Эпосы, легенды и сказания - Беовульф

975

душа нечистая:теперь злочинный,

отягченный грехами,бьется в оковах

предсмертной муки;он, тьмой порожденный,

скоро узнает,какую кару

ему уготовилаСудьба-владычица!»

980

Унферт притихшиймолчал, сын Эгглафа,[59]

не похвалялсясвоими подвигами,

пока старейшиныдивились жуткой

руке чудовища,что под стропилами

герой подвесил– на каждом пальце

985

огромной лапывоителя адского

железный был коготь,острое жало

мечеподобное;теперь мы видим,

– они говорили,– что даже лучший

клинок на светене смог бы сравниться

990

с когтистой лапойчеловекоубийцы.

И было повеленоухитить Хеорот;

спешила челядь,мужчины и женщины,

прибрать хоромы,украсить к трапезе

гостеприимный зал,где златовышитые

995

на стенах ткании дивные вещи

ласкали зреньеземлерожденным.

Но все же стены,скобами железными

прочно скрепленные,были побиты

и двери сорваны– одна лишь кровля

1000

цела осталась,когда, собравшись

с последними силами,враг злосердый

на волю рвался.Не властен смертный

спастись от смерти:ему, гонимому

Судьбой, открытаодна дорога

1005

в приют, готовыйпринять земное

души вместилищена ложе смерти,

где сон последний– отдохновение

от буйного пиршества.Настало время

явиться конунгу,потомку Хальфдана,

1010

в хоромы правитьпраздничной трапезой;

и я не слышал,чтоб в зал сходилось

когда-либо столькомужей достойных, —

там достославныерасселись по лавам,

пир начиная.Сновали чаши

1015

медовой брагисреди героев,

собравшихся в Хеорот,среди соратников

и родичей конунгав зале, где Хродгар

сидел и Хродульф,[60]– еще не изведали

распрей Скильдингимеждоусобиц и вероломства.

1020

Наследник Хальфданапожаловал Беовульфу

знак победный– ратное знамя,

стяг златовышитыйи шлем с кольчугой;

многие виделии меч знаменитый,

ему подаренный.Беовульф поднял

1025

заздравную чашу:дары такие

принять не стыднов глазах дружины;

и я немногихвстречал героев

в иных застольях,кто был бы достоин

тех четырехзлатозарных сокровищ!

1030

Сетью железнойпо верху обвитый,

шишак тот служитнадежным кровом,

спасая головуот остролезвого

меча, разящегов жестокой сече,

когда воительидет на недругов.

1035

Еще, по волевоеначальника,

восемь конейв роскошных соруях

ввели в палату:была на первом

ратная упряжь,седло, в котором

сидел, бывало,сам сын Хальфдана,[61]

1040

дружиноводитель,когда, вступая

в игру мечевую,не знал он страха

над грудами труповпод градом ударов.

Защитник Ингвинов,[62]желая ратнику

удачи воинской,отдал во вечное

1045

владенье Беовульфуодежды боя

и коней резвых,воздал ему конунг

добромогучийза труд, воителю,

казной богатойда скакунами

никто не скажет,что плата нещедрая.

1050

И так же каждогов той дружине,

которую Беовульфпривел из-за моря,

глава старейшинв пиру приветил

дарами бесцепными;и цену крови,[63]

пролитой Гренделем,покрыл вождь золотом.

1055

Не будь Судьба ихвершима Богом,

не будь героядоблестносердого,

убийца с радостьюизбил бы многих!

Но род человеческийходит под Господом,

поэтому лучшее в людях– мудрость,

1060

души прозорливость,ибо немало

и зла и радостейздесь уготовано

любому смертномув дни его жизни.

Сливались музыкаи голос в песне

перед наследнымпрестолом Хальфдана;

1065

тронул струнысказитель Хродгаров,[64]

дабы потешитьгостей в застолье

правдивым словомпеснопредания,

былью о битвес сынами Финна,

как воину ХальфданаХнафу Скильдингу

1070

смерть суждена былана поле фризском;

«Воистину, Хильдебургтогда не радовалась[65]

ни доблести фризов,ни мощи данов,

когда любимыеи сын и брат ее,[66]

оба палив противоборстве,

1075

проколоты копьями,– жена несчастливая

свою оплакаладолю, дочь Хока,

когда наутроона увидела

вождей дружинныхмертвых, лежащих

под небом, где прежделишь радости жизни

1080

она знавала.Война истратила

войско Финна– осталась горстка

в его хоромах,– и он не смог бы,

подняв оружиепротиву Хенгеста,

спасти последнихсвоих воителей;

1085

тогда, смирившись,решил н данам

отдать половинузала для трапез

и дома дружинного,дабы жилищем

равно владелиданы и фризы;

еще обещалсянаследник Фольквальда[67]

1090

дарами, как должно,приветить данов:

дарить чтодневногероям Хенгеста

пластины золота,каменья и кольца,

а вместе и честьвоздавать им в застолье,

равно как и фризскойсвоей дружине.

1095

На том порешили,и мир нерушимый

скрепили клятвой:поклялся Хенгесту

Финн, что будутего старейшины

править ратямитак, чтобы ратники

словом ли, делом,по злому ли умыслу

1100

согласья не рушили,чтобы дружинники,

те, чья участьпо смерти конунга

жить под убийцейкольцедарителя,[68]

ни слова злобыне смели вымолвить;

если ж из фризов,помянув старое,

1105

распрю новуюкто посеет

меч без жалостиего жизнь решит!

Так зарок был дан.И тогда на костер

золотые сокровищавместе с воином,

с героем Скильдингомбыли возложены:[69]

1110

люди виделиокровавленные

битв одеждыжелезотканые

с кабаном позолоченнымна груди вождя

среди многих воителей,в сече сгибнувших.

По желанию Хильдебургтам, на ложе огня,

1115

рядом с Хнафом лежалсын ее благородный,

дабы плоть еговместе с дядиной

жар костровый истлил;погребальный плач

затянула она,[70]вой скорбящей жены,

и взметнулся дым,в поднебесье огонь,

1120

пламя под облака:кости плавились,

кожа углилась,раны лопались

и сочилась кровь.Так пожрал дух костра,

пламя алчное,лучших воинов

двух враждебных племен– и не стало их.

1125

И спешила дружина,рать скорбящая,

разойтись по домамв ютских землях,

в пределах фризских;сам же Хенгест,

доверясь клятве,время зимнее

вредотворноевместе с Финном провел,

1130

об отчизне печалуясь;и закрылись пути

кольцегрудых ладей– воды вспучились,

ветром взбитые,а затем во льды

заковал их мороз.Но пришла пора,

повернулся год– чередой возвращаются

1135

времена с небес(так и ныне!)

на земли смертных,стаял зимний покров,

зеленели поля,и сбирался в путь

гость с чужбины;но чаще на мысли

приходила емуне морская тропа,

1140