Век Наполеона. История европейской цивилизации от 1789 г. до 1815 г. - Уильям Джеймс Дюрант
4 июля он арендовал дом в Монталегре, в двух милях от Женевы, на южном берегу Женевского озера. 7 июля Байрон снял виллу Диодати, в десяти минутах ходьбы от Шелли. Они вместе арендовали небольшую парусную лодку, и обе семьи часто вместе плавали по озеру или проводили вечера за беседами на вилле Диодати. Там, 14 июня, Байрон предложил каждому написать историю о призраке. Они попытались; все признались в неудаче, кроме Мэри, которая в возрасте девятнадцати лет создала один из самых известных романов девятнадцатого века - "Франкенштейн, или Современный Прометей"; он был опубликован в 1818 году с предисловием Шелли. Помимо многих других примечательных особенностей, в нем были поставлены две проблемы, которые до сих пор представляют большой интерес: Может ли наука создать жизнь? И может ли она удержать свои силы от порождения зла, равно как и добра?
Байрон также предложил им с Шелли обогнуть озеро на своей скромной лодке, останавливаясь в исторических местах, особенно в тех, которые стали известны благодаря "Жюли, или Новой Элоизе" Руссо. Шелли согласился, хотя все еще не научился плавать. Они отправились в путь с двумя лодочниками 22 июня и за два дня добрались до Мейери (в Савойе). Там они остановились на том месте, где в романе Сен-Пре, изгнанный из Жюли, якобы написал на скалах ее имя. Возобновив плавание, поэты столкнулись с внезапным штормом; волны то и дело набегали на нос лодки, угрожая ее опрокинуть. Байрон позже вспоминал об этой сцене: "Я снял с себя пальто, заставил его снять свое и взяться за весло, сказав ему, что думаю... что смогу спасти его, если он не будет сопротивляться, когда я возьмусь за него..... Он с величайшим хладнокровием ответил, что у него и в мыслях нет спасаться, что у меня достаточно дел, чтобы спастись самому, и попросил не беспокоить меня".79
Шторм утих, поэты высадились и отдохнули, а на следующее утро посетили Шильон и замок, где Франсуа де Бонневар был заключен в тюрьму (1530-36) герцогом Лозаннским. В Кларенсе - Шелли держал в руках роман Руссо в качестве путеводителя - поэты прошли по земле, запомнившейся им как святилище французского романтизма. 27 июня они причалили в Уши, порту Лозанны; этой ночью Байрон написал "Шильонского узника" и набросал строфы о Руссо в "Чайльд Гарольде". 28 июня поэты посетили лозаннский дом, в котором Гиббон писал "Упадок и падение Римской империи". 1 июля странники вернулись в Монтальер и Диодати. В течение следующих двух недель Байрон писал третье канто "Паломничества Чайльд Гарольда", а Клер Клермон переписывала его для него, осознавая теперь один из немногих счастливых моментов в своей жизни.
Ее судьба была такова, что она принесла с собой несчастье. Ее открытая преданность Байрону породила швейцарские сплетни: мол, оба поэта живут в беспорядочных связях с двумя сестрами. Некоторые мнительные души называли Байрона и Шелли воплощенными дьяволами; а одна английская леди, путешествовавшая по Швейцарии, упала в обморок, когда Байрон появился в салоне мадам де Сталь в Коппете.80 Возможно, сплетники разделяли решимость Байрона прекратить отношения с Клэр. Он попросил Шелли больше не разрешать ей приезжать на виллу Диодати. Клэр, уже на третьем месяце беременности ребенком от Байрона, умоляла разрешить ей еще один визит, но ее отговорили.
24 июля Шелли взял Клэр и Мэри с собой в поездку в Шамони в Савойе. В тот день они потерпели неудачу, а на следующий день преуспели в попытке добраться до Мер-де-Глас. Возвращаясь в Швейцарию, они остановились в монастыре Шартрез в Монтенверсе. Под своей подписью в гостевой книге - раздраженный благочестивыми записями перед своей собственной - он написал по-гречески: "Eimi philanthropos demokratikos t'atheos te-" (Я - человеколюбец, демократ и атеист).81 Когда Байрон вскоре после этого остановился на том же месте, он вычеркнул слово "атеос", опасаясь, что оно будет использовано против Шелли в Англии. Так и случилось.82
29 августа Шелли, Мэри и Клэр уехали в Англию. Байрон передал Шелли рукопись "Шильонского узника" и III и IV канты "Чайльд Гарольда" для передачи издателю Джону Мюррею. Сам Шелли, занятый Мэри и Клэр, привез только "Гимн интеллектуальной красоте" и оду "Гора Блан: Lines Written in the Vale of Chamouni [Chamonix]". Эта ода почти так же запутана, как и ледяные ручейки, которые вьются по горным склонам к Мер-де-Глас. Впечатления Шелли были столь многочисленны и разнообразны, что он не мог дать им четкого выражения; и хотя какое-то время он думал о возвышающейся массе как о голосе вордсвортовского Бога Природы, он вернулся к ощущению холодной безбрежности, презрительно молчащей перед всеми человеческими суждениями.
В "Гимне интеллектуальной красоте" также прослеживается влияние Вордсворта, но "предчувствия бессмертия" Шелли вскоре исчезают. Он задается вопросом, почему существует как тьма, так и свет, как зло, так и добро. Он мечтает о том, что человек еще может быть спасен благодаря углублению и расширению эстетического чувства, стремлению к прекрасному в мыслях и делах, а также в плоти и форме:
Я поклялся, что посвящу свои силы
Тебе и тебе - разве я не сдержал клятву? ...
...никогда радость не украшала мое чело
Не связывая себя надеждой, что ты освободишь
Вырвать этот мир из мрачного рабства,
Это ты - ужасная прелесть,
Дай то, что не могут выразить эти слова.83
В конце концов попытки Вордсворта, Байрона и Шелли найти доброжелательного друга в природе потерпели крах перед ее спокойным нейтралитетом. Вордсворт капитулировал перед Англиканской церковью, Байрон и Шелли - перед отчаянием.
IX. УПАДОК В ВЕНЕЦИИ: БАЙРОН, 1816-18 ГГ.
В сентябре 1816 года Хобхауз приехал из Англии и вместе с Байроном совершил обширное путешествие по Швейцарским Альпам. В октябре они пересекли их в Италии. Их хорошо приняли в Милане; образованные итальянцы почитали Байрона как величайшего из ныне живущих поэтов Англии и ценили его явное неприятие австрийского правления в Ломбардии. Он занял ложу в Ла Скала. Стендаль видел его там и описывал его с восторгом: "Я
