Елена Воробьева - Летописи Арванды. Легенды спящего города
Ордэн, опомнившись, очнулся и папортника цвет достал,
К нему с улыбкой обернулся вдруг просветлевший Альбигар —
Сноп искр невероятной силы взлетел, упавши на цветок,
Что засверкал в руке Эмиры, и замер у Лелии ног…
Лелия радостно вздохнула, в глаза ей глянул Амидар —
Она вниз руку протянула, но нежный цвет сорвал он сам,
К губам поднес цветок прелестный и молча взглядом проводил
Тень исчезающей невесты — впервые в жизни он любил!
Погас цветок в руке Ордэна, и Альбигар забрал его —
Нашлись, кто был в спасенье плена, но время в путь идти пришло —
Спустившись к горному ущелью, что зацепило поля край,
Они увидели репейник, а в гуще алый Иван-чай.
Здесь Альбигар велел Дагиру сорвать репейник и цветок,
Дал Амидару половину репейника, сложив в мешок.
Ордэн вдруг старика припомнил, как тот любил своих господ —
Он будет рад ему… Но только пускай закончится поход…
И вот Пещера перед ними, померкли своды галерей,
Но камни взглядами живыми следят за тенями людей.
Дагир и Амидар, не дрогнув, шли с факелами впереди,
Ордэн и девушки — поодаль, и Альбигар шел позади…
…Вот зал свечей, обряд исполнив, встал впереди всех чародей —
Как только свет весь зал наполнил, пришли одиннадцать Теней:
Печален Корбин, и жалея потери друга с тьмы веков,
За плечи обнял чародея, спросив: «К обряду ты готов?»
Был Альбигар спокоен, светел, и твердо Корбину сказал:
«Я отрекаюсь от бессмертья, устало сердце, дух мой стар…
Сверши обряд и не печалься, мир на пороге перемен —
Пускай с тобою я прощаюсь, но здесь останется Ордэн!
Тебе таким же другом станет, в вас много общего, поверь,
Душа младая не устанет от боли, горя и потерь…
Вас будут ждать тысячелетья прекрасных, горьких… Но вовек
Цель Богом данного бессмертья — дитя страданий — человек»…
Взглянув в глаза ему, со вздохом, встал Корбин посреди свечей —
На сколько можно видеть оком, зажглись вкруг ниточки лучей
И потянулись к Альбигару, опутав строгий силуэт…
Вдруг горьким эхом прозвучало: «Для чародея смерти нет…
Так предначертано от Бога, что нам дает тернистый путь —
Но людям отдал ты так много, отдаст ли больше кто-нибудь…
Пусть тяжело мне, но я знаю — ты долг свой выполнил сполна,
С тебя бессмертие снимаю, земную жизнь допей до дна…
Пускай душа узнает отдых, и там, в заоблачной дали,
Лучей небесных яркий всполох дальнейший путь ей озарит…
Ты там найдешь, о чем мечтаешь — забвенье тишины, покой…
И там ты наконец, узнаешь отраду вечности седой»…
Вкруг Альбигара, словно кокон, переливался теплый свет,
И, устремясь одним потоком, под свод Пещеры взмыл наверх —
Вдруг брызги искр легли на стены, из них образовался шар,
Завис над головой Ордэна, что тут же на колени пал…
И Альбигар к нему склонился — на плечи руки положа,
С молитвой он перекрестился, благословляя, и сказал:
«Тебе передаю всю силу, всю мудрость, что мне дал Господь,
Пускай любовью светлой к миру наполнятся душа и плоть.
Все тайны тьмы и света знаешь — путь сострадания прими,
Проводником земным ты станешь здесь — между Богом и людьми»…
Вмиг шар распался и окутал Ордэна светом неземным,
И раздалось через минуту над чародеем молодым:
«Благословен твой путь, отныне ты призван, и твоя судьба
Огнем гореть в подлунном мире как путеводный свет должна…
Ты станешь мне навеки другом, среди пещерных темных стен
Я встрече новой счастлив буду — приветствую тебя, Ордэн!»
И Корбин ему руку подал, подняв с колен… И в тот же миг
Пещеры озарились своды — свет ярче вспыхнул и затих…
«Я принимаю Божью волю, благословляю тяжкий путь,
Чтоб облегчить земную долю и темным душам свет вернуть!
Благодарю за это право, пускай предвечные огни
Ведут меня не ради славы — но ради света и любви.
От всей души я благодарен за дружбу, Корбин, навсегда
Средь тягот жизни и печали согреет душу мне она.
…Теперь я ухожу… Учитель! Благослови меня на бой —
Ты мне отец и мой хранитель в беде, опасности любой,
Я передам благословенье тем, кто пойдет туда со мной
С надеждой в светлое спасенье — на битву с непроглядной тьмой!»
Ордэн вновь преклонил колени — молитву старец прошептал,
И осенив его знаменьем, с любовью юношу обнял…
Потом, простившись с остальными, Ордэн исчез среди теней,
Вслед свечи вспыхнули живыми кострами сказочных огней…
Тогда вздохнул печально Корбин, на Альбигара поглядев:
«Мой друг, я тяжкий долг исполнил, теперь же помогу тебе —
Здесь, по подземной галерее, немного время изменив,
Ты выйдешь в сердце Арвадеи, где каменный костер застыл.
Семь лучших воинов Пещеры сопроводят до места вас…
Чтоб мерить время одной мерой, они возьмут огонь сейчас —
Я защищу его… Но только погаснет этот светлый блик,
Прервется время нитью тонкой — они застынут в тот же миг!
Прощай, мой друг — теперь навечно! Я не забуду наших встреч,
Ни горьких, радостных, беспечных — все буду в памяти беречь.
Быть может, чрез тысячелетье твоя душа вернется в мир,
Где средь тяжелого бессмертья ты светом истин счастлив был»…
По слову Корбина из мрака явились воины… Пройдя
Вперед к свечам, они по знаку остановились у огня —
Как будто цвет с куста живого слетели искры-огоньки
И закружились в пляске, словно опаленные мотыльки…
Под взглядом Корбина покрылись они вдруг плавленым стеклом
И под броней своей искрились…На шею каждому кулон
С таким огнем повесил Корбин — благословляя их на бой,
Беречь огонь он им напомнил в любой беде и в миг любой…
Последний взгляд на Альбигара он бросил, уходя во тьму,
А старый маг в момент прощанья печально вслед смотрел ему…
За Корбином, сливаясь с камнем, ушли и десять остальных,
Оставив в полутемном зале лишь лучших воинов своих.
Склонившись перед Альбигаром, один из них сказал: «Пора
Нам в путь идти… За перевалом откроется еще гора,
И там начнется галерея, что приведет на место нас,
Преодолеть лишь нужно время, чтобы успеть в закатный час…
Меня зовут Ярлэн, а это мои друзья: Акир, Торин,
Зарина, Агнера, Корведа, Ирдан»… — маг поклонился им:
«Мы рады спутникам достойным, со мной же рядом — Амидар,
Царевича Дарнидикои ждет слава северных варгал…
Принцесса Брантская — Эмира, наследница восточных звезд…
Царевна Ясинбарда — имя Илесты знает весь народ…
И вот Дагир — он князь Арванды, наследник славы родовой,
Весь род его лишь в авангарде сражался, на передовой…
Сейчас же встаньте поплотнее…» — и Альбигар взмахнул рукой,
Вокруг них ветер вдруг завеял, и вихрь замкнулся за спиной…
…Когда рассеялись немного следы его волшебных чар,
Они стояли на дороге, что под землей вела во Храм…
7. ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА
7.1. Призраки тьмы
Там, в поле, где ветер от ужаса воет,
В лесу, сплошь покрытом холмами могил,
В крови по колена гуляет на воле
Война, набирая размах черных крыл…
Она над землей полетит, словно коршун,
И кровь будет капать с железных когтей.
Безжалостный жребий давно уже брошен
И тьма накрывает дороги людей.
Никто не спасется от ярости, злобы,
От взгляда, горящего адским огнем.
И жадность больной ненасытной утробы
Ничем не смирится ни ночью ни днем.
Питаясь попутно телами и смрадом,
И вдаль продвигаясь к кровавым ветрам,
На землю уронит чернеющим ядом
Смерть, угли и пепел с тоской пополам.
Над полем сраженья кружить будет дико,
И, крики предсмертные жадно ловя,
Она не скрывает ужасного лика…
И мертвым огнем пламенеет заря.
Когда же затихнут последние звуки,
Трава прорастет из истлевших костей —
Война испытает смертельные муки
И, крылья сложив, сгинет в мире теней…
В Моринегарде неспокойно — вокруг него стоят стеной
Все силы тьмы, что вызвал Морин, готовясь к битве роковой.
На главной площади, пред Храмом, вкруг эшафота караул
Стоит, как пес четырехглавый — бояться смерти стал колдун…
Часами он перед кристаллом, своим предвестником, сидел,
Что мутным, треснувшим опалом в неясном сумраке бледнел:
Дороги все в тумане темном — лишь на закате дня вчера
В долине папортников Морин заметил всполохи огня —
Они возникли и пропали, потом за страшным лесом вновь
Возникли… И перед горами исчезли… Взволновалась кровь,
И застучало его сердце — он вспомнил, что вчера дозор
