Большая книга славянских мифов - Александр Сергеевич Иликаев
Увидел царевич, что охота идет ему в руку, и опять поехал, настрелял всякой птицы и поймал живого медвежонка.
В третий раз собрался Иван-царевич на охоту, а собачку позабыл с собой взять.
Тем временем Марья-царевна пошла белье мыть. Той порой на другую сторону озера прилетел к берегу шестиглавый змей, перекинулся красавцем, увидал царевну и так сладко сказывал:
– Здравствуй, красная девица!
– Здравствуй, добрый молодец!
– Я слышал от старых людей, что в прежнее время этого озера не бывало. Если б через него да был перекинут высокий мост – я бы перешел на ту сторону и женился на тебе.
– Постой! Мост сейчас будет, – ответила ему Марья-царевна и бросила утиральник: в ту же минуту утиральник дугою раскинулся и повис через озеро высоким, красивым мостом.
Змей перешел по мосту, перекинулся в прежний вид, собачку Ивана-царевича запер на замок, а ключ в озеро забросил. После того схватил и унес царевну.
Приехал Иван-царевич с охоты – сестры нет, собачка взаперти воет. Увидал мост через озеро и сказал:
– Верно, змей унес мою сестрицу!
Пошел разыскивать. Шел-шел, в чистом поле стоит хатка на курьих лапках, на собачьих пятках.
– Хатка, хатка! Повернись к лесу задом, ко мне передом.
Хатка повернулась. Иван-царевич вошел, а в хатке лежит Баба-Яга костяная нога из угла в угол, нос в потолок врос.
– Фу-фу! – заворчала она. – Доселева русского духа не слыхать было, а нынче русский дух воочию проявляется, в нос бросается! Почто пришел, Иван-царевич?
– Да если б ты моему горю пособила!
– А какое твое горе?
Царевич рассказал ей.
– Ну, ступай же домой. У тебя на дворе есть яблонька, сломи с нее три зеленых прутика, сплети вместе и там, где собачка заперта, ударь ими по замку: замок тотчас разлетится на мелкие части. Тогда смело иди на змея.
Иван-царевич воротился домой, освободил собачку – выбежала она злая-злая! Взял еще с собой волчонка да медвежонка и отправился на змея. Звери бросились на шестиглавого и разорвали в клочки. А Иван-царевич взял Марью-царевну, и стали они жить-поживать, добра наживать.
Бой[39]
Первого Человека звали Бой. Говорят, что княжил он над всей землей. Было у него много жен и много детей.
Пришло время Бою умирать. Созвал он своих сыновей и поделил между ними землю. Но один его сын, по имени Белополь, был в то время на охоте с двумя любимыми отцовскими псами, и когда вернулся, то застал отца уже мертвым.
Братья сказали Белополю:
– Отец завещал тебе своих любимых псов и столько земли, сколько могут они пробежать за день.
Белополь поймал двух птиц – одну, прилетевшую со стороны полудня, другую – с заката, подбросил их в воздух и крикнул своим псам:
– Ловите!
Полетела одна птица на полдень, другая на закат. Побежали псы за ними следом, так что даже земля закурилась.
Там, где они бежали, потекли две большие реки – Двина и Днепр. Между этих двух рек и поселился Белополь.
Царь Троян – козлиные уши
Царь Троян был красавец, только уши у него были козлиные. Не хотелось ему, чтобы люди знали про его уродство, потому всегда носил большую шапку: под ней уши свои скрывал. Брадобреи, что приходили его брить, назад не возвращались: снимет брадобрей волосы с царской головы, а царь ему снимет голову с плеч, чтобы не узнали люди про козлиные уши.
И наконец дошел черед до единственного сына одной бедной женщины – вызвали его побрить царя. Побрил парень правителя, а тот его и спрашивает:
– Есть у тебя братья?
– Нет, государь, – ответил парень. – Я один сын у матери.
Сжалился царь над его матерью и сказал:
– Смотри никому не рассказывай о том, что видел у меня на голове, а не то я тебя казню.
Поклялся парень язык за зубами держать.
Царь дал ему денег и назначил своим постоянным брадобреем.
И вот стал паренек ходить к царю. Брил ему голову, а про козлиные уши не говорил никому, только сам стал чахнуть да сохнуть.
Смотрела на него мать, смотрела, забеспокоилась, да и стала выпытывать, что у него на сердце лежит – горе ли какое или, может, захворал? А юноша ей признался, что знает он одну тайну, да не смеет ее открыть никому на свете, а если откроет, то его казнят.
– Сказал бы кому-нибудь, мне бы полегчало, – вздохнул парень.
И вот мать дала сыну такой совет: пойти в поле, выкопать ямку поглубже, сунуть в нее голову и трижды громко сказать про то, что лежит у него на сердце.
Послушался сын, пошел на поле, выкопал ямку, сунул в нее голову и трижды крикнул во весь голос:
– У царя Трояна козлиные уши!
Потом закопал ямку и пошел домой. И вот полегчало парню, начал он поправляться, а работать стал еще усерднее.
Долго ли, коротко ли, выросло на месте ямки густолиственное дерево с тремя ветками. Росли-росли эти ветви, выросли большие. Пришли на то место пастушата скот пасти, увидели дерево и смастерили себе из его сучьев дудки. Дунули пастушата в дудки, а из дудок раздался голос:
– У царя Трояна козлиные уши!
И вот пошла в народе молва про диковинные дудки, дошла и до Трояна. Призвал он брадобрея и закричал:
– Это что же такое?! Ты мне поклялся никому не выдавать тайны, а ныне ее весь свет узнал? Как ты смел проболтаться?
Стал парень оправдываться, мол, про тайну никому не сказывал. А царь выхватил меч из ножен, но не успел зарубить брадобрея: тот пал на колени и признался, что выдал тайну земле. Потом сказал, что на том месте выросло дерево, и если из него вырезать дудку, она крикнет: «У царя Трояна козлиные уши!»
Подивился царь, сел в колесницу, взял с собой брадобрея и поехал на то поле, где росло дерево. Подошли к дереву, и царь приказал вырезать дудку. Дунули в дудку, из нее послышался голос:
– У царя Трояна козлиные уши!
Тут царь Троян уразумел, что никакую тайну на свете сохранить невозможно. Простил брадобрея и перестал прятать свои уши.
Стриб – карлик с железным лицом[40]
Стрибог, или Стриб, был дедом ветров. Впрочем, некоторые считают, что Стрибог на самом деле означает «бог-отец».
Стрибу поклонялись в Ростовской земле, где у него было святилище. Служители Стриба гадали по внутренностям жертвенных воронов. Славяне Фракии верили, что ветер обитает в пропастях, а стерегут его там драконы, одноглазая ведьма или старик. Некоторые считали, что Стриб живет в глубокой пещере. Он великан (или карлик) с огромными веками. Стриб почти слеп, не может открыть глаза без посторонней помощи, но взгляд его всевидящ и смертелен. Лицо Стриба – железная маска, а ноги, напоминающие коренья, всегда присыпаны землей.
В киевских балладах рассказывается о том, как Олий Моровлин сразился с самим Стрибом. Ведь некогда Позвизд или сам Стриб, приняв образ Соловья-разбойника, восседал на трех дубах и мешал проезду путников, брал с них дань. У него
