Великое море. Человеческая история Средиземноморья - David Abulafia
Термин "Великая зелень" встречается в египетских текстах этого периода, но он использовался для обозначения целого ряда вод - Файюмского озера, Нила; иногда он применялся для описания Красного моря. Во второй половине второго тысячелетия до н. э. термин Y-m очень редко использовался для обозначения моря, включая Средиземное, и само слово имело семитское происхождение (yam - "море" на иврите). Средиземное море не имело для них такого значения, чтобы присвоить ему свое собственное имя.23 В Дельте были порты, которые посещали суда, направлявшиеся в Сирию и из Сирии, такие как Тьяру (Телль-Хебуа) в конце восточного рукава Дельты; он использовался гиксосами, а затем был восстановлен новыми правителями Восемнадцатой династии. В XV веке до н. э., при Тутмосе IV, Тьяру стал резиденцией правителя, которому также был присвоен титул "царского посланника во всех иностранных землях", и одной из его обязанностей была разработка бирюзовых рудников в Синайской пустыне. Бирюза украшает многие египетские ювелирные изделия этого периода. Но Тьяру также служил базой для торговли с внешним миром, о чем свидетельствуют находки керамики из Сирии и Кипра - земель, богатых древесиной, которую так жаждали египтяне. Более важным, однако, был Аварис, также расположенный в восточной Дельте. Уже в XVIII веке до н. э. его население включало множество поселенцев ханаанейского происхождения, в том числе солдат, моряков и ремесленников. Гиксосы сделали его своей столицей, и под их властью он занимал площадь более 200 квадратных километров. Конец правления гиксосов не означал конца Авариса.24 Дворец, построенный здесь после падения гиксосов, был украшен фресками в критском стиле - еще одно свидетельство связей между Кефтиу из Кносса и двором фараонов.25
Еще одним портом, значение которого росло, был Танис; отсюда египетский эмиссар из Карнака на глубоком юге был отправлен с разорительной миссией к ханаанейскому царю Библа в начале XI века. Его задачей было обеспечить поставку древесины, чтобы использовать ее для восстановления речной лодки, посвященной верховному богу Амуну; он был "старейшиной портала" или старшим администратором храма этого бога. Этот человек, Венамун, оставил отчет о своем путешествии, копия которого на папирусе сохранилась в египетской гробнице; там он описывает, как отправился из Таниса 20 апреля 1075 года.26 С самого начала он столкнулся с проблемами: дельта Нила во всех отношениях была независима от слабого фараона Рамзеса XI, и местный правитель, Смендес, не счел нужным заказывать корабль, чтобы доставить Венамуна в Библос, поэтому он посадил его на судно, которым управлял местный морской капитан по имени Менгебет, собиравшийся отправиться в торговую экспедицию с сирийской командой. Маршрут пролегал вдоль побережья, и они причалили в Дор, к югу от нынешней Хайфы; это был центр так называемых тхеккеров, одного из "народов моря", о которых мы еще поговорим.27 Там правитель был вежлив (он дал Венамуну хлеб, вино и мясо). Однако моряк из команды Менгебета соблазнился жирными сокровищами, которые Венамун привез с собой, чтобы заплатить за древесину: они состояли из нескольких фунтов серебра и нескольких золотых сосудов весом более фунта. Он унес с собой все имущество Венамуна и исчез. Венамун пошел к правителю жаловаться; конечно, сказал правитель, если бы вор был человеком из Дор, он бы возместил Венамуну ущерб, но все, что он мог сделать, - это начать расследование. Это расследование длилось девять мучительных дней, но ничего не было найдено, и Венамун решил, что единственный выход - продолжить путь на север. По прибытии в Библос ему удалось найти почти столько же серебра, сколько он потерял, спрятанного на корабле Менгебета; очевидно, это была чужая собственность, но он бессовестно настаивал, что будет хранить ее до тех пор, пока владельцы судна не возместят ему ущерб за кражу его собственного товара одним из членов их команды.
Правитель Библа, Зекербаал, был еще более нерадивым, чем правитель Дора. Он не принял Венамуна, чьи послания, отправленные из порта, получили лаконичный ответ, что он должен уйти; "вождь Библоса послал ко мне со словами: "Убирайся из моей гавани!" '28 Так повторялось изо дня в день в течение двадцати девяти дней. Наступил сентябрь, и Венамун забеспокоился, что не сможет уехать до тех пор, пока весной не возобновятся морские путешествия (очевидно, существовал закрытый сезон, который распространялся даже на путешествия вдоль побережья Ханаана). Позже царь напомнил Венамуну, что однажды он заставил подобных посланцев ждать семнадцать лет! Венамун решил зарезервировать место на готовом к отплытию корабле, так как Менгебет отправился в следующий порт и оставил его. И вдруг, когда царский двор приносил жертву Ваалу, одному из царских придворных явилось видение, и в порыве чувств взволнованный царь решил, что должен увидеть посланника египетского бога Амуна. По крайней мере, таково было официальное объяснение, но Венамун считал, что цель заключалась в том, чтобы разлучить его с имуществом, пропустить его плавание и награбить его серебро, пока он находится в царском присутствии. Тем не менее у Венамуна не было выбора; в папирусе описывается, как он вошел в верхние покои царя, где сидел Зекербаал, "и когда он повернулся спиной к окну, волны великого Сирийского моря разбивались о его затылок".29 Царь не проявил вежливости ни к фараону, ни к верховному жрецу Амуна; он ругал Венамуна за то, что тот не смог предъявить свои документы, оставленные в Танисе, и называл египетских моряков некомпетентными глупцами по сравнению со своими соотечественниками-сирийцами. Царь настаивал на том, что с Египтом торговали двадцать кораблей Библа и до пятидесяти кораблей Сидона, хотя Венамун выражал официальную точку зрения египтян, что, торгуя с Египтом, они на самом деле были не иностранными судами, а кораблями, плавающими под защитой фараона. Таким образом, постоянно предпринимались попытки набрать очки, и царь явно наслаждался возможностью оскорбить Египет и его правителей в то время, когда они были слабы. Он признал, что предыдущие цари поставляли древесину по первому требованию, но он ожидал оплаты; он приказал принести ему счета царства - интересный признак изощренности управления - и доказал на основании этих счетов, что египтяне в прошлом присылали большое количество серебра.30 Венамун вышел из себя и стал поносить царя за неуважение к великой земле Египта и к царю богов.
Однако Венамун понимал, что гневными словами ничего не добьешься, и отправил в Египет послание с просьбой о хороших подарках для Зекербаала. Египтяне серьезно отнеслись к его просьбе. Они прислали смесь из предметов роскоши, таких как золотые и серебряные вазы, и основных материалов,
