Неизвестен Автор - Сказки и легенды ингушей и чеченцев
— Так-так, поди-ка сюда — сказал младший брат и вырезал во всю длину спины гарбаш три полосы кожи шириной с косу.
Вытащил он из нее двух братьев, а также кхизг и возвратился домой.
77. Спор о небылице
Опубл.: ЧФ, г. II, с. 107.
Записана от П. Мустапаева на чеченском языке, с. Гелдаган ЧИАССР.
Один мельник любил спорить о том, кто расскажет лучшую небылицу. Мельник ставил гирду[155] кукурузы, и бедняки всегда проигрывали.
Однажды на мельницу пришел бедный чеченец. Он принес гирду кукурузы, чтобы смолоть ее.
Говорит мельник чеченцу:
— Давай биться об заклад. Кто из нас расскажет лучшую небылицу, тот и получит гирду кукурузы.
— Давай побьемся, — согласился чеченец.
Первым начал небылицу мельник:
«Была у меня курица. Я ее хорошо кормил. Однажды запер я курицу в комнате и пошел по своим делам. На второй день открываю комнату и вижу: курица снесла столько яиц, что они заполнили всю комнату до потолка. Сама же курица вылезла через дымоход и уселась на верху трубы. Нанял я людей и вынес яйца во двор. Из этих яиц тотчас же вылупился полный двор кур и петухов. Я разозлился, схватил длинный шест и разогнал по двору всех кур и петухов. После этого все курицы и петухи превратились в одну курицу и в одного петуха».
Мельник закончил рассказ словами:
— Вот такова моя небылица.
— Хорошо, — сказал чеченец, — теперь я расскажу свою небылицу, а ты послушай.
«У меня было много ульев. На всех пчел была одна матка, которая следила за пчелами и их работой. Как-то раз матка исчезла.
Я поклялся во что бы то ни стало найти пчелиную матку и отправился на поиски. С тех пор прошло много времени, и я услышал, что матка находится далеко-далеко. Пошел я в то место. Ходил я, ходил и пришел туда, где находилась матка, и что же я вижу: вместе с шестью волами матка запряжена в плуг и пашет землю. Видно, на матке так много пахали, что дышлом перетерли ей всю шею. Распряг я матку, пришел домой и спросил у людей:
— Как мне залечить раны на шее пчелиной матки?
Умные люди посоветовали:
— Смешай сало с орехами и положи эту смесь на шею матки. Это самое хорошее лекарство.
Смешал я сало о орехами и смазал шею матки. Посла этого лег спать.
Проснувшись утром, пошел я осмотреть шею матки. Захожу в комнату и вижу: на ее шее выросло огромное ореховое дерево со спелыми орехами на ветвях.
Думал я сбить несколько орехов и бросил в дерево ком земля. Ком застрял на дереве. Из этого кома земли получился большой участок земли на три пахоты.
Шестью волами вспахал я этот участок за три дня. Потом засеял его арбузами и дынями. В страду осмотрел я участок. Там было много арбузов и одна огромная-преогромная дыня. Не смог я привезти дыню домой и шашкой рассек ее на две части.
Только я рассек шашкой дыню, как из нее выскочили заяц и охотники. Схватил я топор и бросился вдогонку зайцу. У испуганного зайца из-под хвоста выпал клочок бумаги. На нем было написано: „Гирду кукурузы выиграл бедняк“».
Так закончил свой рассказ чеченец. Мельник согласился с тем, что он победил его.
Бедняк-чеченец получил две гирды кукурузы.
78. Кто больше?
Опубл.: ЧФ, т. II, с. 98.
Записал писатель X Ошаев на чеченском языке от своего дяди Дуды.
Один бык протягивал голову за семь верст и щипал траву на лугу. Потом он протягивал голову за семь верст и пил воду из озера.
Вдруг из-за облаков налетел на быка огромный орел. Он схватил его когтями и скрылся в облаках. Долго летел орел, выискивая место, куда можно было бы опуститься с быком.
Наконец орел увидал большого козла, опустил быка на его рога и стал есть.
В тени бороды козла спал чабан. Орел съел быка, очистил свой клюв о лопатку быка и бросил ее. Она попала в глаз чабана, но он не проснулся.
Орел улетел.
Вечером, когда чабан гнал домой овец, он почувствовал, что в глазу щиплет. Потер глаз, но лопатка оставалась в глазу. Чабан пришел домой и рассказал матери:
— Нани, мне в глаз что-то попало. Вытащи.
Мать потянула за лопатку быка она не поддавалась.
— Так это бычья лопатка, — сказала мать и пошла звать соседа.
Потянули вместе с соседом лопатка не поддалась. Потом пришли еще люди и потянули вместе. Лопатка снова не поддалась.
В большом селении, где жил чабан, было девять тысяч домов. Собрали всех жителей, даже стариков и детей, привязали к лопатке цепи, потянули и вытащили лопатку из глаза чабана.
Жители села решили поставить на этой лопатка девять тысяч домов. Быстро построили на лопатке село и поселились в нем.
Жители села стали замечать, что по ночам их село вертится, словцо мельничный жернов.
Молодежь села решила узнать, что по ночам происходит с их селом. Они заметили лису, которая каждую ночь приходила к лопатке быка и глодала остатки мяса на ней.
На вторую ночь все, кто имел оружие, сто двадцать пять кантов подкараулили лису и застрелили ее. Утром жители села сняли шкуру с одного бока лисы. Из этой шкуры всем жителям сшили шубы.
Но перевернуть ее на другой бок, чтобы снять с нее остаток шкуры, они не смогли.
Утром за водой шла старая Жера-Баба.
— Так, значит, это и есть та самая лисичка, которую целое село не смогло перевернуть на другой бок? — сказала Жера-Баба и ковшом перевернула лису на другой бок.
— Из этой шкуры можно сшить моему трехлетнему внуку шубу, сказала Жера-Баба и сняла с лисы оставшуюся шкуру.
Жера-Баба сшила своему трехлетнему внуку шубу, но на рукава и воротник шкуры не хватило.
Узнайте, кто из них больше: бык, орел, козел, чабан, лиса, Жера-Баба или ее трехлетний внук?
79. Долг гостеприимства
Записал И. А. Дахкильгов в 1972 г. на ингушском языке от А. Хамхоева, г. Грозный.
Личный архив И. А. Дахкильгова.
Как-то полонили братья своего заядлого врага, который причинил им много вреда. Поэтому братья решали предать его жестоком пыткам. Связали они врага веревками по рунам и ногам и стали думать, как с ним поступить.
В это время братьям пришлось спешно куда-то отправиться.
Говорят они матери:
— Мы будем отсутствовать три дня и три ночи, а вернемся, подвергнем врага пыткам, которые он заслужил. Когда нас не будет, не давай ему ни пить, ни есть, как бы не просил.
Уехали братья. Прошел день, второй, на третий говорит пленник:
— Не дай мне умереть с голоду. Подай мне щепотку соли с чуреком и водицы.
— Наши велели ничего тебе не давать, — ответила мать.
— Пусть бог отвернется от тебя, если ты меня там будешь мучить! Завтра твои сыновья убьют меня, и я готов принять смерть. Сегодня же дай мне глоток воды и разреши коснуться кончиком языка пищи, попросил пленник.
Мать разжалобилась и дала ему поесть и попить.
Приехали сыновья домой, посмотрели на пленника и спрашивают мать:
— Дала ли ты ему поесть и попить?
— Дала, ответила мать.
— Напрасно ты это сделала. Разве мы можем убить человека, вкусившего в нашем доме пишу! Придется его еще раз полонить, а сейчас отпустим.
И братья отпустили своего злейшего врага, так как он вкусил в их доме пищу.
80. Четыре мудреца
Записал А. О. Мальсагов в 1960 г. на ингушском языке от Л. Мальсаговой, г. Грозный.
Личный архив А. О. Мальсагова.
В давние времена сидели четыре мудреца-горца и вели между собой степенную беседу. Один мудрец сказал:
— Несмываемый позор для мужчины, если умыкнут засватанную им девушку.
Другой мудрец сказал:
— Большое горе для мужчины, когда угонят его любимого коня.
Еще один мудрец сказал:
— Случайно убить невинного человека, пожалуй, для мужчины тяжелее всего.
Наконец, последний мудрец изрек:
— Эти случаи воистину приносят горе, но все это возместимо. Пусть у мужчин не будет недостойных потомков! Ведь плохое потомство ничем не возместить.
81. Честь
Опубл.: газ. «Сердало», V.1962; перепеч.: ИФ, т. II, с. 18.
Не так давно это было. В одно прекрасное утро встретились Вода, Ветер, Огонь и Честь. Они договорились вместе отправиться по белому свету и снарядились в путь-дорогу.
Где появлялась Вода, там расцветали цветы и оживала зелень, появлялась роса и текли реки.
Где появлялся Огонь, там исчезала темнота, замерзшие озера и реки снова оживали.
Где появлялся Ветер, там, будто приветствуя друг друга, раскачивались камыши, а на полях и равнинах травы стояли, словно невесты, шелестя своей шелковой бахромой.
Огонь, Ветер и Вода там и сям вели оживленную игру, а Честь с высоко поднятой головой шла все вперед. Народные герои, охранявшие страну от иноземцев, завидя Честь, радовалась.
