Кто владеет Луной? В защиту общих интересов человечества в космосе - Anthony C. Grayling
4. Схватка за Африку
В истории глобализации есть много примеров - слишком много - "схваток" за прибыль и преимущества. В Индии и Ост-Индии, в Центральной и Южной Америке, в золотой лихорадке Северной Америки и Австралии, в насильственном захвате земель и контроля во всех этих местах, в навязывании европейцами торговых баз и условий экстерриториальности неохотному Китаю XIX века - вот доказательства того, что открытие новых границ всегда несет в себе если не неизбежность, то по крайней мере потенциал конфликта. Новый космический рубеж отличается от этих примеров тем, что на Луне и Марсе, насколько нам известно, нет популяций разумных существ, интересам которых могла бы навредить эксплуатация найденных там природных ресурсов, и особенно конкурентная эксплуатация. Но в истории глобализации конфликты возникали не только между глобализаторами и людьми, которым они навязывали свои интересы, но и между самими глобализаторами, конкурирующими между собой в борьбе за право быть первыми или получить больше всех. Именно этот урок истории напрямую относится к грядущему расширению человеческой деятельности в космосе.
Можно привести несколько примеров скремблирования, чтобы услышать предупреждающую ноту, которая в них звучит. Вспомните, что произошло, когда в 1858 году в районе Пайкс-Пик в Скалистых горах в Колорадо было обнаружено золото. Семью годами ранее правительство США подписало в Форт-Ларами договор с шайенами, арапахо и пятью другими "индейскими народами", признав их право на земли между рекой Норт-Платт и рекой Арканзас - огромную территорию, охватывающую часть нынешних штатов Вайоминг, Небраска, Канзас и само Колорадо. Вместе с наплывом геологоразведчиков и поселенцев в этот регион пришли требования к правительству пересмотреть договор в Форт-Ларами с целью ограничить площадь земель коренных американцев. В результате одиннадцать двенадцатых земель, признанных в Форт-Ларами, были отобраны у коренных американцев, что вызвало бурную реакцию. Воинственные отряды шайенских "собачьих солдат" нападали на поселенцев, а беспорядочные расправы с племенами, в том числе и мирными, достигли своего апогея в таких инцидентах, как жестокая резня коренных американцев, в основном женщин и детей, в Сэнд-Крик в 1864 году. В условиях "Дикого Запада" сами прибывшие не были мирным населением; борьба за преимущества на "общей территории" - terra nullius, как они ее воспринимали, - на новых землях приводила к неизбежным конфликтам.
Если не принимать во внимание разницу между Колорадо и Луной, урок этого примера заключается в том, что жажда золота - ради прибыли - превосходит заботу обо всем остальном, включая человеческую жизнь. Если на Луне будет найдено золото или его современные эквиваленты в виде редких металлов или других столь желанных ресурсов - вспомните пример "меланжа" в "Дюне", - то, скорее всего, возникнет высокотехнологичная версия как золотой лихорадки, так и потенциального конфликта. Того, что уже найдено на Луне, достаточно, чтобы разжечь коммерческий аппетит.
Самым вопиющим примером частных и государственных захватов, несомненно, является "Схватка за Африку" в последние десятилетия девятнадцатого века. Примеры, приведенные в начале этой главы, меркнут по сравнению с присвоением менее чем за три десятилетия большей части целого континента, десяти миллионов квадратных миль территории, с которой обращались так, как будто это пустая земля, и 110 миллионов жителей, с которыми обращались так, как будто их там нет ни в политическом, ни в моральном смысле.
В то время, когда в 1873 году в Чипунду на территории нынешней Замбии умер знаменитый исследователь Африки Давид Ливингстон, Африка все еще оставалась в глазах европейцев "темным континентом", ее внутренние районы были "неизвестны" лишь горстке исследователей, которые в одиночку осознавали, что Африка достаточно хорошо известна десяткам миллионов людей, которые жили там в сложных обществах с долгой историей. Но коренные жители Африки были, по мнению большинства людей за пределами континента, своего рода неучами, "туземцами", живущими в примитивных условиях, которые впоследствии - когда "Схватка" началась всерьез - рассматривались лишь как инструмент (хотя иногда и помеха) для достижения европейских целей.
Ливингстон совершенно не похож на забывчивого неафриканского приезжего, ему нравились люди, которых он встречал в своих долгих путешествиях по южным и южно-центральным районам континента. Его самое знаменитое путешествие началось (если использовать современные названия) на восточном побережье Мозамбика и привело его вверх по реке Замбези, через Анголу и обратно, через Замбию и Малави, за болота Бангвеулу и озеро Мверу к реке Луалаба и через озеро Танганьика; Огромная территория, разнообразные народы, тропические болезни, губительные для европейцев, а в то время еще и работорговля, обслуживающая арабские и османские части света.
Ливингстон был врачом и миссионером, чьи первые путешествия спонсировались Лондонским миссионерским обществом, а последующие, после того как он был назначен британским консулом в этом регионе, финансировались правительством. Этот регион был пустым на европейских картах; путешествия Ливингстона стали первым значительным вкладом в их заполнение, за что он был удостоен Золотой медали Королевского географического общества. Его миссионерская деятельность была второстепенной по сравнению с двумя его главными целями - найти исток Нила и способствовать усилиям по прекращению чудовищно жестокой работорговли, которую вели арабы Занзибара и Килвы, охотившиеся на племена Центральной и Восточной Африки. О том, что представляла собой эта торговля, можно судить по рассказам о путешествии Ливингстона вверх по реке Шир в сторону озера Ньяса в декабре 1862 года на его винтовом пароходе "Пионер"; пароход проходил через районы, разоренные охотой на рабов, и его команде постоянно приходилось убирать плавающие трупы с весел парохода. Эти две цели были связаны между собой, поскольку Ливингстон считал, что если он откроет исток Нила, то сможет использовать славу, которую это принесет ему, в качестве платформы для кампании против "огромного зла", как он описал это в письме к другу, - торговли людьми.
По мнению Ливингстона, чтобы покончить с работорговлей, нужно было принести в Африку "три С": "христианство, торговлю и цивилизацию". Как миссионер он был крайне неудачлив, обратив в свою веру лишь одного племенного вождя. Когда в десятилетие после его смерти начались "схватки", "коммерция" стала главным "С" в самой Африке, но в Европе она была связана с соперничеством великих держав. Христианство" было неоднозначным благословением, учитывая его разрушительное воздействие на племенные обычаи и отношения. Но усилия по прекращению работорговли были успешными, что было достигнуто в течение десятилетий после смерти Ливингстона благодаря значительному увеличению
