Ренессанс - Уильям Джеймс Дюрант
Эпистолярная дружба Франчиа с Рафаэлем - один из самых приятных эпизодов эпохи Возрождения. Тимотео Вити был в числе учеников Франчиа в Болонье (1490-5), а в Урбино стал одним из ранних учителей Рафаэля; возможно, какие-то качества Франчиа передались молодому художнику.6 Когда Рафаэль добился известности в Риме, он пригласил Франчиа к себе. Франчиа оправдывался тем, что он слишком стар, но написал сонет в похвалу Рафаэлю. Рафаэль прислал ему письмо (5 сентября 1508 года), изобилующее вежливостью эпохи Возрождения:
M. Francesco mio caro:
Я только что получил ваш портрет, доставленный мне в хорошем состоянии... за что сердечно благодарю вас. Он очень красив, настолько реалистичен, что я иногда ошибаюсь, полагая, что нахожусь рядом с вами и слышу ваши слова. Молю Вас извинить и простить за задержку и отсрочку моего автопортрета, который из-за важных и непрекращающихся занятий я до сих пор не смог выполнить своей рукой в соответствии с нашим соглашением..... Тем не менее, я посылаю Вам другой рисунок, Рождество Христово, выполненный среди стольких других вещей, что я краснею за него; я делаю этот пустяк скорее в знак послушания и любви, чем для чего-либо другого. Если взамен я получу [рисунок] вашей истории о Юдифи, я помещу его среди вещей, которые мне дороже и дороже всего.
Монсеньор иль Датарио ожидает вашу маленькую Мадонну с большим беспокойством, а кардинал Риарио - большую.... Я жду их с тем удовольствием и удовлетворением, с которым я вижу и хвалю все ваши работы, никогда не видя других более прекрасных, или более благочестивых и хорошо выполненных, чем ваши.
Тем временем мужайтесь, заботьтесь о себе с присущим вам благоразумием и будьте уверены, что я чувствую ваши страдания, как свои собственные. Продолжайте любить меня, как я люблю вас всем сердцем.
Всегда к вашим услугам,
ваша Раффаэль Сансио.7
Мы можем допустить здесь некоторую манерность, но то, что эта взаимная привязанность была настоящей, следует из другого письма, в котором Рафаэль отправил свою знаменитую Святую Цецилию Франчиа, чтобы поместить ее в капеллу в Болонье, и попросил его, "как друга, исправить любые ошибки, которые он может найти в ней".8 Вазари рассказывает, что когда Франчиа увидел картину, он был так потрясен ее красотой и так болезненно осознал собственную неполноценность, что потерял всякое желание писать, заболел и вскоре умер, на шестьдесят седьмом году жизни (1517). Это одна из многих сомнительных смертей у Вазари; но он милостиво добавляет, что существовали и другие теории.
Возможно, перед смертью Франчиа увидел несколько гравюр, сделанных в Риме его учеником Маркантонио Раймонди по рисункам Рафаэля. Посетив Венецию, Марк увидел несколько гравюр Альбрехта Дюрера на меди или дереве. Он потратил почти все свои дорожные деньги на покупку тридцати шести гравюр нюрнбергского мастера на дереве, посвященных Страстям Христовым; он скопировал их на медь, сделал с них оттиски и продал оттиски как работы Дюрера. Отправившись в Рим, он выгравировал на меди рисунок Рафаэля, причем настолько точно, что художник разрешил гравировать множество своих рисунков, делать с них оттиски и продавать. Раймонди копировал также картины Рафаэля и других художников, переносил копии на медь и продавал гравюры. Пока он зарабатывал на жизнь таким оригинальным способом, художники Европы, не посещая Италию, могли теперь узнать дизайн знаменитых картин мастеров эпохи Возрождения. Финигуэрра, Раймонди и их преемники сделали для искусства то же, что Гутенберг, Альдус Мануций и другие сделали для науки и литературы: они построили новые линии связи и передачи информации и предложили молодежи хотя бы в общих чертах ознакомиться с ее наследием.
III. ПО ЭМИЛИАНСКОМУ ПУТИ
К востоку от Болоньи расположена целая вереница небольших городков, которые внесли свой вклад в общее великолепие эпохи Возрождения. В маленькой Имоле был свой Инноченцо да Имола, который учился у Франчиа и оставил Святое семейство, почти достойное Рафаэля. Фаэнца дала свое имя и частично промышленность фаянсу; здесь, как и в Губбио, Пезаро, Кастель-Дуранте и Урбино, итальянские гончары в XV и XVI веках совершенствовали искусство покрытия фаянса непрозрачной эмалью и нанесения на нее металлическими оксидами рисунков, которые при обжиге становились блестящими пурпурными, зелеными и синими. Форли (в древности Форум Ливий) прославили два художника и одна мужественная героиня. Мелоццо да Форли мы отложим до Рима, его любимого театра военных действий. Его ученик Марко Пальмеццано писал древнехристианские сюжеты для сотни церквей или меценатов и оставил нам обманчиво очаровательный портрет Катерины Сфорца.
Рожденная вне брака с Галеаццомарией Сфорца, герцогом Миланским, Катерина вышла замуж за жестокого и хищного Джироламо Риарио, деспота Форли. В 1488 году его подданные восстали, убили его и захватили Катерину и ее детей; но верные ей войска удержали цитадель. Она пообещала своим похитителям, если их отпустят, пойти и убедить солдат сдаться; они согласились, но оставили детей в качестве заложников. Оказавшись в замке, она приказала закрыть ворота и энергично руководила сопротивлением гарнизона. Когда мятежники пригрозили убить ее детей, если она и ее люди не покорятся, она бросила им вызов и сказала с крепостной стены, что в ее чреве находится еще один ребенок, и она легко может зачать еще. Лодовико Миланский прислал войска, которые спасли ее; восстание было безжалостно подавлено, а сын Катерины Оттавиано стал повелителем Форли под железным пальцем своей матери. Мы еще встретимся с ней.
К северу и югу от Эмилианского пути сохранились две древние столицы: Равенна, когда-то бывшая резиденцией римских императоров, и Сан-Марино, нерушимая республика. Вокруг монастыря святого Маринуса (ум. в 366 г.), построенного в IX веке, образовалось крошечное поселение, которое со своего некогда легко обороняемого места на скалистой вершине горы оставалось неуязвимым для всех кондотьеров эпохи Возрождения. Его независимость была официально признана папой Урбаном VIII в 1631 году и сохраняется благодаря любезности итальянского правительства, которое не находит здесь особых поводов для налогообложения. Равенна вернула себе мимолетное процветание после того, как венецианцы захватили ее в 1441 году; Юлий II отвоевал ее для папства в 1509 году; а три года спустя французская армия, выиграв знаменитую битву неподалеку, сочла себя вправе разграбить город так основательно, что он так и не
