Жизнь и одни сутки - Алексей Максимович Мерцалов
Андрей прошел вслед за ней в маленькую комнатушку и сел на продавленный диван. Женщина расположилась напротив и немедля заговорила о накипевшем:
– Сволочь и раздолбай этот Жора! Вся грязь, которую вы видели в доме – все от него и его дружков. Он барыга и наркоман! А его друзья, спившиеся и скурившиеся ублюдки, шляются по этажам как приведения. А по ночам тут сумасшедший дом. Гульбанят часами, житья от них нет. Сколько раз я сигнализировала в полицию! Надеюсь, теперь вы с ними разберетесь.
Андрей записал ее показания в блокнот и призадумался. Грабитель и наркоман – оригинальная парочка. Осталось понять, кем является Жора в этой истории: соучастником или обычным свидетелем.
Поблагодарив женщину и пообещав ей разобраться с «подонком Жорой», Громов вышел из квартиры и столкнулся на лестнице с Глебом.
– Опросил двух теток, – отчитался капитан. – Сказали, что Пряхин жуткий наркоман и алкоголик. Мешает жить всему дому. Но лично связываться с ним люди боятся.
– У меня то же самое, – сказал Андрей. – Пойдем, поговорим с этим Пряхиным. Интересно, ребята его уже раскололи?
Войдя в нужную дверь, Громов сразу же насторожился, ибо вместо ожидаемых голосов товарищей столкнулся с абсолютной тишиной.
– Есть кто живой? – громко спросил Андрей. Но ему никто не ответил. В квартире явно творилось что-то странное. Повсюду был хаотично разбросан разный хлам, на котором имелись характерные следы волочения. Судя по всему, кого-то тащили за ноги через коридор.
Андрей и Глеб одновременно достали оружие, и первый жестом велел товарищу идти в комнату слева, а сам повернул направо. Держа пистолет обеими руками, он резко толкнул дверь и ворвался в просторное помещение.
Так-так, похоже, Жора – не только барыга, но и поставщик. В комнате располагалась внушительная плантация канабиса. Конопля росла в теплицах и в самодельных гроубоксах. Характерный запах канабиса скрывали многочисленные ароматические свечи, расставленные по всей комнате. В результате из-за смешения несовместимых запахов возникала невероятно омерзительная вонь, напоминающая трупную.
Сзади раздались приглушенные звуки непонятного происхождения. Андрей резко повернулся и вбежал в соседнюю комнату. Здесь ему открылось зрелище, еще более пугающее и удивительное, чем в первом помещении.
Вдоль дальней стены на коленях в ряд стояли три человека: Стольников, Ваня и Глеб. У первого из носа сочилась кровь, у второго была рассечена бровь, а третий прикусывал разбитую губу. И над всей этой несчастной троицей стоял человек, напоминающий помесь льва и Робинзона Крузо. Густые черные волосы создавали ореол вокруг его головы, а крупные воспаленные глаза смотрели с ненавистью. В правой руке Жора держал револьвер «наган», направленный в многострадальный затылок Стольникова.
– Ты главный? – хрипло спросил Пряхин, увидев Громова.
– Старший, – поправил Андрей. – Старший по званию и по должности.
– Ну, раз ты главный, так вели своим псам вести себя мирно, – приказал Жора, ничуть не смущаясь пистолету в руках Андрея. – А с тобой мы вот как договоримся. У меня теперь есть два выхода. Видел мои комнатные растения?
Громов спокойно кивнул:
– Видел.
– А знаешь, сколько патронов в барабане такого ствола? – спросил Жора, указав взглядом на свой «наган».
– Семь.
– Правильно. Их с лихвой хватит, чтоб завалить всех троих и тебя заодно, а ваши тела отправить на удобрение для моих малышек в теплице. Этот вариант мне нравится, ибо я ненавижу мусоров. Но есть второй выход. Я сейчас соберу вещички и уйду. А вы не будете меня преследовать. Ну, что скажешь? Какой вариант лучше? Первый или второй?
– Третий, – уверенно сказал Андрей. – За то, что ты уже сделал, тебе светит минимум двадцатка. Будешь продолжать в том же духе – получишь пожизненное. А это, друг мой, не сахар. Но если ты сейчас опустишь ствол, обещаю, я замолвлю словечко перед прокурором.
– С чего такая забота? – удивился Жора.
– Ты нас не интересуешь. Нам нужен твой друг. И, дав против него показания, ты скосишь себе срок.
Пряхин, смеясь, выслушал эти слова и осклабился:
– А, Саня! Вам его не достать. Он самый шустрый из всех, кого я знаю.
– Просто опусти ствол и расскажи, где искать Евлантьева, – настаивал Громов.
Жора призадумался, и Андрей даже на миг поверил в успех. Но оказалось, что надежды были беспочвенными.
– Знаешь, что мне в детстве говорила мама? – спросил Пряхин. – Она говорила, что в этом мире нельзя верить никому. Ибо все люди врут и предают, и среди них нет исключений. Но если выхода нет, верь любому человеку. Даже самому злейшему врагу. Но только не менту. Ведь мент не человек. Ведь мент врет всегда и всем. Ведь мент понимает только язык силы. И знаешь что, поганый мусор? Быть может, я бы и поверил тебе, пренебрегая заветами матери, но ты слишком мягко стелешь, а это первый признак фуфлогона. Так что мне пора выбрать первый вариант и перевалить вас всех нахер.
Он взвел курок, не отводя дула от головы Стольникова.
– Не чуди! – крикнул Глеб. – Тебя же посадят!
– Я и так двумя ногами в тюрьме, – грустно изрек Жора.
Андрей понял, что сейчас последует выстрел, а потому заговорил быстро, импровизируя на ходу:
– Ни мать, ни твои понятия тут ни при чем! На самом деле все исходит от того, что ты трус. Ты побоялся найти законную работу, испугался стать достойным членом общества. Ведь это сложно, для этого нужны труды и старания. А чтоб растить траву в коробках, много ума не надо! И ты превратился в никому не нужного никчёмного отморозка, которого ненавидят все, и у которого нет друзей. И даже Евлантьев тебя кинул. Ты думаешь, откуда мы здесь? Кто тебя сдал?
Эта незамысловатая ложь подействовала. В воспаленных глазах Жоры вспыхнуло бешенство. В мгновение ока дуло револьвера в его руке вскинулось в сторону Громова. Андрей пригнул голову и спустил курок. Почти одновременно помещение озарилось двумя вспышками, а битый сервант на столе задрожал от грохота. Пуля пролетела в сантиметре от головы Андрея и обожгла его висок. Громов рухнул на одно колено и только тогда поднял глаза на своего противника. Жора по-прежнему целился в то место, где секунду назад стоял капитан полиции, и на его лице застыло удивленное выражение. Прошла секунда, и по скулам Пряхина потекла кровь, обильно выходящая из пулевого отверстия во лбу. Когда алые капли достигли ворота белой рубашки, Жора покачнулся и ничком завалился на стол, опрокинув при этом монитор компьютера. Только тогда Громов вытер пот и кровь с лица. Утро вышло жарким.
В течение следующих двух часов квартира покойного Пряхина превратилась в проходной двор. Приехали эксперты, криминалисты,
