Александр Афанасьев - Мифы древних славян
Г. Срезневский признает Волоса за наименование бога-солнца и сравнивает его с Аполлоном. У Нестора, говорит он, второе место после Перуна занимает Хоре, а в договоре Святослава второе место за Перуном принадлежит Волосу; как Аполлон был богом музыки и песен, так в Слове о полку Боян назван Велесовым внуком. Так или иначе Волос связан с солнцем и с грозовыми тучами; ибо стрела – символ не только солнечных лучей, но и молний, а творцом урожаев по преимуществу признавался дождящий Перун. Сказочное царство, лежащее за морем, есть, собственно, весеннее небо = блаженная страна светлых богов, омываемая водами облачного океана; царство это созидается мощными усилиями бога-громовника, который прогоняет с неба демонов зимы и своими молниями возжигает яркий светильник летнего солнца. В качестве «святого бога» Волос заведовал небесными, мифическими стадами, был их владыкою и пастырем; но потом, с утратою народом сознательного отношения к своим старинным представлениям, ему приписано было покровительство и охранение обыкновенных, земных стад.
В христианскую эпоху покровительство домашнего скота присвоено было святому Власию, имя которого фонетически тождественно с именем Волоса. Кроме того, к такому смешению дали повод и некоторые обстоятельства из жизни святого Власия, который (как рассказывается в его житии) был пастухом и однажды совершил чудо – заставил волка возвратить похищенного им у бедной вдовы поросенка. Во всей России поселяне молят Власия о сбережении домашнего скота, и в день, посвященный его памяти (11 февраля), пригоняют коров к церкви, служат молебен, окропляют их св. водою и дают им есть нарочно приготовленные пышки с молочною кашею, чтобы коровы были с хорошим удоем; тогда же приносят в храм коровье масло и кладут в дар перед образом Власия: «У Власия и борода в масле», говорит народная поговорка. На иконах, изображающих этого святого, рисуются внизу коровы и овцы, подобно тому как на иконах Флора и Лавра – лошади. К нему обращаются с такою мольбою: «Святой Власий! будь счастлив на гладких телушек, на толстых бычков; чтоб со двора шли – играли, а с поля шли – скакали». Для предохранения домашнего скота от несчастий в коровниках и хлевах ставят образ Власия; а во время скотского падежа, когда совершается торжественное изгнание Коровьей Смерти, обрядовое шествие («опахивание») почти всегда сопровождается иконою этого святого; в некоторых деревнях причитывают при этом особое заклятие.
Ради той зависимости, в какой находятся земные урожаи от небесного молока, проливаемого стадами дожденосных туч, Волосу, наряду с характером пастушеским, придано значение бога, помогающего трудам земледельца. Когда созреет хлеб, в южной России жницы отправляются в поле с песнями; одна из них, захватив рукою пучок колосьев, завивает (закручивает) их на корню и потом перегибает или заламывает в какую-нибудь сторону, чтобы всякий мог видеть и ни один бы серп не коснулся сделанного «закрута». Это называется: завивать Волосу бороду или оставлять, дарить ему на бороду куст золотистых колосьев; в честь этой «бороды» поются обрядовые песни. Думают, что после такого обряда никакой лиходей и колдун уже не в силах наслать на хлеб порчу. Итак, перед началом жатвы первые созревшие колосья посвящались Волосу, как божеству, воспитывающему нивы; к оставленному для него кусту ржи чувствуется благоговейный страх: кто дотронется до закрута, того, по народному поверью, изогнет и скорчит – подобно завитым колосьям. Описанный обряд совершается и в других местностях России: в Архангельской губернии, когда уже оканчивается уборка хлеба, последние несжатые колосья связывают снопом на корню и сноп этот украшают цветами; выражение: хлебная борода завить употребляется там в смысле: окончить жатву, убрать зерновой хлеб, а выражение: сенная борода завить – в смысле: собрать скошенное сено, сметать в стога. Куст несжатого хлеба, нарочно оставляемый в поле, в Костромской губернии называется: волотка на бородку (волот, волотка – верхняя часть снопа или охапка сена). В Курской и Воронежской губерниях во время жнитва оставляют на корню связанный узлом пучок ржи – в честь плододавца Ильи-пророка: это называется завязать Илье бороду; а в Переяславль-Залесском уезде оставляют на ниве несколько колосьев кудрявого овса на бороду святому Николе или самому Христу. Такая замена имени Волоса весьма знаменательна: она прямо указывает на религиозное значение закрута и ярко свидетельствует за тождество древнего Волоса с божеством небесных гроз, ибо Илья-пророк и св. Никола заступили в христианскую эпоху дождящего Перуна.
Кроме святого Власия, крестьяне наши признают покровителем стад великомученика Георгия или Юрия. Так как память его празднуется весною – 23 апреля и так как предание, сложившееся еще в Палестине и Сирии, приписывает ему победу над драконом, то в народных верованиях он заступает место бога-громовника, творца весеннего плодородия, победителя демонического змея и пастыря небесных стад. С таким характером является он в эпических сказаниях и преданиях почти у всех христианских народов. По свидетельству русского народного стиха, святому Георгию принадлежат те же чудесные знамения, какие дают сказки своим мифическим героям, олицетворяющим собою могучие силы весенней природы.
По мнению поселян, весна начинается с Юрьева дня; тогда же приступают и к земледельческим работам. Святой Юрий, как выражаются о нем поговорки и обрядовые причитанья, отмыкает землю, низводит росу и дает рост травам: «Юрий росу спустил». На вешний Юрьев день по всей Руси служат на пашнях молебны и окропляют их святой водою; в Тульской губернии молебны совершаются у колодцев, с которыми в глубочайшей древности сравнивались дождевые источники = тучи; рано поутру крестьяне катаются на нивах по росе, чтобы «быть сильными и здоровыми, как Юрьева роса», а на другой день начинают сеять яровые хлеба.
В некоторых местностях России выбирают на Юрьев день красивого парня, одевают его в зелень и кладут ему на голову большой круглый пирог, убранный цветами; с зажженным факелом в руке он несет этот пирог в поле, а следующая за ним толпа девиц поет в честь Юрия обрядовые песни. Так обходят они трижды вокруг засеянных нив; после того разводят наподобие круга костер, оставляя в средине его пустое место, куда кладут принесенный пирог. Все усаживаются возле огня, пируют и делят между собою пирог – так, чтобы каждому досталось по куску.
Пастырский характер святого Юрия ярко свидетельствуется народными поговорками и обрядами: «святой Юрий коров запасает», т. е. выпускает их на пастбище; «Егорий да Влас всему богатству глаз». 23 апреля поселяне наши впервые, после минувшей зимы, выгоняют скот в поле, и выгоняют его непременно освященной вербою. При этом окликают Егория, т. е. обращаются к нему с мольбою.
Обряд этот имеет символическое значение; он указывает на стада дожденосных коров, которых в весеннюю пору выгоняет Перун на небесные луга ударами молнии; в числе различных метафорических представлений молнии она, между прочим, уподоблялась древесной ветке. Прутья вербы, освященной в неделю Ваий, приносят в хлева и коровники и втыкают в стены, как средство, предохраняющее скотину от нападения нечистой силы. Первый выгон стад в поле совершается ранним утром, пока еще не обсохла на траве ночная роса: делается это с целию, чтобы коровы были тучны и удойны; так как роса признавалась за небесное молоко, то народное поверье приписывает ей чудесное свойство умножать молоко земных коров.
Предания о мифических, облачных волках, сопутствующих бога-громовника во время его грозного шествия по небу, заставили признать святого Юрия вождем и владыкою волков: он собирает их вокруг себя и каждому определяет, где и чем кормиться. Между поселянами существует поверье, что волк ни одной твари не задавит без божьего соизволения, что на Юрьев день Егорий Храбрый разъезжает по лесам на белом коне и раздает волкам наказы; по пословице: «Что у волка в зубах, то Егорий дал»; «Ловит волк роковую овечку», «Обреченная скотинка – уж не животинка!». В народной сказке о Георгии Храбром волк обращается к этому святому с просьбами о пище; то же указание встречается и в других сказках, только вместо Георгия Храброго – волк прибегает со своими просьбами к Спасителю.
Любопытен следующий рассказ: захотелось пастуху водицы испить, и пошел он через лес к колодцу. Шел-шел и увидел большой ветвистый дуб, а под ним вся трава примята и выбита. «Дай посмотрю, что тут делается!» – подумал пастух и взлез на самую верхушку дерева. Глядь – едет святой Георгий, а вслед за ним бежит большая стая волков. Остановился Георгий у самого дуба; начал рассылать волков в разные стороны и всякому наказывает, как и чем ему пропитаться. Всех разослал, собирается уж в путь ехать; на ту пору тащится хромой волк и спрашивает: «А мне-то что ж?» – «А тебе, – говорит Егорий, – вон на дубу сидит!» Волк день ждал, и два ждал, чтобы пастух слез с дерева, так и не дождался; отошел подальше и схоронился за куст. Пастух осмотрелся, спустился с дерева – и бежать! А волк выскочил из-за куста, схватил его и тут же съел.
