Как становятся предателями (СИ) - Кацман Изяслав
Ладно, творящееся у тюленеловов в метрополии интерес представляет сугубо теоретический, ну или, по крайней мере, в разрезе продолжающейся войны. Куда важнее обстановка на Иханаре. Из бесед с местным руководством Тилтак понял, что палеовийские военные решили свернуть боевые действия за пределами худо-бедно контролируемого ими южного острова Венве, эвакуировать туда с северной части архипелага солдат, гражданских поселенцев и лояльных аборигенов, а для баланса выселить с Венве всех «дикарей». Чем сейчас и занимаются, прекратив активные действия на Тисете, самом северном из больших островов.
Чисто теоретически, нужно всего-навсего переправить с Хоканве, среднего из больших островов Иханары, на расстояние в сотню километров завезённых ранее с Южной Тропы крестьян из трёх или четырёх деревень и «верных» туземцев племён локута и тага, живших довольно компактно. Вот только как это делать, когда сторонники господина губернатора увели два самых вместительных судна, а на «малых» транспортниках и находившихся в порту «Далекоплывущих» вывели из строя двигатели. Когда Рикай там был, ремонтникивсё ещё пытались запустить силовые установки хотя бы на части кораблей, а пока вывозят поселенцев на лодках и парусниках. Многие, правда, упираются, как могут, не желая бросать нажитое имущество. Лояльные туземцы же тем более не хотят покидать родовые владения.
Что точно происходит на Тисете, не знают, по всей видимости, и сам иханарские власти. По донесениям от Варукапи двухмесячной давности, то есть отправленным примерно в то время, когда генерал Унас Тичу с верными людьми бежал, тюленеловы последние несколько недель предпочитали сидеть в опорных пунктах, разбросанных цепью вдоль юго-западного берега острова, а несколько постов на восточном побережье они оставили. Командир нашего экспедиционного отряда, разумеется, посчитал сие своей заслугой. Нападать на оборудованные укрепления, в которых сидит хорошо вооружённый противник, всегда готовый к вражеской атаке, капитан не рисковал.
Тилтак посещать северную часть архипелага и выходить на связь с нашими добровольцами не стал. Я ему категорически запретил это делать, дабы не давать повода для обострения отношений с новой революционной властью, с которой хотелось бы наладить контакты, а в перспективе вообще заключить сепаратный мир
Впрочем, сомневаюсь, чтобы там за прошедшее время что-то изменилось. Но, учитывая, что иханарский ИРК всерьёз намерен сократить зону контроля до Венве, затею с экспедиционным отрядом можно считать успешной. Другой вопрос – дальнейшие наши действия. Мне лично никакие заморские военные мероприятия на фиг не нужны. Я и те две с небольшим сотни добровольцев послал под давлением вохейских союзников и собственных офицеров, жаждущих повоевать с проклятыми тюленеловами. По хорошему, договориться бы с палеовийцами: они пока сидят тихо на юге архипелага, а когда представится возможность, сваливают на Южную Тропу или вообще в метрополию, туземцев местных же предоставляют самим себе. Ничейная Иханара вполне меня устраивает. Вести взаимовыгодную торговлю ничто не мешает. Основать в удобных местах несколько торговых факторий с небольшой охраной – и хватит. Вот если какие-нибудь придурки вздумают ограбить или убить людей типулу-таками, тогда и войска послать не мешает, для вразумления и внушения уважения. В крайнем случае – выбрать какой-нибудь незаселённый островок и основать на нём базу, дабы местные знали, что подданные Солнцеликой и Духами Хранимой под защитой и, даже поползновений покуситься на жизнь и имущество не было.
Но ведь мои микроимпериалисты потребует установления протектората над островами. У меня на столе уже лежат несколько докладных записок о будущем Иханары от разных ведомств – так что представление о настроениях в обществе имею. И если не влезть туда, то меня никто не поймёт. Но сильно сомневаюсь, что чиновники и военные, расписывающие преимущества от владения «заморскими западными землями», представляют все проистекающие из этого проблемы. Это сейчас, пока Пеу-Даринга помогает бороться с тюленеловами, у Варукапи с местными «дружба и жвачка». А как только иханарцы поймут, что старый враг исчез, то всё поменяется. И, если нам заменить палеовийцев, то уже моим папуасам придётся бегать по джунглям за партизанами и жечь деревни.
Да даже если удастся удержать желающих хапнуть чужой землицы среди своих подчинённых, не факт, что на Иханару не полезут вохейцы. Дорогу туда они знают, а если не застолбить владения, то Повелитель Четырёх Берегов может воспользоваться оплошностью союзников. А мне совершенно не нужны такие соседи. Особенно учитывая, что Пеу превращается в таком случае из крабового угла в океане в транзитный путь от одного владения Шшивоев к другому. Так что придётся предпринимать какие-то меры в отношении архипелага, который может стать бесхозным, хотя бы чтобы обезопасить Дарингу.
При несколько иных обстоятельствах можно было бы сказать, что подвели меня тюленеловы со своей революцией и начавшейся сдачей позиций: теперь не полавируешь между полугегемоном Ихемы и кандидатом на это звание. Но имея «в гостях» натурального ирсийского шпиона, всё воспринимается совсем по-иному. И даже есть шанс решить иханарский вопрос без серьёзного влезания в тамошние дела: главное, убедить икарийцев, что на эти острова не надо пускать посторонних. Учитывая, что вохейцы по итогам войны должны хапнуть и так не мало, а чрезмерное усиление очередного претендента на мировое господство Заокраиному Западу не нужно, власти Коммуны вполне могут пойти навстречу в данном вопросе.
От раздумий стратегического плана меня отвлёк Рикай. «Тонбе Сонаваралингатаки, я прошу об отставке» – сказал бывший унтер, а ныне страший лейтенант. Смотрю на него вопрошающе. Неожиданно. Мягко говоря.
«Наших товарищей на Венве мало. И в борьбе с оппортунистами из Партии Правильного Пути и прочими болтунами каждый человек на счету» – пояснил палеовиец на смеси папуасского и своего родного – «Тем более у тебя, тонбе, теперь несколько сотен имеется мне на замену. Причём среди них хватает настоящих офицеров из военных училищ. Так что я не сильно и нужен».
Так-то Тилтак прав. Тюленеловы господина Унаса Тичу уже вовсю вливаются в интернациональную братию, состоящую на службе Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками. Офицеры большей частью инструкторами или военными советниками, из штатских кого на гражданскую службу или преподавателями в Обитель Сынов Достойных Отцов пристраиваем, кого в промышленность. На медные рудники и металлургический комбинат, например, тех жесамых специалистов, которые уехали на Иханару в начале войны – и там и застряли. Правда, не все вместе с губернатором бежали, часть предпочла остаться на Венве. Пока что по возможности стараемся новых палеовийцев не сталкивать со старыми – мне конфликты на идейной почве не нужны. Правда, не думаю, что так долго удастся делать.
Рядовой состав, точнее тех, кому не нашлось применение на заводах и мануфактурах, правда, пока используем в основном на ремонте дорог в окрестностях Мар-Хона: без малого четыре сотни чужаков включать в не столь уж и большие папуасские ВС несколько опрометчиво. Тем более, в ближайшее время армию всё равно предстоит сокращать – двенадцать батальонов военного времени под ружьём держать для экономики Пеу-Даринги накладно. Разорить казну, конечно они не разорят – я вместе с чиновниками из всех Столов баланс доходов и расходов на пять раз перепроверил, и запас прочности в бюджет заложили мы солидный. Но ведь тратящиеся на войну средства можно и на другие нужды пустить. Хотя бы на начатую перестройку промышленности.
«И ты Брут!» – только и мог подумать я, принимая очередное прошение об отставке от «иностранного специалиста». Увы, Рикай Тилтак оказался не единственным из «моих» палеовийцев, кто захотел вернуться на родину. Пара его непосредственных подчинённых, которых демократ-социалист-революционер в своё время подобрал из второй волны пленных тюленеловов и заагитировал в свою партийную идеологию, группа тенхорабитов, сторонники разномастных легальных оппозиционных пенодов а также несколько граждан, к политике индифферентных. Последние, как понимаю, раньше, когда при установлении нормальных отношений с Союзом Палеове мы решили отпустить домой желающих военнопленных, просто побоялись, что на родине их могут осудить за сдачу в плен. Сейчас же эти гаврики надеются, что в условиях революционного бардака до них никому дела не будет.
