Гербер Хелен - Мифы Северной Европы

Через несколько недель после возвращения молодых супругов хорошо снаряженные суда Вёльсунга подошли к владениям Сиггейра. Сигню с тревогой наблюдала за их приближением. Заметив их, она поспешила на берег и стала просить своих родственников не сходить на берег, говоря им, что ее муж вероломно устроил засаду, чтобы погубить их всех. Но Вёльсунг и его сыновья, не боявшиеся никакой опасности, велели ей возвращаться к мужу; сами же они вооружились и решительно направились к берегу.

Тогда нежно поцеловал ее Вёльсунг: «Печалюсь я о тебе,Но слышала Земля те слова, что сказал я, еще не родившись.Никогда не повернусь я спиной к мечу, огню или опасности.До сего дня держал я слово, неужто изменю ему теперь?Взгляни на своих братьев, как величавы и мужественны они.Неужели позволят они насмехаться над собой девам,Что будут говорить, что испугались они битвы?Исполним мы свой долг во имя славы нашего народа.А если норны решат, что Вёльсунгам пора погибнуть всем,то пусть.Дела не умирают, а имена будут жить вечно».

Все случилось так, как сказала Сигню: по пути во дворец маленькое войско попало в засаду Сиггейра. Несмотря на доблесть Вёльсунгов, противники, которых было намного больше, одержали верх, сам Вёльсунг был убит, а его сыновья взяты в плен. Их связали и привели к трусливому Сиггейру, который сам не принимал участия в сражении.

Сигмунд был вынужден расстаться с дорогим ему мечом, после чего его и его братьев приговорили к смерти.

Напрасно Сигню, узнавшая о жестоком приговоре, пыталась вступиться за братьев; своими мольбами она добилась того, что ее братьев отвели в лес и привязали к упавшему стволу дуба — тогда, если их пощадят дикие звери, они умрут от голода и жажды. Затем Сиггейр заточил свою жену во дворце, чтобы она не смогла прийти на помощь своим братьям.

Каждый день рано утром Сиггейр посылал в лес проверить, живы ли еще Вёльсунги, и каждое утро посланец возвращался, сообщая, что ночью приходило чудовище и съедало одного из братьев, оставляя лишь только кости. Наконец, когда в живых остался только один Вёльсунг, Сигню придумала план спасения и уговорила одного из своих слуг взять мед, пойти в лес и мазать медом лицо и рот ее брата.

Когда ночью чудовище, привлеченное запахом меда, снова пришло к дереву, оно вылизало лицо Сигмунда и даже запустило ему в рот язык. Стиснув зубы, Сигмунд, несмотря на свою обессиленность, не разжимал челюсти, и зверь, пытаясь освободиться, разорвал путы, сковавшие Сигмунда. Тогда он убил хищника, который съел всех его братьев, и скрылся, пока к дереву не пришел посланец Сиггейра. Тогда Сигню выпустили из дворца, и она прибежала в лес оплакивать своих братьев.

Увидев ее безутешное горе и зная, что она никак не причастна к жестоким действиям Сиггейра, Сигмунд вышел из своего укрытия и успокоил сестру. Они вместе похоронили останки братьев, Сигмунд торжественно поклялся отомстить за зло, причиненное его семье. Сигню была заодно с братом, однако она попросила его выждать подходящий момент, пообещав помочь ему. Затем брат с сестрой расстались, Сигню вернулась в ненавистный ей дворец, а Сигмунд ушел далеко в лес, построил там себе хижину и стал заниматься кузнечным делом.

И говорят, что Сигню плакала,Когда ушел последний из рода Вёльсунгов.Но на глазах у графов Сиггейра не лила она больше слез.И было ее лицо так же прекрасно, как и всегда.Не изменило его ни горе, ни надежда.Но правда то, что не смеялась она до самой смерти.

После всего произошедшего Сиггейр захватил владения Вёльсунгов, он был рад появлению сына, но Сигню, чтобы научить мальчика мести, тайком отправила его к брату. Сигмунд неохотно согласился; испытав мальчика и поняв, что тот недостаточно храбр, он отослал его к матери (согласно другой версии, — убил его).

Некоторое время спустя Сигню отослала своего второго сына в лес с той же самой целью. Однако Сигмунд и его нашел недостаточно храбрым. Было ясно, что только истинный Вёльсунг может совершить возмездие, и Сигню, поняв это, решила пойти на преступление.

И вновь прошептала она в темноте:«Где та старинная песня о том,Что боги рождались близнецамиИ, смешавшись, породили ониАсов, ванов и народ карликов и людей?»

Приняв это решение, она призвала прекрасную молодую ведьму и, приняв ее обличье, она направилась в темный лес и попросила приюта в хижине Сигмунда. Вёльсунг не узнал свою сестру. Он принял ее за цыганку, в которую она превратилась, и, поддавшись чарам, взял ее в жены. Через три дня она исчезла из хижины и, вернувшись домой, приняла свой прежний облик. Когда же у нее родился сын, она с радостью по его смелому взгляду и крепкому сложению узнала в нем будущего героя Вёльсунга.

Когда Синфьётли, как назвали мальчика, было десять лет, Сигню сама решила испытать его и, пришив к его телу одежду, резко отодрала ее. Однако мальчик только вздрогнул и громко рассмеялся. Тогда она смело направила его в лесную хижину. Сигмунд вновь приготовился испытать мальчика. Собираясь однажды утром уходить из хижины, он попросил Синфьётли взять муки из мешка и замесить тесто. Вернувшись домой, Сигмунд спросил мальчика, все ли он сделал. Тот показал ему на хлеб, а когда Сигмунд расспросил его, простодушно признался, что ему пришлось замесить тесто вместе с большой гадюкой, которая была в муке. Приятно удивленный тем, что мальчик, к которому он чувствовал странную привязанность, с честью выдержал испытание, которое погубило его братьев, Сигмунд запретил ему есть хлеб, так как хотя укус змеи и не был ему страшен, но яд в пище или питье мог его убить.

Но в преданиях творятся чудеса:Настолько отличался Сигмунд от всех правителей земных,Что не страшны ему гадюки и другие создания.Он пить мог яд без страха умереть.Синфьётли же не страшился укуса ползучих гадов.

Тогда Сигмунд начал терпеливо обучать Синфьётли всему, что должен знать скандинавский воин, и вскоре они оба стали неразлучны. Однажды, охотясь в лесу, они набрели на хижину, в которой крепко спали двое мужчин. Рядом висели две волчьи шкуры, а это означало, что странники были оборотнями. Над ними висело проклятье, и некоторое время они должны были покидать свои шкуры. Движимые любопытством, Сигмунд и Синфьётли надели волчьи шкуры и, превратившись в волков, помчались через лес, убивая и съедая все, что попадалось им на пути.

Они настолько одичали, что вскоре напали друг на друга, после чего Синфьётли погиб, так как он был моложе и слабее. Случившееся заставило Сигмунд а опомниться, и он в отчаянии склонился над своим поверженным противником. Вдруг он увидел, как два горностая напали друг на друга и один из них до смерти загрыз другого. Тогда победитель скрылся в чаще, откуда появился вновь с листом, который приложил к ране на груди. Свершилось чудо: как только волшебный лист коснулся раны, мертвый горностай ожил. Мгновение спустя прилетавший мимо ворон обронил такой же лист к ногам Сигмунда, и он, поняв, что боги желают помочь ему, приложил лист к ране Синфьётли, и тот сразу же встал.

Опасаясь, что они могут погубить друг друга, Сигмунд и Синфьётли вернулись домой и стали терпеливо ждать, пока с них спадут чары. К их великой радости, волчьи шкуры спали на девятый день, и они поспешно бросили их в огонь, где те сгорели дотла. Так чары были разрушены навсегда.

Тогда Сигмунд поведал о своих бедах Синфьётли, который поклялся, что, несмотря на то что Сиггейр был его отцом (ни он сам, ни Сигмунд не знали тайну рождения Синфьётли), он поможет отомстить ему. Когда наступила ночь, он пошел с Сигмундом к чертогу Сиггейра. Они вошли туда незамеченными, спрятавшись в винном погребе за огромными пивными чанами. Здесь их обнаружили два младших сына Сигню, игравшие с золотыми кольцами. Кольца покатились в погреб, где и сидели в засаде Сигмунд и Синфьётли.

Мальчики рассказали об увиденном своему отцу и гостям. Но прежде чем Сиггейр и его воины взялись за оружие, Сигню пошла с детьми в погреб и попросила брата убить маленьких предателей. Сигмунд наотрез отказался выполнить ее просьбу, и тогда Синфьётли отрубил им головы, а потом приготовился биться с врагами, которые окружали их.