Хозяин Тьмы. Сбежать от бывшего - Анна Солейн
К тому же я решила, что в отдаленном от столицы северном городке лучше выглядеть как можно более скромно.
Рейвен, как обычно, плевать хотел и на то, что о нем подумают, и на то, что его могут ограбить: серебряные пуговицы его плотного серого пальто были начищены, на булавке шелкового шейного платка красовался крупный рубин — камень рода Рейвена, рода Тенербен.
— Упокойте ее, она мертвячка!
— Недоумок, — пробормотал Рейвен, а затем рявкнул. — Молчать! Сойдите с дороги! Леди, я провожу вас к лекарю.
— Нет! — воскликнула я. — Со мной все в порядке.
Я задыхалась бы сейчас от страха, если бы могла дышать.
Рейвен ненавидел умертвий, он отправлял их за завесу быстро и не задумываясь. В этом был свой резон: обычно умертвия вытягивали из встретившихся им на пути людей все силы до донышка.
Нет. Разумеется, умертвия — это не зомби, мы никого не едим, гадость!
Умертвия — это такой вид нечисти, который может убить человека, вытянув из него все силы и всю магию.
Одним из умертвий после смерти стала я. Пятнадцать лет я провела в отдаленном имении дядюшки, учась себя контролировать. Меня тянуло навстречу людскому теплу и таящейся внутри человека магии.
Но я никогда никого не убивала и научилась владеть собой достаточно, чтобы мой дядюшка, глава Королевской некромантской службы, рискнул выпустить меня из имения и даже — дать мне важное задание.
Я была не опасна.
И я хотела помочь.
Тем не менее, обычно умертвия становились настоящим проклятьем для мест, где появлялись.
Никто и никогда не слышал об умертвии, которое отказалось бы поживиться человеческой силой.
В основном у умертвий отсутствовала даже память о прежней жизни, они были — сплошной голод.
«Отвратительные твари, — говорил мне Рейвен много лет назад. — Жадные, хитрые. А хуже всего то, что они прикидываются живыми, чтобы обмануть встретившихся им людей».
Мое сердце колотилось бы от страха, если бы могло стучать.
Он убьет меня!
Сразу, как узнает, что я умертвие!
А я не хочу умирать.
Мне нужно выполнить свою работу. Дядюшка на меня рассчитывает!
— Видел я ее глаза! Мертвячка! Пошла отсюда! Лорд некромант, упокойте ее! Вы ж по этой части!
Я вздрогнула, втягивая голову в плечи.
Внешне я ничем не отличалась от живых людей, разве только холодом и бледностью кожи, а еще — давно не бьющимся сердцем.
Но глаза… глаза меня выдавали. После смерти они стали фиалковыми — как у всех умертвий.
Они-то меня и выдали сегодня, пока я ждала бургомистра у ратуши. Просто воздух был таким свежим от мороза, и я так радовалась, что наконец-то смогу делать что-то хорошее — что совсем забыла о том, что я должна прятать глаза за полами шляпки и за очками с затемненными стеклами. Мир вдруг показался мне таким хорошим и безопасным.
Что ж.
Я ошиблась — в очередной раз.
— Если кто-то еще раз посмеет обратиться ко мне или к этой леди в таком тоне — я упокою его первым.
Тишина.
— Так меня-то зачем? Я живой, — раздался растерянный голос.
— Это легко исправить.
Совсем рядом раздался шорох шагов.
— Лорд Тенербен! — прозвучал совсем рядом мужской голос, высокий и энергичный.
Казалось, его обладатель молод, хотя я не могла поднять глаза и видела только край рясы, спускающейся до самой земли, и босые ноги — местный проповедник.
Лорд Тенербен.
Последние сомнения развеялись.
Передо мной стоял мой несостоявшийся муж, а по совместительству — самый могущественный некромант, состоящий на службе у его величества.
Хозяин Тьмы.
А я — мертва.
И он упокоит меня, как только поймет, кто я.
Нужно успеть все объяснить!
— Лорд Тенербен, вы здесь! Всевышний услышал наши молитвы! Вы избавите нас от этой напасти!
— Избавлю, — тяжело уронил Рейвен. — Леди, поднимите на меня взгляд.
— Я не могу, — прошептала я. — Лорд Тенербен… я клянусь вам, я…
— Быстро! — рявкнул Рейвен, хватая меня за подбородок и заставляя поднять голову.
Рейвен за прошедшие годы возмужал: взгляд серых глаз стал тяжелее и жестче, их цвет как будто побледнел; губы, обычно маняще полные и чувственные, сейчас были сжаты в тонкую нитку. Рейвен выглядел злым, диким, опасным — совсем не таким, как при нашей последней встрече.
На его правой щеке красовался шрам. Раньше его не было.
Глаза Рейвена расширились.
— Элизабет?
Как вам такие Рейвен и Элизабет?
Глава 3
Я открыла рот, но в следующую секунду волна силы пригвоздила меня к стене и сжала со всех сторон.
Я дернулась, пытаясь вырваться, встретилась глазами с диким, наполненным ненавистью взглядом Рейвена. Вытянув руку вперед, он медленно сжимал кулак, и одновременно с этим у меня перед глазами темнело.
Он меня убьет сейчас!
— Рейвен… Р…
Это стало последним, что я смогла сказать, потому что дальше все вокруг стало черным и появилось такое странное ощущение, как будто холод окутал меня ледяным одеялом, частички которого тонкими иголками проникли под кожу.
Знакомое чувство.
Я уже умирала, я помню, каково это. В тот раз удавку на мою шею закидывал совсем другой человек, а сейчас…
— Р…
На этом силы закончились, все вокруг поглотила темнота.
Я умерла во второй раз.
Это было последней мыслью, которая мелькнула в голове.
На какое-то время все исчезло, а затем я с удивлением поняла, что… жива.
Ну, насколько я могу в целом быть живой.
Я робко приоткрыла глаза и увидела стену ратуши из красного кирпича, крышу с высоким шпилем, серое, затянутое тяжелыми тучами небо. Теперь солнца можно не ждать до самой весны, впереди только долгие темные ночи, короткие серые дни и вой ветра в камине.
Ну и вой призраков, которые умели стенать на редкость надоедливо.
Призраки вообще — те еще зануды, это чуть ли не главный их недостаток.
— Отойди! — прозвучал голос Рейвена. Настоящий злобный рык, который мог бы издать дракон, если бы они не вымерли сотни лет назад.
Я с трудом села, хотя слабость, разливающаяся по телу, была такой невыносимой, что впору было так и остаться лежать на твердой брусчатке.
Картина, которую я увидела, достойна была того, чтобы еще много лет являться мне в кошмарах, — если бы я могла спать, конечно.
Рейвен, занеся руку для нового заклинания, разговаривал с высоким полным мужчиной в сером пальто, который закрыл меня собой.
Я с трудом поднялась и огляделась.
На лицах горожан были написаны ужас и отвращение. Факелы они не погасили, но и использовать не торопились: видимо, ждали, чем все закончится, а может — боялись.
Рейвен с яростью смотрел на защитившего меня мужчину, такие же эмоции были написаны на юном лице светловолосого проповедника, наряженного в длинную рясу, который стоял рядом с Рейвеном.
Он изменился.
Рейвен.
Стал жестче, старше, опаснее.
Настоящий Хозяин Тьмы. Теперь только я поняла, что он в самом деле заслуживает это имя.
Сейчас мне казалось, что передо мной стоит незнакомец, разве только черты его лица немного напоминают того человека, которого я любила.
Люблю.
— Отойдите, бургомистр! — рявкнул Рейвен. — Вы мешаете мне выполнять мою работу.
А. Вот и бургомистр.
Давно пора!
— Лорд Тенербен, — выдавил бургомистр — тот самый полный мужчина в сером пальто. — Вы не можете…
— Отойдите с дороги! У вас за спиной умертвие, она опасна! Трупоголовый бюрократ! Неудивительно, что нечисть здесь так расплодилась!
— П-п-при всем уважении, — прозаикался бургомистр. — Я не могу позволить вам ее убить.
Он расставил ноги пошире, как будто готовился к тому, что Рейвен кинется на него с кулаками.
Рейвен вздернул брови.
— Ты повредился головой?
— Л-л-лорд Тенербен. Леди Элизабет прибыла сюда по указу главы Королевской некромантской службы. Она здесь, чтобы справиться… с нашей проблемой. Город ее нанял как некроманта.
Поверит?
Я встретилась взглядом с Рейвеном, и в его глазах мелькнуло что-то мягкое, беззащитное.
Совсем как раньше — когда ре смотрел на меня с нежностью.
— Рейвен, — позвала я, вставая. — Позволь объяснить…
3.1
Несколько секунд мы смотрели друг на друга и больше всего мне хотелось одного: бросится Рейвену в объятья.
Как же я его любила.
Продолжая на меня смотреть, Рейвен брезгливо поморщился, как будто перед ним был червяк.
От этого шрам на его правой щеке стал заметнее, исказил правильные черты.
Рейвен повернулся к бургомистру, не удостоив меня ответом.
— Она умертвие! Вы с ума сошли⁈ Какие разговоры? Какая служба⁈
— Во имя господа нашего, упокойте эту грешную душу! — присоединился к Рейвену пылающий праведным гневом проповедник. — Избавьте нас от тьмы!
Я снова посмотрела на его босые ступни и поежилась. Умерщвление плоти — это, конечно, хорошо и праведно, но всему же есть пределы! Мороз на улице.
Понятно, почему он такой злой.
И пафосный.
«Избавьте нас от тьмы», надо же.
Попроще не мог сказать?
«Убейте гадину» как-то честнее.
Я терпеть не могла церковников, по правде говоря. И у меня были на то причины.
— Нет! — выпалил бургомистр. Лица его я не видела, только седой затылок и фигуру, закутанную в широкое серое пальто. — Средства из бюджета уже потрачены! А проклятая нечисть добралась и до моего дома! Медлить нельзя! Нам пригодится любая помощь.
Он обернулся, и я наконец сумела разглядеть его лицо: на вид бургомистру было около пятидесяти лет,
