Игра теней - Сим Симович
— Тебе интересно почему я до сих пор виду сей разговор? — «Вообще-то нет, но твоя болтовня действует как-то успокаивающе.» — Вижу, что интересно, — по-своему расценил моё молчание этот удод, — поэтому, предупреждая вопрос, отвечу сейчас! Не каждый вампир способен пережить встречу со мной, а уж выглядеть так бодро, как ты, и подавно — в этом и кроется причина моей словоохотливости. Мне интересно, понимаешь? Ах да, ты пока паралитик, поэтому я продолжу, ты же не против? Видимо, твой вирус непонятно с чего всё же мутировал в нечто иное, поэтому ты и не сдохнешь сейчас. Впрочем, обещать нечто подобное после встречи с нашими вивисекторами я, увы, не могу… Понтифик дал чёткие указания: если нежить переживёт нашу встречу, я забираю её в город мира! — в моих глазах слабо пронеслась зелёная хмарь и какая-то дымка неожиданно вышла из пор. — О-о, процесс очищения начинается? Как быстро! Не думал, что это скажу, и всё же я рад нашей встрече, парниша… — гомункул резко осклабился, обнажив чёрные зубы. — Любопытно, а если провести обратную трансформацию в человека, ты всё-таки сдохнешь или опять выкарабкаешься, подобно таракану? На моей памяти такого ещё не происходило, хотя я застал и становление Рима, и этрусский закат! Да и знаний о монстрах и тварях различного толка мне отнюдь не занимать. Впрочем, вскрытие покажет все твои маленькие и большие секретики, если таковые имеются! — при этом садист похлопал меня по слабо регенерирующей спине, вызвав слабую вспышку боли.
— Кстати, а как тебя занесло в старушку Британию? Из нашего Альбиона сейчас все твари бегут, кто куда! Оборотни, вампиры и, представляешь себе, даже эти поганые лепреконы мигрируют в неблизкую Америку в поисках своего счастья. Скоро магия покинет наш край и можно будет устроить ассимиляцию островов, а также интеграцию одного мира в другой! Только представь: мы соединим точность людей и магическое искусство, получая нечто более совершенное. — Словоохотливый охотник, простите за тавтологию, был незатыкаем. Я же медленно приходил в себя, не слишком-то и понимая, куда меня тащат, но яростно желая оказаться как можно дальше от этого «куда».
— Ди старый плут, давно не виделись! — послышался знакомый голос — и где только мог его слышать? — Опять притащил мертвечину, что за паскудная привычка! Впрочем, плевать. Понтифик ждёт! Погоди, оно что, ещё шевелится?! — болезненный удар в район головы полностью отлучил меня от окружающих событий.
***
Моё сознание начинало ставить знак равенства между жизнью и болью. Последняя становилась непреложным условием моего существования. Происходящее никак не хотело укладываться в голове, да и не могло — непрерывные вспышки агонии убивали всякую рациональность на корню. Меня препарировали. Безжалостно разрезали кожу и, кажется, кости каким-то странным инструментом, механику работы которого я не понимал, а разбираться как-то не было настроения.
Синий камушек в качестве ножика нагревался, всё ярче разгораясь ледяным светом. Я смотрел на него и никак не мог поверить в то, что он опускается на мою кожу. Первый нарез был сделан так легко и быстро, что я даже не успел ничего почувствовать, и уже было обрадовался этому, как в дело вступила регенерация. Совсем немного уступавшая аппарату в скорости, она затягивала раны ещё до того, как делался следующий разрез, что не очень-то устраивало наблюдавшего за действом садиста.
— Ты смотри, заживает как на собаке, — попытался он продемонстрировать совершенно неуместное владение юмором, и, не получив в ответ даже намёка на улыбку, тут же нахмурился, обращая свой взгляд к массивному шкафу, занявшему собой всю стену. Кристалл замер в миллиметре от моей груди. Я слышал, как гулко бьётся сердце, сжимаемое тисками страха. Полностью обездвиженный, я был абсолютно беззащитен и открыт для любых действий педантичного чудовища. Открыв один из многочисленных ящичков этот эскулап изъял оттуда маленькую капсулу размером с ноготок мизинца и довольно улыбнулся.
Я плохо чувствовал своё тело. Оно было каким-то слишком уж ватным. В попытке определить своё состояние, попытался поднять руки, но в кисти тут же впились плотные ремки. Я забился в путах, стараясь не оцарапаться о камень, открывая в себе желание порвать их сейчас же, граничащее с сумасшествием. Дева Мария… так вот и начнёшь верить, что на роду у тебя написано умереть на столе вивисектора.
— Ты не похож на обычную нежить, хотя все тесты и говорят об обратном… — механический голос раздался со стороны наполняющей шприц фигуры. — Такой интересный материал для изучения попадается мне довольно редко, — странная похвала прозвучала приговором, и я удвоил усилия. — Ну тише ты, только поранишь себя дополнительно. Твоя регенерация сильно мешает нашему делу, поэтому я её немножечко уменьшу. Ты всё равно не умрёшь, а мне станет намного приятней и удобней работать. Так что на твоём месте я бы не стремился вредить себе ещё больше.
Я ощутил, как начавшее было захватывать меня отчаянье, модифицируется в гнев. Удобно, чёрт возьми. Я должен лежать смирно, чтобы резать меня было приятней! Промелькнула шальная мысль, как бы ни было больно, сделать всё наоборот, но где-то на периферии сознания я понимал, всю глупость данной затеи — доставить ненавистному существу совсем немного дискомфорта в обмен на истинные страдания.
— Так может ляжешь сюда и покажешь, как мне стоит себя вести? — я не узнал свой голос. Он был слишком слабым, переходящим на сип. Горло теперь сильно саднило, но это не имело никакого значения. Я улыбался. Вспоминая, как Иванушка обдурил Бабу Ягу, заставив саму сесть на лопату, представлял, как было бы здорово обхитрить врага тем же приёмом. Жаль только, оценить шутку вивисектор не мог: вряд ли тот увлекался русским фольклором. Одновременно с последней мыслью я принял для себя больше не растрачивать силы на разговоры и вообще максимально их экономить. Потому что если появится хотя бы маленький намёк на то, что отсюда можно выбраться, я должен буду задействовать все имеющиеся ресурсы максимально эффективно.
Учёный лишь хмыкнул на моё предложение и неторопливо ввёл препарат. Свет перед глазами померк,
