Юрий Пернатьев - 200 мифов народов мира
Бутулга и Гунар поджарили первую пойманную рыбу и нашли ее очень вкусной. Возвращаясь в стойбище, они взяли с собой часть поджаренной рыбы. Когда даены заметили, что рыба выглядит иначе, они спросили:
– Что вы сделали с этой рыбой?
– Она высушена на солнце, – ответили им.
– Это не так, – возразили те, но Бутулга и Гунар стояли на своем.
Шли дни, все питались по-прежнему, а эти двое после недолгого исчезновения всегда возвращались с едой более вкусной, чем у других. Тогда племя решило понаблюдать за ними. Ночной сове Балурал и попугаю Уя поручили выяснить, чем занимаются их соплеменники.
В очередной раз, когда Бутулга и Гунар направились в заросли, Балурал и Уя последовали за ними. Когда те скрылись в хвойных зарослях, наблюдатели вскарабкались на высокое дерево и увидели, как Бутулга и Гунар открыли камби, вынули палочки, потерли их, положили в середину пучки травы и листья – и вот появилось пламя, в которое они добавляли крупные ветки. Когда пламя угасло, они положили рыбу на угли.
Поспешив в стойбище, Балурал и Уя сообщили о своем открытии. Даены задумались о том, как завладеть камби с огневой палочкой. В конце концов было решено устроить такое корробори (празднество), какое редко бывает и какого еще не видела молодежь племени. Старики предложили удивить Бутулгу и Гунар, с тем чтобы они забыли о своей драгоценной камби: как только они засмотрятся на корробори и забудут о палочке, кто-нибудь схватит камби, похитит огневую палочку и зажжет огонь для всех.
Составив план, все стали готовиться к большому корробори. Известили все соседние роды, но особенно просили прийти тех, кто славился чудесными танцами. Вскоре все занялись грандиозными приготовлениями. Каждый решил превзойти других в причудливости и яркости раскраски для корробори. Очередной прибывавший род вызывал восхищение. Никогда еще молодежь не видела такого разнообразия расцветок и узоров.
Била – род черных какаду пришел с яркими красно-оранжевыми пятнами на черной коже. Пеликаны явились белыми, лишь местами просвечивала черная кожа. Затем явились Миллиа, красавицы из рода кенгуру-древолазов, жившие в скалистых горах Морилла. После них пришел род кошек Бакканди, разрисованных причудливыми красками. Прибыли также Мейpa, спеша принять участие в великом корробори. За ними, медленно выступая, явились Бролга. Они выглядели очень важными и высоко держали свои красные головы, выкрашенные в противоположность серым телам, которые они считали слишком тусклыми для такого веселого события.
Среди многих родов были раскрашенные в розовый и серый цвета какаду Гала, в зеленый и малиновый – попугаи Биллам; они были раскрашены ярче всех – тела цвета зеленой травы и ярко-малиновые бока. За это они получили имя Малиновые Крылья.
Уже собралось много народу, когда пришли журавль Бутулга и кенгуру-древолаз Гунар. Бутулга предупредил Гунар, что они должны только смотреть и не принимать участия в корробори, чтобы охранять свою камби. Поэтому Гунар села с ним рядом и перебросила сумку через руку. Бутулга ее еще раз попросил быть осторожнее и не забывать, что у нее сумка. Но во время праздника она так увлеклась, что забыла о камби, и та соскользнула с ее руки. Заметив оплошность, Бутулга положил сумку на место. Это помешало Биаге-соколу схватить сумку, хотя на него и не обращали внимания, считая смертельно больным.
Между тем наступила очередь танцев Бролга. Все глаза, кроме глаз Биаги, были прикованы к ним, когда они медленно вошли в круг. Сначала они выступили вперед, поклонились и отступили. Затем повторили это несколько раз, и с каждым разом их движения становились все быстрее.
Танцоры склоняли длинные шеи и исполняли такие фигуры, что заставляли всех сотрясаться от смеха. И вот наступил удобный момент для сокола Биаги. Увлекшись танцами, Гунар и Бутулга забыли о камби. Они принялись хлопать вместе со всеми, Гунар откинулась на спину, обессиленная смехом, и сумка соскользнула с ее руки. Больной Биага вскочил, схватил сумку, разрезал ее каменным топором, выхватил огневую палочку и зажег приготовленную кучу травы.
Увидев, что бесценная камби пропала, Бутулга и Гунар вскочили. Бутулга бросился за Биагой, но тот опередил своего преследователя. Убегая, он поджигал траву огневой палочкой. Убедившись, что ему не удастся поймать Биагу, и видя повсюду огонь, Бутулга оставил преследование. Он понял, что бесполезно сохранять дальше секрет, ставший достоянием всех.
Муллиан-га – утренняя звезда
Свой дом Муллиан-сокол построил на высоком белом эвкалипте Яраан. Он жил отдельно от племени со своей женой Мудеи-опоссумом. С ними жила Баттерга из рода летающих белок Баггу. Баттерга была подругой жены Муллиана и родственницей рода Myдеи.
Муллиан-сокол был людоедом, а потому он жил отдельно от других даенов. Чтобы удовлетворить свою страсть, он отправлялся на охоту с огромным копьем. Выследив даена, охотящегося в одиночку, он убивал его и приносил домой. Здесь Мудеи и Баттерга варили его, и все им питались – ведь женщины, как и Муллиан, тоже были людоедами.
Так продолжалось некоторое время, пока в племени не забили тревогу, обнаружив пропажу одного из даенов. Для начала пошли по следам того, кто пропал последним. Они дошли до места, где он был убит, а затем по следам убийцы пришли к эвкалипту, на котором находился дом Муллиана. Даены попытались взобраться на дерево, но оно оказалось таким высоким, что после многих попыток им пришлось отказаться от этой затеи. Поразмыслив, они вспомнили о тех, кто славился умением лазить по деревьям. На помощь позвали молодых Бибби и Мурра-ванду из рода крыс-древолазов.
Знаменитые лазуны подошли к эвкалипту и начали подниматься. Однако в первую ночь из-за наступившей темноты они смогли добраться только до середины дерева. Здесь они остановились, а утром увидели, как улетел Муллиан, и продолжили путь наверх. Добравшись до дома Муллиана, они прокрались внутрь хижины. Оказавшись внутри, они позаботились о том, чтобы их не заметили женщины, спрятали в одном углу тлеющую палочку и тихонько спустились вниз.
Днем Мудеи и Баттерга временами слышали потрескивание, осматривались, но ничего не видели. Очаг горел спокойно, и они решили, что это трещит трава, упавшая в их огонь.
Между тем Бибби и Мурра-ванда, спустившись вниз, рассказали даенам о том, что сделали. Узнав, что друзья подожгли дом Муллиана, и опасаясь падения дерева, все отошли на некоторое расстояние и стали ждать.
После обеда вернулся Муллиан. У входа в дом он оставил свое огромное копье, вошел и лег отдыхать. Через несколько минут он услыхал, как упало его копье, вскочил и поднял его. Не успел он лечь, как снова услышал звук падения. Он поднялся, поставил копье, и в углу хижины вспыхнул огонь.
Муллиан позвал трех женщин, варивших пищу, и те бросились помогать гасить пламя. Но, несмотря на все их усилия, пламя только разгоралось. Рука Муллиана была сожжена, Мудеи обожгла себе ноги, и Баттерга тоже получила ожоги.
Видя, что огонь нельзя потушить, они решили бросить хижину и спасаться, но было уже поздно. Когда жильцы захотели спуститься с дерева, крыша хижины рухнула. Все, что осталось после пожара, – обуглившиеся кости людоедов.
Легенды рассказывают, что Муллиан-сокол с тех пор живет на небе в виде утренней звезды Муллиан-га. С одной стороны от него находится маленькая звездочка – его единственная рука, а с другой – большая звезда, его жена Мудеи-опоссум.
Бора-кенгуру
Давным-давно было время, когда ночь, как черное облако, окутывала мир темнотой, закрывая свет луны и звезд. Но именно ночью Бора-кенгуру любил плотно поесть, а потому был недоволен наступлением темноты. Будучи великим виринуном, он решил положить этому конец: свернул темноту, как ковер, и оставил лежать на краю мира. После этого звезды сияли всегда, а иногда появлялась луна. Он был очень доволен тем, что все видел ночью и мог есть и ходить куда вздумается.
Однажды ночью он увидел огни и услышал звуки песен. Незаметно подкравшись к этому месту, он увидел вереницу причудливо разрисованных фигур, выходящих из темноты и медленно вступающих в освещенный огнем круг. Они кружились в танце, ускоряя шаги в такт музыке и звучанию бумерангов.
Наконец, прокричав: «Ух! Ух! Ух!» – голоса замолкли. Звуки замерли, танцы кончились, и люди исчезли в кустарнике. Затем в костры подбросили дров, снова застучали бумеранги, загремели свернутые шкуры опоссумов и запел хор женщин. Из темноты показалась длинная цепь разрисованных мужчин, и все началось сначала.
Наблюдая празднество, Бора вдруг сам ощутил желание танцевать. Он поднялся на задние лапы и, опираясь на хвост, начал прыгать позади круга людей. Тотчас пение прекратилось, а женщины закричали в испуге. Мужчины оглянулись и увидели стоящего на задних лапах кенгуру, который с удивлением смотрел на кричащих женщин.
Все заговорили одновременно. Одни кричали: «Убить его!», другие: «Нет, посмотрим, как он танцует!» Женщинам велели снова бить в шкуры из опоссума и петь, а мужчины начали танцевать. За ними шел Бора, пытаясь подражать певцам и плясунам. Это показалось им таким смешным, что гнев сменился весельем. Они долго и громко смеялись, когда Бора с застенчивым видом торжественно выступал и прыгал, балансируя хвостом, оставлявшим змеевидный след. Вскоре, оставив кенгуру одного, мужчины ушли.
