Идеальная помощница для орка-мэра - Татьяна Озерова
Я должна закончить всё сегодня. Выжать из себя все соки, но добить эту гору бумаг.
Хочу сегодня всё завершить, чтобы завтра, в последний рабочий день перед выходными, просто отдать ему готовый отчёт. И если у него будут вопросы, доработать их в течение дня.
Тогда я смогу уйти на выходные с чистой совестью и… с пустой головой.
Мысль о двух свободных днях вызывала странную тревогу. Чем мне заняться? Пройтись по магазинам? Аванс и внезапная премия, весьма увесистая, позволяли мне теперь многое.
Только вот я ловила себя на том, что любая попытка построить планы разбивается о навязчивый образ высокого, мощного орка с пронзительным стальным взглядом на меня.
Мэр Ярг Штоун занимал всё пространство в моей голове, и от этого становилось одновременно тепло и страшно.
Окинув взглядом свой кабинет, я встряхнула головой, прогоняя его тень, и снова погрузилась в цифры. Я должна сосредоточиться. Он ждёт результатов моей затянувшейся работы.
Задержалась допоздна. Даже охранник заходил, справлялся, не засиделась ли я.
Я ответила ему, что работа срочная, и её обязательно нужно доделать сегодня. Он кивнул и удалился, оставив меня в полном одиночестве в освещённой тишине моего кабинета.
Ближе к полуночи я поставила последнюю точку. Всё. Я сделала это. Огромный пласт работы был позади.
Я утало откинулась на спинку стула, потирая шею, и с гордостью перечитала последние страницы.
Отчёт получился чётким, лаконичным, системным. Добротная работа. Логичная, как часовой механизм.
Снаружи давно стемнело. В мэрии воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем моих настольных часов и отдалённым гулом паровых труб в стенах.
Мысль о том, что придётся идти одной по ночной улице, на мгновение заставила ёкнуть сердце. Но я тут же успокоила себя. Всего лишь улицу перейти, ведь моя служебная квартира была прямо напротив, её окна видели из моего кабинета.
Сейчас пойду… Посижу только ещё чуть-чуть.
Тело ныло от усталости, веки отяжелели. В тишине стоял лишь звук моего собственного дыхания.
И вдруг я услышала шаги. Тяжёлые, уверенные. Их я узнаю из миллиона. Они доносились из приёмной.
Глава 17. Прикосновение
Сердце замерло, а потом рванулось в бешеной скачке, отдаваясь оглушительным стуком в висках.
Это был мэр. Он вернулся. Он сейчас здесь, в нескольких шагах от меня, за тонкой перегородкой.
Его низкий голос, усталый, но всё такой же чёткий, прорвал ночную тишину. Он отдавал кому-то короткое, отрывистое распоряжение. Каждое слово прожигало меня насквозь.
Внутри поднялась буря. Меня охватило дикое, неконтролируемое желание вскочить, распахнуть дверь и увидеть его. Снова ощутить на себе его пристальный, пронизывающий взгляд.
И тут же, следом, накатил леденящий страх.
Страх быть замеченной. Страх того, что он прочитает в моих глазах всё это смятение, всю эту влажность между ног, что предательски возникла вновь от одного лишь звука его голоса.
Я затаилась в кресле, превратившись в слух, в одно большое пульсирующее напряжение.
Боролась сама с собой, парализованная этим противоречием.
И в этот самый момент, пока я сидела, не дыша, ручка двери моего кабинета повернулась.
Дверь распахнулась, и в проёме возник мэр Ярг Штоун.
Мне даже показалось, что он заполнил дверной проём собой целиком, от края до края. Пахнуло его сложным едва уловимым парфюмом и запахами дороги, пылью, угольной сажей и ветром.
Его запыленный плащ был накинут на плечи, открывая тёмную шёлковую рубашку.
Три верхних пуговицы под мощной шеей были расстегнуты, обнажая верх внушительных грудных мускулов с рельефным росчерком под впадиной ключиц. Рукава были закатаны до локтей, обнажая сильные, иссечённые прожилками предплечья.
Я, привыкшая к обычно бесстрастному выражению его сурового лица, затаилась от того, как оно было искажено сдерживаемым гневом. Высокие скулы казались резче, чем обычно, а в светло-серых глазах бушевала настоящая буря. И, похоже, она была направлена на меня.
— Тина, — его низкий голос прозвучал глухо и опасно, как отдалённый рокот грома. — Я ведь ясно давал понять, что допоздна работать нельзя.
Я вжалась в спинку кресла, инстинктивно обхватив себя руками, словно могла защититься от этого напора. Сердце отчаянно колотилось, перекрывая дыхание.
Страх, острый и холодный, сковал меня. Такого мэра я ещё не видела. Я не могла вымолвить ни слова, только смотрела на него широко раскрытыми глазами. Опустила взгляд на огромные сжатые кулаки, и мне совсем поплохело, даже губы затряслись.
В этот момент он замер. Его взгляд опустился на мои руки, охватил меня всю, съёжившуюся на стуле.
Что-то дрогнуло в его чертах. Гнев медленно отступил, сменившись чем-то иным, более сложным.
Он с силой провёл ладонью по лицу. Когда он убрал руку, выражение его лица стало другим, привычно бесстрастным, только глаза казались почерневшей грозовой тучей, метавшей молнии.
— Не хочу тебя пугать, — сказал он предельно спокойно и перевёл взгляд на мой рабочий стол. — Какая же такая экстренная необходимость тебя вынудила работать ночью?
— Я… я закончила… — мой голос прозвучал тихо и предательски дрожал, выдавая весь мой испуг. — Архив прежнего мэра. Систематизировала всё, как вы сказали. И… и подготовила отчёт.
Я потянулась к аккуратной папке на столе, и тут же застыла от его стремительного приближения.
Всего несколько быстрых шагов ко мне, и вот уже мэр совсем-совсем рядом.
К моему ужасу, он облокотился одной рукой на спинку моего стула, а вторую положил на стол, наклонившись к папке. Навис огромной горой над столом, над папкой, надо мной.
Я оказалась в ловушке, в клетке из его рук и его высокого массивного тела.
— Покажи, — его низкий густой голос прозвучал тише обычного, прямо над моим ухом.
Внутри у меня всё оборвалось, а потом бешено застучало. Внизу живота всё стянулось в тугой узел. Я даже бёдра стиснула от внезапного тягучего спазма внизу живота.
Подрагивающими пальцами я открыла папку, пытаясь сосредоточиться на содержимом, а не на его руке в сантиметрах от моего плеча.
— Вот, хронология… — я проговорила, и мой голос мне самой показался чужим. — Здесь я выявила системные несоответствия в закупочных ценах. А здесь… повторяющиеся платежи по закрытым контрактам.
Я водила пальцем по колонкам цифр, чувствуя, как его тяжёлый, изучающий взгляд скользит по бумаге, по моей руке, по моему лицу. Буквально обмирала, застывала под этим взглядом.
Уверена, что кроме цифро он видит и мой румянец на щеках, и слышит не только учащённое дыхание, но и то, как бешено пульсирует кровь в висках.
Я показывала ему схемы, графики,
