Лока, было поручено собирать подписку с новых инвесторов, помимо первоначальных восемнадцати. Он был надежным бизнесменом, признанным примерно в это время одним из "самых мудрых и лучших купцов в Лондоне". В 1540-х годах он служил в семье Томаса Грешема, в честь которого назвал своего сына, и поднялся по карьерной лестнице Мерсеров, став членом их руководящего органа в 1570 году.
Но Хоган, несмотря на свои таланты, изо всех сил старался привлечь новых инвесторов. В течение 1575 года, как заметил Лок, он "прилагал усилия" и "получал деньги, которые мог достать", но этого было недостаточно. Лок пришел к выводу, что проблема была не в Хогане, а, как ни удивительно, в самом Мартине Фробишере. Как позже вспоминал Лок, главным камнем преткновения был вопрос о том, кто должен "возглавить" экспедицию. Фробишер мог предложить эту идею и заручиться поддержкой тайных советников, а через них и самой Елизаветы, но оставался еще и такой щекотливый вопрос, как его пошатнувшаяся карьера. В результате считалось, что в Англии у него "очень мало кредитов", и именно поэтому, по мнению Лока, Хоган не смог собрать достаточно денег для отплытия в 1575 году и почему большинство потенциальных инвесторов продолжали воздерживаться. Предприятие было достаточно рискованным, и они не хотели беспокоиться о его руководстве.
Лок не мог отстранить Фробишера от участия в экспедиции. Однако он мог успокоить инвесторов, привлекая новых талантливых людей. Поэтому он поручил Уильяму Боро, младшему брату Стивена, набрать надежных моряков для плавания. Бороу справился с этой задачей, хотя и не был достаточно верит в это предприятие, чтобы вкладывать собственные деньги. По рекомендации Боро Лок нанял Кристофера Холла в качестве капитана и Николаса Ченселлора, выжившего сына Ричарда Ченселлора, в качестве "торговца и каюра". Затем Лок, возможно, следуя уже ставшей стандартной практике "Масковийской компании", сделал хитрый ход. Он составил инструкции, в которых указывалось, что Фробишер "не должен командовать и вести корабли" без согласия других старших офицеров, которые, как известно, были "надежными людьми". Как вспоминал Лок, "это удовлетворило большинство авантюристов".
Но даже если экспедиция в Катай будет скромной по масштабам, Лок и его помощники были намерены тщательно подойти к ее подготовке. Им повезло, что они могли воспользоваться большим опытом. Лондон в то время находился на пороге превращения в один из выдающихся научных центров Европы, настоящий "дом драгоценностей", где работали специалисты по целому ряду дисциплин, включая астрономию, естественную историю, математику, медицину и кораблестроение. Для строительства флагманского корабля Лок пригласил не кого иного, как Мэтью Бейкера, собственного кораблестроителя королевы, который работал в новых королевских доках в Чатеме на реке Медуэй, притоке Темзы. В свои тридцать с небольшим лет Бейкер, сын кораблестроителя Генриха VIII, был восходящей звездой судостроительной промышленности Англии. Существует редкий современный портрет Бейкера, который совсем не похож на формальные портреты великих и знаменитых, позирующих в студии художника. На нем корабельщик изображен за работой, склонившись над деревянным столом с зеленым покрытием, заваленным различными инструментами и большим эскизом корпуса корабля. Он родился в 1530 году и был тесно связан с поиском новых рынков сбыта, присоединившись к путешествию "Ошера" в Левант в 1550 году, когда ему было около двадцати лет. Это путешествие по восточному Средиземноморью с остановками в Генуе и Венеции - родных портах Колумба и Кабота соответственно - произвело неизгладимое впечатление на молодого кораблестроителя. Спустя годы, когда он составлял первый английский трактат по
