Верховная: по тропе из еловых веток (СИ) - Лина Рейхарт
Я невольно шмыгнула носом и тут же смутилась. Благо, сегодня на моем израненном лице едва ли читался даже намек на смущение:
— В общем, таким образом, у вас получится что-нибудь узнать. Быть может, маркиз даже начнет хвастать. Возьмите с собой кого-то не предвзятого, лучше из низшей аристократии, чтобы те свидетельствовали в Верховном Суде.
Я хлопнула в ладоши, выражая свое удовольствие. Мужчина, разумеется, никаких восторгов не демонстрировал, но и клинок не обнажал, что тоже о многом говорило.
— Благодаря этому получится ненадолго связать Святому руки. Церковь должна нести ответственность за своих последователей, а не только защищать, это наш счастливый билет.
Лойд чуть прищурился, задавая прямой вопрос:
— Чего ты хочешь?
И получил на него прямой ответ:
— Уничтожить Церковь.
Теперь ухмылка коснулась его губ более, чем на секунду:
— Очень громкое заявление. За это уже предусмотрена гильотина.
— Ваша энергетика говорит об обратном, — возразила я. — Вы рады, что я так сказала.
— У нас схожая цель, — честно признался король. — Что ж, для начала проверю твои слова. Если в поместье действительно будут темницы с уликами, мы продолжим наше сотрудничество на постоянной основе.
Я не стала спрашивать, что будет, окажись все иначе. Что-то подсказывало мне — это не та информация, которой хотелось бы владеть.
— Хотите сговориться с ведьмой-информатором только потому что она помогла?.. Погодите, Каиса ведь принцесса Этразии, не так ли?
Теперь стало ясно, откуда этому мужчине известно мое настоящее имя.
— Верно. Но ты помогла просто девочке, попавшей в беду, не ведая о ее статусе. Разумеется, я не стану доверять тебе только из-за этого.
— Это логично, иначе бы на троне сидели бы не вы, Ваше Величество.
— Первое правило, — строго сказал мужчина. — За стенами дворца я просто Лойд.
— Господин Лойд, — попыталась я.
— Господы не ходят в обличие наемников. Просто Лойд.
— Хорошо, Лойд. Могу я задать один вопрос?
— На сегодня ты свой лимит исчерпала, — произнес он и поднялся. — Задашь его позже. Завтра на рассвете пришлю за тобой…
Лойд присмотрелся, отмечая мое не самое лучшее состояние.
— Карету. Перед поместьем маркиза придется пересесть на лошадь, представлю тебя, как одного из рыцарей личного сопровождения. Но, как ты выразилась, — едва заметно усмехнулся уголком губ мужчина. — Надеюсь, ты хорошая актриса и найдешь способ сделать так, чтобы тебя не узнали.
— Я мастер преображения, не переживайте, Ваше… — я едва удержалась от язвительности. — Лойд.
То ли бессмертие на меня снизошло после пары дней в коме, то ли жизнь стала недорога, то ли у короля была комфортная энергетика — непонятно, однако характер пересилил страх. Правда, и заигрываться с этим тоже не стоило.
— Регинлейв, — произнес мужчина, открывая дверь.
Так он со мной прощался. Просто и в тоже время как-то по-особенному. Хотя бы потому что в магическом обществе никто не называл своих настоящих имен. Даже Клемент большую часть времени лукаво кликал меня Хельгой.
— Лойд.
Легкий щелчок замка, и я осталась одна в своей каморке под крышей. Напряжение окончательно отступило, позволяя упасть спиной на подушки. Ими у меня была усеяна вся кровать. Взгляд уперся в скучный темный потолок. Усталость смыкала веки, но мне нельзя было позволить ей взять над собой вверх. Раз завтра предстояла внеплановая поездка, стоило выпить лечебный отвар и воспользоваться мазью, чтобы не стать обузой королю. Руку, конечно, так быстро срастить не выйдет, но с поддерживающим корсетом появится возможность создавать видимость рабочей конечности.
— Ви-и-и!
Рунольв с возмущенным и даже слегка напуганным визгом врезался в мой лоб. Уменьшившись до размеров крысы, он начал тарабанить по мне своими маленькими ладошками. Он что-то недовольно бормотал, пыхтел и поскуливал. Наверное, ему очень не понравилось присутствие постороннего на нашей территории.
— Я знаю, — миролюбиво произнесла я. — Просто ужасные деньки выдались, да?
Рунольв закивал и, сжалившись надо мной, полетел ставить чайник. Губ коснулась умиротворенная улыбка: теперь свое лечение можно было доверить заботливому фамильяру. Рунольв был первым, с кем я заключила контракт. Мы сосуществовали вместе уже долгие, долгие годы и даже научились взаимопомощи. Какими бы сильными ни были сущности, даже у них случались нехорошие периоды.
Рунольв гремел металлической посудой, нарезал свежие коренья, доставал готовые сборы, кипятил воду… А я просто лежала, вслушиваясь в эту суету и думала о Лойде. Значит, сбегать из дворца у них с Каисой было семейным. Правда, я бы ни за что не догадалась, что та щуплая малышка может оказаться особой королевских кровей. Да уж, отплатила так отплатила — по-крупному. Если бы еще неделю назад кто-то сказал, что ко мне заявится король и согласится на сотрудничество, я бы покрутила пальцем у виска. Однако как же непредсказуема бывает жизнь. И пусть она такой и остается, если в один прекрасный день не приведет меня на гильотину.
8. Бандалор
Джерте, Церковь, день
«Лучшая защита — не попадать в рискованные ситуации».
Он ненавидел солнце. Каждый раз, когда жаркие лучи касались его кожи, это вызывало отвращение. Как опарыши, копошащиеся в утренней порции овсяной каши. Маска плотно прилегала к лицу, но не скрывала глаз. Кристиану приходилось прикрывать их рукой, пока монахи суетливо задергивали тяжелые шторы. Ему стоило наказать их за такую оплошность — все же, новость о прибытии Святого в главную молельню была передана во все уголки Церкви еще десять минут назад. А оправдания оставались прежними. Верующие полагали, что закрывать окна — недопустимо, ведь в них смотрел Всевышний.
Фонберга забавляло это суждение. Разве у Бога не было иных дел, кроме как внимать глупым просьбам смертных? Наивные глупцы.
— Передай Оливии — я жду ее, и проследи, чтобы ответственным за молельню монахам нанесли пять ударов плетью.
Мужчина коротко кивнул сопровождающей его боевой ведьме, дозволяя ей идти. Как только помещение опустело, Кристиан позволил себе расслабить затекшие плечи. В последнее время он чувствовал себя особенно уставшим: очень многие дела не требовали отлагательств. Святой медленно, но верно шел к своей цели, и чем ближе подбирался, тем труднее становился
