Нарты. Адыгский эпос - Автор Неизвестен

Железные ноги Тлепша

Тлепш, — всесильный бог железа, Молотом по наковальне Громыхает, сотрясая Долы, горы и леса. Оружейник всемогущий Снаряженье боевое Нартским воинам готовит: Он кует кольчуги, шлемы, Наколенники, колчаны; Из певучей белой стали — Копья, стрелы и мечи. Ввечеру два брата-нарта Подошли к пещере Тлепша: Старший брат — Уазырмес, Младший брат — Имыс. Им нужны мечи стальные: От свирепого иныжа Берег Псыжа крутосклонный Охранять должны в ночи. Тлепш приметил безоружных, Сам выходит им навстречу: "Что вам нужно, братья-нарты?" Отвечают братья дружно: "Мы нуждаемся в мечах". "Это, ратники, пустое. Для обоих изготовлю По достойному мечу. Но хочу я знать— какие Надобны мечи дозорным?" Кузнецу Имыс ответил: "Одного хочу, чтоб меч мой Справа влево, слева вправо Рассекал и сталь и камень!" Старший брат Уазырмес Отвечал: "Хочу, чтоб меч мой Справа влево, слева вправо Рассекал и сталь и камень, И прямым ударом сверху Он пронзал бы их насквозь!" "Как сказали, так и будет". На рассвете братья снова Подошли к пещере Тлепша: "Оружейник всемогущий, Солнце блещет на востоке, Что обещано, — исполни. Мы спешим на Псыж-реку". Тлепш из кузницы подземной Два меча стальных выносит: "Это твой, Имыс. Наотмашь Он срезает сталь и камень, Словно серп — колосья проса. Это твой, Уазырмес. Словно серп — колосья проса, Он срезает сталь и камень, И прямым ударом сверху Он пронзает их насквозь". Радуясь мечам чудесным, Обагренным лишь зарею, К побережью Псыжа братья Повернули скакунов. Путь до Псыжа был неблизок. Как доехали, стемнело. Тут зевать нельзя дозорным. В черном небе — ни звезды. Побережье Псыжа круто. Побережье Псыжа глухо. Травы здесь — коням по брюхо. В вековом лесу дремучем Воют волки и шакалы, Гулко ухает сова. Братья-нарты побережье Объезжают на дозоре. Впереди Уазырмес. Оглянувшись, он заметил, Что Имыс исчез куда-то. Вспять Уазырмес помчался, Чтобы брата разыскать, И увидел с изумленьем, Как по грудь водою скрытый, В белопенном Псыже бродит Младший брат его — Имыс. "Эй! — Уазырмес воскликнул. — В глубь реки зачем залез ты?" "Уронил я ненароком Новый меч в пучину Псыжа И теперь его ищу". "Выходи, Имыс, на берег. Не нашаришь меч руками, А нашаришь — не ухватишь. Я же, сталь пронзивши сталью, Меч твой вытащу со дна". Дважды он пучину Псыжа Размыкал мечом каленым. В третий раз прямым ударом Сталью сталь пронзив с размаха, Вытащил Имысов меч. Закричал Имыс гневливый, Точно сам насквозь проколот, Заметался, потрясая Продырявленным мечом: "Почему кузнец проклятый Для меня не постарался? Почему Уазырмесу Подарил он лучший меч? Не прощу молотобойцу! Отомщу ему жестоко!.." Той глубокой ночью к Тлепшу Он отправился тайком. В горне угли догорают Огоньком голубоватым. Спит покойно Тлепш усталый, А Имыс подкрался к двери, Распахнул ее бесшумно. Поперек проема крепко Привязавши меч дырявый, Отбежал и закричал: "Тлепш, спаси, я погибаю! Надо мною — нож убийцы!" Тлепш кидается спросонок, Захватив кузнечный молот, И в проеме двери напрочь Ноги Тлепшу по колени Отхватил Имысов меч. С тяжким стоном бог железа Молот свой швырнул вдогонку Убегавшему Имысу. Молот мимо пролетел И упал, пробивши яму, Где легко укрыться может Нартский ратник на коне. О коварных и жестоких: "Да сразит их молот Тлепша", — Люди прежде говорили И поныне говорят. Горе Тлепшу! Горе Тлепшу! Весь в крови, ползет он в кузню, В горне пламя раздувает. Из каленого железа Тлепш выковывает ноги И, к коленям приклепавши, Снова ходит по земле.

Тлепш и Худим

Жил в селении Алежде Старый нарт — кузнец Худим. Смолоду он добивался Молот выковать железный. Бесполезны оказались Все догадки и попытки. У кого бы ни спросил он — Каждый пожимал плечами. Но Худим однажды встретил Уорсар на санопитье, И сказал Худим старухе: "Пусть бы все твои недуги, Стали, Уорсар, моими! Ты — старейшая средь нартов, Ты — мудрейшая средь нартов, Может быть, тебе известно, Как добыть железный молот?" И ответила старуха: "Этого никто не знает, Кроме Тлепша-меходува, Повелителя железа, О котором знают все. Есть в долине Ятопсыко На краю большого леса Потаенная пещера, В той пещере кузня Тлепша, Заходить в нее нельзя. Если нартам надо к Тлепшу, Не дошедши до пещеры, Троекратно окликают, — И является на оклик Бог-кузнец с мечом в руке. Разузнав желанья нартов, Возвращается в пещеру, Там выковывает втайне И оружье и доспехи, И выносит нартам сам. Вот в долину Ятопсыко Ты сходи-ка и у леса Тлепша кликни троекратно, И дождись его; он выйдет — Поклонись ему пониже, Объясни, чего ты хочешь. Если дельное — исполнит…" Поблагодарив старуху, К Тлепшу поспешил Худим. Вот долина Ятопсыко. Влез Худим на холм высокий И увидел лес дремучий Со скалою на опушке. В глубине скалы — пещера, Из пещеры дым и пламя Вылетают, исчезая В ярких солнечных лучах. Подошел Худим к пещере И, окликнув Тлепша трижды, Выждал время, — вышел мастер, И Худим сказал с поклоном: "Доброго огня, кузнец!" "Доброго здоровья, путник! Хоть и стар ты, но отважен. Порываешься к железу, Словно юноша горячий. Говори, зачем пришел?" "Всемогущий бог железа! Я пришел с душой открытой И с большой заветной думой. У подножья Ошхомахо На великом санопитье Я узнал, что ты кузнечишь Молотом громожелезным. Если можешь, расскажи мне, Как выковываешь молот. Если можешь, покажи мне, Как ты молотом кузнечишь. Если можешь, подари мне Молот свой громогремящий, Как в обычае у нас". "Молот — достоянье бога, Выковать его не просто, Подарить его нельзя. Но уж если ты кузнечишь, Помогу тебе охотно. Раскалив железо, кликни, — Молот мигом перекину, А отнадобится молот, Перебрось немедля мне". "Да живешь ты в мире вечно, Бог кузнечный, Тлепш великий!" Говорит Худим и быстро Возвращается домой. Загоревшись нетерпеньем, Распалил горнило в кузне, Положил в огонь железо, Вышел вон и закричал: "Эй, железа повелитель, Дозарезу нужен молот! Эй, удачливый, могучий, Мне ковать приспело время, Брось Худиму молот свой!" Тлепш, трудившийся у горна, Вышел с молотом из кузни, Поднялся на холм высокий, Глянул зоркими глазами И увидел, словно рядом, Как за семьюста холмами, За семью частями света, Семь краев земли цветущих, Семь бегущих рек минуя, На пригорке возле кузни Вдаль глядит нетерпеливо Старый нарт, кузнец Худим. Тлепш, семижды размахнувшись, Бросил молот в поднебесье. Молот молнией летучей Мчится, тучи рассекая. Пролетел единым мигом По-над семьюста холмами, Семь краев земли цветущих, Семь бегущих рек минуя, И у самых ног Худима Рухнул, громом загремев. И пока Худим, ликуя, Воинам кует доспехи, В огненном горниле Тлепша Раскаляется железо. Тлепш выходит из пещеры, И кричит Худиму Тлепш: "Эй, Худим добросердечный! Перекинь кузнечный молот! Дожидаючись, железо Раскалилось добела!" И Худим услышал Тлепша. Вышел с молотом из кузни И, семижды размахнувшись, Кинул молот в поднебесье. Молот молнией летучей Снова тучи рассекает. Пролетев единым мигом По-над семьюста холмами, Семь краев земли цветущих, Семь бегущих рек минуя, Рухнул к Тлепшевым ногам. Так трудились Тлепш с Худимом, Перебрасывая молот, Но однажды, поглощенный Неотложною работой, Тлепш Худима не услышал, Молота не переслал. Старику без дела скука, И решил: "Пойду-ка к Тлепшу, Погляжу — не занемог ли. Помогу, хоть он и бог". И отправился немедля. Но в пути ему случилось Забрести на санопитье. Веселились там наславу, Пили-ели, песни пели, В плавном плясе шли кружась. Настает черед Худиму Кафу-удж плясать по кругу. Но Худим с поклоном низким Старым нартам говорит: "Воробья проворней На пирах пляшу я. Но спешу в дорогу, Отпустить прошу! Скоро честь по чести Буду гостем вашим. И тогда уж вместе Спляшем кафу-удж!" И Худим с попутным ветром Улетел быстрее дыма. Он в пути увидел поле, Где попарно, друг за другом, Плуг тянули, спотыкаясь, Восемь лодырей-волов. Меходув, примчась на пашню, Сдунул пахаря мехами. Без помехи, для потехи Всех волов увел к себе, И, кнутом загнавши в кузню, На двери засов задвинув, Вскинул кузню на заплечье И к пирующим спешит. Возвратясь на круг веселый, В буйный пляс пустился с ходу. Всех проворней, всех искусней Пляшет с кузней на плече. Поднебесье пыль закрыла, Ходуном земля ходила, Люди падали вповалку, А Худим все пуще пляшет И, с плеча стряхнувши кузню, То за облако закинет, То подхватит на лету. И волы от пляски лютой, Не выдерживая встряски, Об углы толкаясь в кузне, Ввосьмером сшибаясь насмерть, С хриплым ревом погибали. Круг широкий места пляски, Словно ток утоптан ровно: Так Худим неукротимый Семь ночей и дней у нартов Без устатку, в одиночку Веселится на кругу. Только вволю разгулялся, Как его в разгаре пляски Старики остановили, С укоризной говоря: "Зря, Худим, плясать надумал. Восьмерых волов прикончил. Перестань, иначе насмерть Лучших нартов закачаешь. И ни славы, ни почета Ты не выпляшешь, Худим! Раздобудь-ка лучше молот. Вот тогда тебя прославим!" Присмирел плясун и сразу Покидает Хасу нартов, Пошагал он в Ятопсыко. Где ступал — зияют ямы. (И поныне о ложбине Говорят: "Худимов ров".) Семисуточной дорогой Добрался до кузни Тлепша. И, тихонько в щелку глянув, Старый нарт остолбенел: В горне пламя полыхает, В горне ветер завывает. Бог выковывает молот, Отслужившему взамен. Сердце нарта загорелось: "Для чего мне перед Тлепшем В жалких просьбах унижаться? Я себе такой же точно Молот выковать сумею. Веселее, тяжелее Будет нартский молот мой!" Он домой заторопился. Загудело в горне пламя. И не хуже, чем у Тлепша, Молот выковал Худим. Как прослышал бог железа О Худимовой удаче, Он разгневался жестоко И с высокого кургана Нарту гневно говорит: "Знай, Худим, что кроме Тлепша, Повелителя железа, Между небом и землею Не имеется достойных Молотом громожелезным Самовластно обладать. Я давал тебе мой молот, Помогал тебе, бывало, Если мало показалось, Получай мое копье!" Размахнулся, разъяренный, И метнул копье в Худима. Молнией быстролетучей По-над тучами мелькнувши, Семимолотным ударом В самодельный щит Худима Бьет звенящее копье. Не вонзилось, отлетело, Вниз по склону покатилось С поднебесного кургана, Где стоял кузнец Худим. Прямодушный Тлепш ликует: "Эй, Худим, ты славный мастер! Ты щиты куешь отменно, Не взыщи за гнев неправый! Мы теперь с тобою вместе Мастерить для нартов станем — Молоты, серпы и плуги, Шлемы, копья и кольчуги, Панцыри, мечи, колчаны, Стрелы, стремена, подковы, Наколенники, щиты". И Худим ответил Тлепшу: "Мой учитель всемогущий! Для меня и честь и счастье У огня стоять с тобой!" С той поры вдвоем кузнечат, Дружбу в горне закаляя, Старый нарт и бог железа, Кузнецы Худим и Тлепш.