Секрет Сибирского Старца - Юлия Ефимова
– Так вот, этот отшельник имел черную книгу, с помощью которой и творил зло. Когда ему пришло время умирать, он нашел способ стать бессметным. Бросив свою книгу в озеро, он сделал его воды мертвыми, и все живое умерло в нем. Сам же монах, искупавшись в озере, получил вечную жизнь. Но чтоб поддерживать свою силу, периодически он заманивает людей в озеро и забирает их жизни, словно бы принося их в жертву за свое бессмертие.
– Ну это же полная чушь! – не выдержал Слава Новгородцев. Он был так похож на Антошку из мультика, что иногда Настасье хотелось спеть ему эту песню. Но все знали обидчивость Славы и никогда с ним так не шутили. – Это озеро омывает горные породы, поэтому там скопилось много меди и других элементов таблицы Менделеева, а в совокупности это практически яд. Именно поэтому там нет ни рыбы, ни даже водомерок.
– И купаться в нем нельзя, – подытожил Илья Лисовой. Он немного успокоился и перестал тыкать пальцем, но было видно, что мнения своего не поменял. – Еще одно доказательство, что Влада утопили.
– Опять он о своем, – презрительно хмыкнул Глеб – кстати на человеке состояние воды никак не отражается, если конечно ее не пить, поэтому можешь купаться спокойно.
– Между прочим, во времена пионерского лагеря в этом озере утонули двое мальчиков, и тоже никто не мог понять, как они туда ушли и зачем это сделали. Тогда и родилась новая легенда о том, что книга из озера зовет, просит ее достать, и те, кто способен ее услышать, идут на зов и гибнут. Но перед этим монах в своем одеянии обходит территорию и выбирает души, которые хочет отдать в жертву озеру, – добавил Герасим, но уже не так уверенно.
– Ты уж определись, – сказал Илья, проигнорировав предложение Глеба искупаться в озере, – монах у тебя тут шалит, книга или еще кого-нибудь поищем?
– Очень интересно, а как книга зовет? – ухмыльнулся надменно Глеб, видимо, решив разрядить обстановку, по привычке уже поправив свою и без того идеальную прическу, уложенную на прямой пробор.
Настасья всегда поражалась совершенству его волос, будучи сама блондинкой не от природы, она не понаслышке знала, что такое ухаживать за крашенным блондом. У Глеба же всегда прическа была волосок к волоску, и белый цвет, за которым требовался постоянный уход, блестел и переливался.
– Иди ко мне… – дурачась, низким голосом позвал Славка, и тут сквозь шум дождя где-то завыла собака, так тяжко и так страшно, что всех в комнате передернуло и словно ластиком стерло улыбки с надменных лиц.
На крыльце послышался стук шагов, и на веранду вошел участковый.
– Ну, что у вас опять приключилось? – вздохнув, спросил он.
Но люди молчали, еще не придя в себя после жуткого воя.
– Если просто так вызвали, то я вам этого никогда не прощу, – полицейский все еще не понимал, что происходит, и почему все молчат. – У меня температура под сорок, еле встал, – уже словно бы оправдывался пожилой человек.
– Деда убили, – первым пришел в себя Пират. – Того, который нашел Влада вчера. Я там был, он хотел мне что-то сказать, и его убили. – И тут он произнес то, чего никто не ожидал услышать: – Что дед рано утром делал на озере, если там нет рыбы?
И почему-то Настасье снова очень захотелось срочно позвонить маме.
Глава 6. Герасим
Татарин лежал на коврике между кроватями, и Гере казалось, что пес плачет. Нет, конечно, Герасим знал, что собаки не плачут, да и никаких звуков было не слышно. Просто его тело периодически вздрагивало и замирало, как от всхлипов.
Такого большого и умного пса Герасим никогда не встречал. Вчера, когда все замерли от завывания, Пират вдруг горько произнес:
– Это пес старика – Татарин, он там, он не пустит полицию. Надо мне, я для него теперь свой. – И, словно бы ища поддержки, спросил у Вовки: – Вы можете сходить со мной?
– Конечно, но, боюсь, для вашего Татарина я такой же чужой, как и полиция, или вам меня попросту не жалко в отличие от представителей власти? – спросил Вовка, но было видно, что он готов идти, просто вновь пытается разрядить обстановку.
– Я с ним поговорю, попытаюсь договориться, – пообещал Сильвестр Васильевич на полном серьезе. – Пойдемте со мной, пожалуйста.
И в этой просьбе и поведении все было очень странно: и то, что Пират разговаривал как человек, а не как душевнобольной, с высоты своих знаний вечно бурчащий на своих студентов и коллег, и то, что Вовка вдруг стал для всех главным. За несколько минут человек, случайно попавший в коллектив, человек, можно сказать, не из этого мира стал тем, с кем не страшно идти на место преступления.
В этот момент подъехала полиция, и идти туда одним им не пришлось. Остальным же оставалось только сидеть и ждать новостей.
Естественно, Гера просто психологически не мог занять место Влада, да и кровать у парней пустовала всего одна. Поэтому, не став дожидаться разрешения, он устроился в комнате Пирата. Вовкина сумка не выглядела вещью из будущего, и это опять же настораживало, вызывая ощущение, что его разыгрывают. Хотя, с другой стороны, если люди на машине времени едут в прошлое, какое бы оно ни было, надо соответствовать, размышлял Гера, подавляя огромный соблазн покопаться в Вовкиной сумке.
Ребята с ним не общались, видимо, считая его чудиком и предателем. Они и до этого не очень-то дружили с ним, а после его позорного бегства из команды и вовсе вычеркнули из числа приятелей. Если честно, сейчас Гере тоже не хотелось этого общения. Самое сложное, считал Гера, быть с людьми на одной волне и это практически невозможно, если люди тебя не воспринимают всерьез. Единственное, чего он сейчас ждал, так это возвращения Вовки – рядом с ним почему-то не было страшно. С ним, почему-то сразу он был на одной волне, даже не прилагая никаких для этого усилий. По меркам Герасима это была магия, ну или все же Вовка и вправду его правнук.
Разобрав вещи и открыв нараспашку окно, он улегся на кровать и стал размышлять о происходящем, а точнее, уговаривать себя не струсить и не сбежать. Ведь, возможно, от него сейчас зависит жизнь этих пятерых,
