Народное - Курдские сказки, легенды и предания
Спросил Вали гостя:
— Дорогой гость, что это городит мой ребенок?
Кази виновато улыбнулся:
— Я приехал за вашим сыном. Будет лучше, если вы добром его отдадите, я дам вам за него золото, а если вы не согласитесь, мне придется на ваших глазах убить его и отвезти его голову падишаху.
Как же перенести такую беду, такое горе несчастным родителям?
А Гамза сказал родителям:
— Не расстраивайтесь, соберите меня в дорогу и будьте спокойны.
Взял кази мальчика и пустился в обратную дорогу. Долго ли они ехали, коротко ли. проезжали они мимо одной деревни, смотрят ― люди возвращаются с похорон.
Говорит Гамза кази:
— Кази, знаешь, мальчику, которого похоронили, было тоже четыре года, он родился в тот же день, что и я, даже в тот же час и в ту же минуту, и звали его Гамза. Отец его Вали а мать ― Таврад. Если не веришь, спроси у людей.
Спросил кази у одного крестьянина, тот ответил:
— Да, это верно, все так, как говорит мальчик.
А Гамза опять обратился к кази:
— Кази, давай мы этого мальчика выкопаем из могилы, отрубим ему голову, и ты отнесешь ее дочери падишаха вместо моей головы. Меня же ты спрячь, я тебе еще пригожусь.
Кази так и поступил. Выкопали они мальчика из могилы, отрубили ему голову, взяли ее, завернули и поехали к дому кази. Кази спрятал мальчика у себя дома, а голову другого мальчика выложил перед падишахом, и тот велел слугам отнести ее своей дочери. Увидела она голову Гамзы, и не было границ ее радости. Тут же поднялась она с постели и велела оповестить отца, что свет очей падишаха ― дочь его ― выздоровела и пусть кази одарят подарками.
В диване падишаха радость. И кази доволен, что мальчик жив.
Прошло некоторое время. Как-то сын кази пошел к морю рыбу ловить. С утра до вечера бросал он сеть в море, но ни одна рыбешка не попалась. Рассердился он и решил было уходить, но передумал и в последний раз закинул сети в море, вытащил двух рыбок, да таких красивых, что глаз не отвести. Положил он их в воду и принес домой. Вечером вернулся кази домой, сын и говорит ему:
— Отец, сегодня с утра до вечера бросал я сеть в море и только поздно вечером поймал вот этих двух рыбок.
Увидел кази рыбок и не нашел слов выразить свое восхищение ― так они были прекрасны.
— Смени им воду, сынок, и поглядывай за ними до утра. Завтра я подарю их падишаху.
— Тебе лучше знать, отец, ― отвечал сын.
Встал кази рано утром, принес рыбок падишаху. Увидел их падишах, чуть разум не потерял при виде их красоты.
— Я пошлю этих рыбок дочери, пусть она радуется, глядя на них, ― сказал падишах.
Закончили они свои государственные дела в диване, падишах позвал служанку, велел ей отнести рыбок дочери. Поставила та сосуд с рыбками на поднос и отправилась к дочери падишаха, постучалась в дверь. Служанка дочери падишаха спросила:
— Что тебе нужно?
— Падишах прислал своей дочери подарок.
— Подожди, я доложу своей госпоже.
Поклонилась она дочери падишаха в ноги и сказала:
— Отец твой прислал подарок. Я велела служанке подождать.
Дочь падишаха обули, она встала, две служанки взяли ее под руки, а третья придерживала подол одежды. Спросила дочь падишаха:
― Кто мне прислал этих красивых рыбок?
— Твой отец, ханум, ― отвечала служанка.
— Иди скажи моему отцу, пусть он сначала узнает: эти рыбки самки или самцы? Если самки, я их приму, если самцы ― нет.
Только произнесла она эти слова, как рыбы высунулись из воды и усмехнулись.
Удивилась дочь падишаха.
— Пусть отец обязательно узнает, почему усмехнулись рыбы, ― велела она служанке.
Принесла служанка рыбок обратно в диван падишаха и сказала:
— Будь в здравии, падишах! Твоей дочери очень понравились рыбки, но она сказала, что не возьмет их до тех пор, пока не узнает, самки они или самцы. Если это самки ― возьмет, а если самцы ― нет. Когда она сказала это, рыбы высунулись из воды и усмехнулись. Твоя дочь велела еще узнать, почему они усмехнулись.
Падишах обратился к кази:
— Кази, ты должен разгадать, почему усмехнулись рыбы.
— Будь в здравии, падишах, ― отвечал кази, ― может быть, они знали друг друга, потому и усмехнулись?
— Кази, это не ответ. Ты должен точно знать, почему они усмехнулись.
Грустный, вернулся кази домой. Ни с кем не разговаривает, к еде не притрагивается.
— Отец, что случилось, отчего ты сегодня грустный? ― спросил его сын.
— Ах, сынок, лучше б и тебя не было на свете, и этих рыбок тоже. Принес я их падишаху, понравились они ему, и велел он отнести их своей дочери. А дочь сказала, что, пока не узнает, самцы они или самки, не примет их. Только она это произнесла, как рыбки высунулись из воды и усмехнулись. Теперь падишах требует от меня, чтобы я узнал, почему они усмехнулись. Если разгадаю, он помилует меня, если же нет, велит отрубить голову. Потому и печален я.
— Отец, не бойся, ― успокоил его Гамза, ― я расскажу притчу, а ты расскажешь ее падишаху. Если он не довольствуется этим рассказом, я расскажу другую притчу.
Пришел утром кази к падишаху, спросил его падишах:
— Кази, ну так почему усмехнулись рыбы?
И кази начал свой рассказ:
— Будь в здравии, падишах. Жили муж и жена в мире и согласии, бог дал им сына. Исполнилось ему шесть месяцев. Он был здоровым мальчиком. Уложили они его как-то вечером спать, просыпаются утром, а мальчик мертв. Бог дал им второго сына, и его они нашли мертвым, когда малютке исполнилось шесть месяцев. Шесть сыновей дал им бог, и всех шестерых похоронили. Родился у них седьмой сын. Исполнилось и ему шесть месяцев. И решили муж и жена не спать. Сели они у люльки сына и до утра не сомкнули глаз, но к утру устали все-таки и заснули. А надо сказать, что в тот год они взяли в дом котенка. Пусть отец и мать спят, тут, откуда ни возьмись, из щели в стене выползла змея и стала подкрадываться к люльке. Заметила ее кошка, набросилась на змею и задушила. Сама же забралась в люльку и стала сторожить ребенка. Проснулись отец и мать, увидели на груди ребенка кошку. Схватил отец кошку, ударил ее о стенку и убил.
Ребенок проснулся, и родители не могли прийти в себя от радости. Вдруг они увидели большую мертвую змею со следами кошачьих когтей. Ахнула жена: «Всех наших детей душила эта змея. А кошка спасла нашего сына. Что же ты наделал? Зачем убил кошку?»
— Будь в здравии, падишах, очень они сожалели о содеянном, ― закончил свой рассказ кази.
— Видит бог, жаль эту кошку, ― ответил падишах.
— Падишах, откажись от своих слов, как бы потом не пришлось тебе жалеть о случившемся.
— Нет, дорогой кази, ты должен рассказать, почему рыбы усмехнулись, ― не унимался падишах.
Вновь вернулся кази домой опечаленный.
— Сынок, ты должен сказать мне, почему рыбы усмехнулись, ― обратился он к Гамзе.
Гамза обнял кази:
— Расскажи падишаху другую притчу. Если он останется доволен ― хорошо, а если нет, тогда пообещай рассказать, почему усмехнулись рыбы.
Пришел кази к падишаху, не успел и присесть, как падишах потребовал, чтобы кааи рассказал, отчего усмехнулись рыбы.
— Хорошо, мои падишах, ― вздохнул кази, ― только позволь сначала рассказать тебе одпу притчу. Будешь ею доволен ― хорошо, нет ― тогда расскажу тебе, почему усмехнулись рыбы.
— Пожалуйста, кази, начинай свою притчу.
— Будь в здравии, падишах, жил-был юноша. В четырнадцать лет он имел уже своего охотничьего сокола и был охотником. Сокола своего он всегда носил на голове. Только сокол заметит с высоты дичь, как сразу бросается на нее, а юноша тут же убивает добычу. Однажды он, как всегда, пошел на охоту. Место было пустынное, воды не было. Юношу мучила жажда, и вода нужна была ему как лекарство. Вошел он в одио ущелье, поискал воды, не нашел. Выходя из ущелья, заметил углубление в скале, вошел в него посмотреть, нет ли там воды. Поднял голову, а сверху вода капает. Подставил юноша свою чашку и за час еле-еле наполнил ее. Только поднес он чашку ко рту, а тут сокол слетел с его головы, ударил крылом по чашке, вся вода пролилась. Хотел юноша убить сокола, да пожалел, и сокол снова сел ему на голову. Второй раз юноша подставил чашку под капель, и за два часа она наполнилась лишь наполовину. Только хотел он напиться, сокол вновь ударил крылом и вылил воду. Рассердился юноша, схватил своего сокола и ударом о скалу убил его. И решил он подняться повыше, посмотреть, откуда капает эта вода, заодно там и напиться. Поднялся он и видит: лежит огромная мертвая змея, а из пасти ее стекают яд и жир, расплавленные под солнцем, и капают вниз. «Если б я выпил эту воду, лежать бы мне здесь мертвым. Бедный сокол, за что же я его убил?»
Вернулся юноша в ущелье, поднял убитого сокола на руки, принес домой и с того дня больше не занимался охотой.
