Беспокойные боги - Кристофер Руоккио

"Женщины не было?" - спросил монарх.

"Женщины?" - эхом отозвался мужчина. Я догадался, что он сам не был подключен к интерфейсу. "Нет, мой монарх. Никто про неё не говорил".

Нам не пришлось долго ждать. Не успел разведчик договорить, как огромные двери лифта с шипением распахнулись. Они, должно быть, раскрывались на четверть окружности круглой комнаты, но теперь металлические створки приоткрылись лишь на самую малость - ровно настолько, чтобы трое могли пройти в ряд. Появились два латарранских драгуна - мы увидели их первыми, за ними следовало, наверное, с полдюжины других. Между собой они держали человека в расшитом золотом одеянии на ниппонский манер, с широкими квадратными рукавами, на которых были вышиты драконы, чьи глаза были похожи на кусочки гагата. На нем были свободные черные брюки, затянутые на щиколотках, и тапочки в тон халату. Его грудь под халатом была обнажена, и там, где у Кхарна, которого я знал, был механизм в грудной клетке, грудь этого воплощения была полностью человеческой. Действительно, на первый взгляд я принял его за человека, пока не увидел позолоченные пальцы левой руки, так похожие на пальцы Калена. Волосы его были черными и свисали занавесом на бледное как смерть лицо.

Драгуны заставили его встать на колени перед Монархом, и две дюжины латарранских копий устремились на то место, где он осел. Шедшие сзади солдаты бросили другое тело на пол справа от него.

Без сомнения, это был голем, Юме. Выстрел разбил керамическую лицевую панель и проделал дыру в голове. Электрические схемы все еще искрили, и кое-где отдельные части украшенного драгоценными камнями механизма, видимые сквозь полупрозрачную черепную коробку, все еще жужжали.

Я был уверен, что он не полностью отключился, и все же он не двигался.

"Мы нашли его съежившимся в комнате, примыкающей к лабораториям внизу", - сказала женщина, которая, как я догадался, была 12Эшлинг. "Он утверждает, что пытался сбежать. Я отправила команду искать потайные ходы. Если есть какой-то выход, мы его найдем".

Из дворца был, по крайней мере, еще один путь - через лифты, которые спускались на электростанцию и на берег вод Братства.

Стоявший на коленях Сагара не поднимал глаз. Мужчины, приведшие его, держали его вытянутые руки за запястья и плечи. Третий стоял чуть позади, нацелив копье в затылок Сагары.

Кхарн Сагара двинулся на Кхарна Сагару, Кален Гарендот возвышался над коленопреклоненным пленником. Находясь так близко друг к другу, невозможно было не заметить сходства их одежд: черное и золотое Воргоссоса стало черным и золотым Латарры, плачущий глаз сменился соколом в солнечной короне.

"Что ты наделал?" Вопрос вырвался у Гарендота едва ли громче шепота.

Стоящий на коленях Сагара не ответил.

"Это не Кхарн Сагара", - сказал Кален Гарендот, напрягаясь. Видя, как изменилась его поза, я понял, что он исследовал разум стоящего на коленях человека, искал его импланты, проверял его праксическую защиту.

12Эшлинг напряглась. "Мой монарх?"

Кален Гарендот не сводил глаз с коленопреклоненного субъекта в черном и золотом. "Получилось?" - спросил он, и в его голосе прозвучали нотки, которых я никогда там не слышал. "Ты сделал это?"

Страх?

Отвращение?

Волнение.

На мгновение мне показалось, что Монарх опустится на колени и обнимет другого, как брата, - хотя за мгновение до этого он отказал ему в этом. Серия "Ангелус" провалилась..." Слова Монарха лились из его уст шепотом, без усиления костюма. "Ничего не было. Ничего, что могло бы объяснить случившееся".

"Серия "Ангелус"?" спросил я. "Гарендот, что происходит?"

При звуке моего голоса человек, стоявший на коленях, напрягся и яростно рванулся в руках своих похитителей. Два драгуна дернулись, чтобы усилить хватку. Бледное лицо, скрытое за завесой прямых черных волос, на мгновение взглянуло на меня, и то, что я увидел, заставило меня отступить на шаг.

Опустив взгляд к земле, человек в золотых одеждах начал дрожать, его конечности напряглись под весом его угнетателей.

Нет.

Нет, я понял.

Он трясся от смеха.

"Лорд Марло, - произнес Кален Гарендот, не отрывая взгляда от смеющегося мужчины.

Я шагнул вперед, но чей-то прерывающийся голос остановил меня.

"Мар… ло?" - произнес он низким, глубоким и отточенным голосом. "Марло?"

Мужчина перестал смеяться и посмотрел на Калена Гарендота и меня. "Это что, шутка, Сагара? Еще одно испытание?"

"Абба!" - Кассандра отшатнулась.

"Я знаю", - сказал я. "Я знаю."

Коленопреклоненный мужчина поднял на меня глаза и улыбнулся. Это была вымученная улыбка. Кривая улыбка. Кривобокая и асимметричная.

Это была улыбка, которую я видел в зеркале более шестисот лет своей жизни.

Лицо, которое смотрело на меня, было бледным, красивым, но с острыми чертами и суровым выражением. Это было лицо отпрыска какого-то древнего рода - исполненное достоинства, но лишенное подлинной властности. Нос был прямой и заостренный, брови сурово изогнуты, глаза фиалковые, как цветок, который носит это название.

Это было мое собственное лицо. Лицо человека, который умер, задыхаясь, на полу Аркс Калестис.

Мое старое лицо.

"Ты?" Я не знал, что сказать. "Ты..."

Всю мою жизнь слухи о том, что я какая-то экстрасоларианская копия, преследовали меня как тень. Я всегда был темной лошадкой для Капеллы, императрицы, Старых Львов, окружавших Солнечный трон. Я знал, что это ложь, лживость, проповедуемая моими врагами. Все, что дал мне Кхарн Сагара, были полые кости. Инквизиция сама изучила снимки моего тела и мозга, мою кровь - и признала меня человеком. Именно Тихий, сам Абсолют вызволил меня из царства грез смерти. Даже если Кхарн Сагара каким-то образом был ответственен за мое возрождение на борту "Демиурга", хотя он был мертв, когда я умер, застряв между воплощениями, - он не мог быть причиной второго.

Я знал, что я - Адриан Марло, знал, что я - это я.

И все же в тот момент сомневался.

Сомневался во всем. Сомневался в жизни, которую вел с тех пор, как покинул Воргоссос. В Валке и Селене. Дораяике и Урбейне. Империи, Содружестве и Джадде. Сомневался в самой Кассандре, хотя она стояла рядом со мной в тот самый момент.

Я нащупал за правым ухом рычаг управления, чтобы открыть шлем. Маска и шлем распались, аккуратно сложившись в воротник моего костюма. Негнущимися руками я стянул с головы койф и распустил свои длинные черные волосы.

Глаза стоящего на коленях Адриана расширились. "Ты не я", - прошептал он и, посмотрев на Гарендота, спросил: "Что это?"

"У меня тот же вопрос", - ответил я тому другому "я".

Кален Гарендот проигнорировал нас обоих.

"Калверт", -