Теории международной политики и зомби - Daniel W. Drezner
Рискованным, но интригующим вариантом политики было бы использование человеческими правительствами психологических оперативников для "когнитивной инфильтрации" в сообщество нежити. Подобные меры уже предлагались для экстремистских и террористических групп.18 Возможно, с помощью навязчивых хрюканий и стонов эти оперативники смогли бы положить конец эпистемической замкнутости зомби и заставить их поставить под сомнение свои онтологические предположения. Если бы зомби сбросили свои когнитивные оковы и поняли, что им не нужно есть людей, то кризис нежити был бы гораздо менее тяжелым.
Конечно, не исключено, что живые мертвецы сожрут агентов до того, как они успеют выполнить свои задачи. Однако, как предполагает теория перспектив, отчаянные времена приводят к отчаянным мерам.
*Интересно отметить, что феминистская точка зрения может дать некоторые политические рычаги на этом этапе. Например, в ремейке Зака Снайдера "Рассвет мертвецов" (2004) контраст между структурой управления торговым центром, когда во главе стоят охранники, и когда во главе стоит женщина (медсестра) и ее соотечественники, весьма разителен. Принятие решений происходит на основе консенсуса и приносит лучшие результаты при последнем режиме. Возможно, гендерная перспектива противодействует когнитивным предубеждениям против сотрудничества.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ... ИЛИ ВЫ ТАК ДУМАЕТЕ.
Призрак преследует мировую политику - призрак оживших трупов, пришедших полакомиться человеческими мозгами. До сих пор научная реакция теории международных отношений на угрозу зомби была лишь поверхностной. Я попытался взглянуть на эту надвигающуюся проблему гораздо глубже. Как должно быть ясно из предыдущих страниц, теория международных отношений предлагает несколько интересных и разнообразных предсказаний и рекомендаций о том, как правительства, международные институты, внутренние интересы, бюрократии и отдельные люди будут реагировать на транснациональную угрозу, исходящую от живых мертвецов.
Беглый обзор показывает некоторые интересные преемственные связи между различными теоретическими парадигмами. Например, большинство из этих подходов предсказывают, что живые мертвецы будут оказывать неодинаковое влияние на правительства разных стран. Сильные государства с большей вероятностью смогут противостоять армии упырей, пожирающих плоть. Более слабые и развивающиеся страны будут более уязвимы перед нашествием зомби. Из-за незаинтересованности реалистов, ослабления общественной поддержки, бюрократических разборок или ошибочности отдельных лиц, принимающих решения, международные интервенции, скорее всего, будут эфемерными или несовершенными. Полное искоренение угрозы зомби будет крайне маловероятным. Чума нежити присоединится к списку угроз, от которых непропорционально страдают самые бедные и слабые страны.
Различные теории также предоставляют большее разнообразие возможных исходов, чем основная часть зомби-канона. Традиционные повествования о зомби в кино и фантастике быстро приводят к апокалипсису. Однако большинство теоретических подходов, представленных здесь, предполагают активную политическую реакцию на угрозу живых мертвецов. Реализм предполагает, что в конечном итоге неживые и все остальные будут жить-поживать. Либералы предсказывают несовершенный, но полезный режим противодействия зомби. Неоконсерваторы считают, что агрессивное и тщательное военное развертывание позволит сдержать угрозу нежити. Некоторые конструктивисты предсказывают создание надежного плюралистического сообщества безопасности, которое будет заниматься предотвращением новых вспышек зомби и социализацией существующих зомби в человеческое общество. Организации могут ошибаться в своем первоначальном реагировании, но они также могут адаптироваться и преодолевать трудности. Отдельные люди будут жестко настроены на агрессивную политическую реакцию против живых мертвецов.
Подобные прогнозы наводят на мысль, что, возможно, доминирующий в зомби-каноне нарратив о вымирании человечества преувеличен.
Хотя этот опрос обнадеживает, он также показывает некоторые предостережения, скрывающиеся на горизонте. Во-первых, катастрофические последствия все еще вполне возможны. Бюрократическая дисфункция может привести к полному краху государственной власти. Давление общественного мнения и групп интересов может затруднить многостороннее сотрудничество. Каскад норм может привести к созданию мира, в котором биологические различия между людьми и зомби будут несущественны - все будут вести себя как зомби. Политики или отдельные люди могут слишком остро реагировать на угрозу зомби, убивая при этом множество людей. Тем не менее, это возможные варианты развития событий, а вот насколько они вероятны - это уже другой вопрос.
Во-вторых, с точки зрения гуманитарной безопасности, даже "оптимистичные" результаты, о которых говорилось выше, были бы катастрофой без последствий. Подходы к гуманитарной безопасности сосредоточены на рисках для отдельных людей, в то время как подходы к национальной безопасности сосредоточены на рисках для государств.1 С этой точки зрения все, что угрожает телесной целостности человека, считается угрозой. В мире, где зомби сконцентрированы в самых бедных и слабых странах, миллиардам людей придется столкнуться с дополнительной угрозой, помимо болезней, бедности и эрозии верховенства закона. Большинство населения планеты не сможет избавиться от страха в мире, где бродит нежить.
Эта отрезвляющая оценка подчеркивает недостаток стандартных парадигм международных отношений - их ослабление аналитического влияния на проблемы безопасности XXI века. Большинство теорий международных отношений ориентированы на государство, но межгосударственные конфликты уже не являются столь значимой угрозой. Рассмотрим список опасностей, которым открывается эта книга; почти ни одна из них не исходит от государств. Ни террористы, ни хакеры не обладают большими территориями, что затрудняет ответные действия. Стихийные бедствия, такие как землетрясения или извержения вулканов, не обладают "агентством" в том смысле, в каком мы понимаем это понятие; так же как и переносчики болезней или тающие ледники. Профессия специалиста по международным отношениям всегда начиналась с государства, и правительства будут оставаться важной частью уравнения мировой политики. Однако если эти теории не смогут адаптироваться к множеству асимметричных угроз человечеству, им будет трудно предложить убедительные политические ответы живым мертвецам.
Очевидно, что необходимы дальнейшие исследования. Это приводит к последним, но крайне важным вопросам: Как мы можем оценить объяснительную силу предсказаний каждой парадигмы? Верно ли только одно из них? Некоторые из них? Все? В социальных науках наилучшим способом рассуждения между различными теориями является разработка эмпирических тестов, которые подтверждают или фальсифицируют различные подходы. Однако для рассматриваемого вопроса о зомби это не является ни желательным, ни правдоподобным.
Ученый, изучающий международные отношения, должен признать, что одна лишь аналитическая строгость не является достаточной основой для политических суждений о том, как реагировать на живых мертвецов. Парадигмальный подход к объяснению политических результатов предоставляет некоторые полезные аналитические инструменты, но их набор остается неполным. Даже сами теоретики международных отношений осознают этот факт. Возможно, отдельные реалисты рассматривали бы зомби как нечто отличное от людей; возможно, сторонники законодательных ограничений допускали бы, что атака живых мертвецов может превысить возможности Конгресса
