Мифы драгоценных камней. От стрел Амура и яблока Адама до живого серебра и кожи Великого Полоза - Владимир Печенкин
Получив кольцо, молодой Генрих тут же надел его и приступил к завершению своих земных дел. Он повелел посыпать пол золой и попросил, чтобы его положили на эту золу в простой рубашке, обвязав ему шею веревкой: он хотел умереть подобно раскаявшемуся разбойнику во искупление ошибок, совершенных им за свою недолгую жизнь. И вот, лежа на каменном полу, посыпанном золой, он раздал все свои богатства, вплоть до королевских одежд. Он уже дышал с большим трудом, когда один из монахов смиренно напомнил ему о кольце с драгоценным камнем. Мол, нехорошо: если уж умирающий решил предстать перед Господом в полной нищете, надо бы и сапфир кому-нибудь завещать. Но Генрих решил оставить драгоценный камень в знак дарованного отцовского прощения, правда, позволил его снять, но лишь после того, как умрет.
К вечеру молодого короля не стало. И оказалось, что кольцо не снимается. Окружающие приняли это как подтверждение искренности прощения, дарованного отцом сыну, и предали Генриха земле вместе с сапфиром. А было юноше в ту пору всего 28 лет.
Клеопатра. Аметист
В октябре 2021 года в ходе археологических раскопок в Иерусалиме археологи обнаружили потерянную две тысячи лет назад аметистовую вставку в перстень. На резном камне было изображение библейского дерева, из плодов которого, по преданиям, для Клеопатры изготавливали бальзам и духи. В свое время Антоний подарил Клеопатре целый сад таких деревьев. Да что там сад! Если верить Плутарху, когда царица Египта приехала к римлянину в Сирию, «он тут же сделал ей подарок, не скупой и немалый – к ее владениям прибавились Финикия, Келесирия, Кипр, значительная часть Киликии, а кроме того рождающая бальзам область Иудеи и та половина Набатейской Аравии, что обращена к Внешнему морю[223]».
То есть современник Клеопатры носил резной перстень с аметистом. Схожий перстень с тем же лиловым камнем был и у самой египетской царицы из дома Птолемеев. Его мифическую историю рассказывают по-разному, мы тоже позволим себе авторскую версию произошедшего.
Клеопатра. У. У. Стори, 1868 г.
The Metropolitan Museum of Art
Клеопатра резко отдернула руку, украшенную аметистом, от корзины с фруктами. В лучах закатного солнца аметист вспыхнул густой кровью. На запястье, словно отблеск от самоцвета, зарделись две капельки – след укуса змеи. Ну вот и все. Все-таки ей удалось провести этого выскочку Октавиана: он не потащит ее в цепях по улицам Рима за своей колесницей, колесницей триумфатора.
Яд начал действовать быстро: стала неметь рука, перехватило дыхание, от страха замерло сердце, что-то сверкнуло в голове. Впереди ее ждет небытие, а пока наступает опьянение, опьянение смертью… Немеющими губами она прижалась к перстню. На аметисте было выведено слово µεθη – «опьянение».
Как попал к царице этот талисман, который она носила последние десять лет жизни, те годы, что провела вместе с Антонием? Сегодня нет точного ответа. Можно лишь строить предположения.
Лето 41 года до н. э. – за 11 лет до описанных выше событий. Порт Тарс на Восточном берегу Средиземного моря. Антоний ждет Клеопатру. Сейчас он в зените славы. Римлянин прибыл сюда, чтобы возглавить поход против парфян. Если он разобьет их, ему откроются пути на Восток, и у победителя будут в изобилии золото, кони, благовония, шелковые ткани. Он станет владыкой мира. Но пока… Пока у него не хватает денег и пищи для снабжения армии, тылы не обеспечены. Римлянин нуждается в Египте. Все восточные города от Афин до Эфеса встречали его как триумфатора, и лишь Клеопатра не торопится выказать свои верноподданнические чувства. Антоний в нетерпении вызывает ее в Тарс для переговоров.
Но и Клеопатра нуждается в Антонии. Именно такой человек необходим ей для осуществления ее планов. Этот потомок Геракла (тщеславный римлянин считал себя прямым потомком Геракла по линии одного из его сыновей) действительно производил впечатление античного героя. Кажется, что он прожил не одну, а несколько жизней: сколько было у него испытаний, военных кампаний, покоренных лесов и пустынь; не счесть уничтоженных врагов – и знаменитых, и никому не известных. Наверное, только он может справиться с парфянами, непрерывно совершающими набеги на Иудею и Сирию, которые нависли, словно грозовая туча, над всем восточным Средиземноморьем и рыщут у самой границы египетских песков. Если Антоний поможет Клеопатре одолеть парфян, царица восстановит Египет в границах времен его величайшей славы: возвратит Иудею, Сирию и пустыню, через которую пролегают торговые пути к Вавилону. Римские легионы благодаря Египту завоюют весь Восток и завершат дело Александра Великого. Вот тогда Александрия станет центром Ойкумены. Но для этого ей надо околдовать и приручить Антония. Ну, а если ее тело сможет стать инструментом для осуществления замысла, что ж, она к этому готова.
На встречу, навязанную Антонием, она решает прибыть так, как подобает владычице волн и ветров[224], перед которыми римляне испытывают благоговейный страх. Для этого она строит роскошный корабль, который входит в бухту Тарса под пурпурными парусами из китайского шелка. Много позже Плутарх напишет об этой встрече: «Сама Афродита явилась на встречу с Дионисом на счастье Азии».
Антоний пленен и очарован, но и Клеопатра не смогла совладать со своими чувствами: многочисленные рассказы об их дальнейших отношениях определяются греческим словом ερωσ. «Эрос» – это даже не любовь, а наркотик страсти, который, как считали греки, попадает в кровь подобно яду. Человек к нему привыкает, испытывает боль, бесконечное наслаждение, бог весть что еще – это неважно, потому что единственным исходом этой болезни может быть только смерть. Не для того ли, чтоб избавиться от этого наваждения, Клеопатра и заказала себе перстень с аметистом, на котором повелела вырезать слово µεθη – «опьянение», подразумевая сладостное опьянение страстью?
Клеопатра и Марк Антоний на аверсе и реверсе серебряной тетрадрахмы, отчеканенной на монетном дворе Антиохии в 36 г. до н. э.
Фотография: Otto Nickl / Wikimedia Commons (по лицензии CC-BY-SA 4.0)
Есть и другая версия. Несколько месяцев спустя после встречи в Тарсе. Александрия. Столица эллинского Египта. Вскоре после памятного знакомства Антоний приехал в Александрию. Его поход против парфян окончился неудачей – неприятель просто растворился в песках, и римлянин несколько месяцев безрезультатно гонялся за миражами.
Месяцы, проведенные врозь, только распалили взаимную страсть. Царица и не пыталась скрыть их с Антонием любовные отношения. О них судачил весь город. Да что город – вскоре об этом заговорила вся Ойкумена. Но словно им мало было этих слухов, возлюбленные решили основать некое
