Народ - Украинские сказки и легенды
А песик говорит:
— Полезай ты к нему!
А котик говорит:
— Нет, лучше полезай ты!
А песик говорит:
— Нет, уж ты полезай, у тебя когти поострей, по стенке тебе взобраться легче.
Взобрался кот, подал ему туда еду — вот он маленько и подкрепился. Так кормили они его три дня и туда к нему лазили. Потом разведали они, где королевна талисман прячет, а достать его все-таки никак не могут. И говорит тогда песик коту:
— Знаешь что? Поймай-ка ты мышь, придуши ее и вели ей достать талисман.
Засел кот у норы, куда мыши лазили, как раз одна из мышей к норе пробиралась, прыгнул он, поймал ее и говорит:
— Я сейчас тебя задушу и съем и вас всех передушу и поем, если ты не достанешь мне такого-то и такого-то талисмана.
А мышь ему говорит:
— Как же мне его добыть, если она его во рту за губой прячет, как же мне его достать?
Кот говорит:
— А ты, только она уснет, взберись к ней на губу, да и укуси, вот она и выплюнет тогда талисман.
Ну, мышь пошла да так и сделала. И выплюнула королевна изо рта талисман. А мышь хвать его и — во двор. Взял у нее котик талисман и говорит:
— Я его понесу!
А песик говорит:
— Нет, я!
— Нет! Ты потеряешь, дай лучше я возьму.
Тогда песик говорит котику:
— Если так, то дай сяду я к тебе на спину, а не то я утону. Ты лучше плавать умеешь, вот ты меня и перевезешь.
Подошли они к берегу моря и поплыли по морю, а песик у котика и спрашивает:
— Что, не потерял?
Котик не откликается. Плывут они, плывут, плывут, а песик опять спрашивает:
— Не потерял?
Тот не откликается. Вот уж и до берега недалече, и захотелось котику ответить: «Не потерял!» И вымолвил: «Няяу!!!» А перстень — бульк в воду и утонул в море. Горько плачут они, мяукают, воют и что только не делают.
И только перстень упал в воду, а рыба вмиг его и схватила. Вот бегают они и туда, и сюда, ищут: а рыба выплыла и перевернулась животом вверх, тут кот бросился мигом в воду, цап ту рыбу и вытащил ее на берег. Взяли они рыбу, разодрали надвое, смотрят, а в ней талисман. Ну, песик тогда и говорит:
— Нет уж теперь я его возьму, я понесу!
Принесли они талисман и уж так рады-радешеньки!
— Ну, вот я талисман донес, — говорит пес, — а теперь даю я его тебе, котик.
И как только котик дотащил талисман наверх, стукнул парубок им об стену, глядь — стена вмиг и рассыпалась.
Вот стоит он на земле, свободный уже, сам себе хозяин. Возвращается домой, берет с собою песика и котика, входит в хату и говорит:
— Чтоб было мне все по-прежнему!
И только стукнул талисманом об стол, сделалось все, как было.
Сел он в карету, едет опять за женой. И опять то же самое: и колокола звонят, и войско с ним вместе, все, как прежде было. Вот с тем он и поехал. Приехал за ней и говорит:
— Видишь, ты меня победила, а я все назад вернул.
Взял он жену, привез ее снова домой и говорит:
— Ну, уж теперь, доколе будем жить вместе, никогда ты меня не обманешь!
ГОЛОПУЗ
Жил когда-то купец с купчихой; были они люди бедноватые. Вот купец и говорит:
— Надо нам, жена, чем-нибудь хлеб зарабатывать.
А она ему отвечает:
— Ну, что ж! Запрягай лошадей и поезжай.
Он подумал немного, а потом запряг двенадцать повозок да и поехал верст за пятьдесят в один город и стал там торговать. Торговал он лет двадцать и так разбогател, что и сам не знал, откуда оно все у него и взялось. Потом задумал он ехать домой. Говорит: «Давно не был я дома, не знаю, что там делается, надо наведаться». На другой день, недолго думая, забрал он своих приказчиков да и поехал.
Вот едет он себе, ни о чем не думает. Проехал уже полдороги, а тут случись с ним беда. Распрягли лошадей, пустили на пастбище и сами маленько отдохнули. Надо напоить лошадей, ищут воды — нету, а лошади так и ржут. Что тут делать? Уже верст на пять воду кругом искали нигде нету. Посходились к повозкам и хотели уже лошадей запрягать, вдруг вылазит из земли какой-то человек и говорит:'
— Что ты дашь мне, если я воду тебе достану?
— Да что ж дам — деньги! Вот гляди: эти двенадцать повозок все с деньгами, наделю я тебя одной.
А тот ему говорит:
— Денег я не хочу, дай мне то, что у тебя дома милее всего.
— Я не знаю, что у меня дома милее всего. Жена?
— Нет, — говорит, — не жена, а еще милее жены.
— Ну, добро, — сказал купец, — дам я тебе то, что у меня дома имеется.
Только он это молвил, и как хлынула из-под земли вода, словно море. Напоили лошадей, сами напились и поехали. Приезжает он в город, откуда он сам родом, остановился на постоялом дворе. Велел подать себе обедать. Пообедал хорошо, лег отдыхать. Проснувшись, пошел к хозяйке расспрашивать, где тут проживает такая-то, его жена. Она видит, что это он ее ведь и спрашивает, удивилась и говорит:
— Кто ты таков и откуда?
— Я сам местный, торговать ездил, да вот к жене возвращаюсь.
— Да кто же ты такой? Как тебя звать?
— Загородный.
— Загородный? — крикнула она и кинулась ему на шею. — Да ведь ты же мой муж, а я твоя жена.
Обнялись и поцеловались. А тут входит в дом парубок какой-то, поклонился. Мать взяла его за руку, подводит к отцу и говорит:
— Вот, муженек, и наш сын.
Обнялись они, поцеловались и начали вдвоем про хозяйство беседовать. И повел он отца по лавкам, которые мать без него нажила, было их всех двенадцать. Показал он ему одиннадцать лавок, стал вводить в двенадцатую, дегтярную, а отец и говорит:
— Да ну ее к бесу, не хочу я туда идти.
А сын все-таки упрашивает:
— Зайдем да зайдем.
Он и пошел. Вошли туда, глядь — лежит там записочка. Сын поднял и читает. Как прочитал он, отец так и обмер. Потом говорит:
— Не ходи туда, куда тебя зовут.
А в записке черт писал, чтобы явился к нему сын купца.
— Нет, тато, мне оставаться никак нельзя, надо туда идти, куда мне судьбой назначено.
На другой день поднялся он утром пораньше, собрался в дорогу, набрал себе всего, попрощался и пошел. Вот идет дорогой и идет — ничего нету. Прошел целую неделю, пожалуй. Глядь и пришел туда, где живет тот черт, которому отец его продал. Видит — лежит черт на диване, развалился.
— Здравствуйте, пан!
— Здорово, юнак. Чего тебе надо?
— Да вы ж меня звали… Вот и записочка.
— А! Знаю, знаю! Ну, ступай за мной!
И повел его всюду по своему царству и говорит:
— Вот это все сдаю я тебе на руки, чтобы ты за ним ухаживал. Вот тебе конь и птица. Но смотри, слушайся ее, а не будешь слушаться, плохо тебе придется.
— Ну, хорошо, буду слушаться.
На том и разошлись. Хозяин пошел в свою хату, а он в свою. На другой день позвал его хозяин и говорит:
— Я пойду на войну, а ты здесь оставайся и корми их. А не будешь — то они так заревут, что я даже на войне услышу, прилечу сюда и тебя съем.
Вот поехал он на войну, а Иван пошел к коню и птице, накормил их, пошел в хату и сидит. Слышит — стучит, громыхает. Он выскочил, глядь — приехал хозяин. Входит в хату и спрашивает:
— Что ж, кормил ты коня моего и птицу?
— Кормил.
— Ну, смотри! Теперь ты в моих руках, что захочу, то и сделаю. Ну, ступай к себе в хату, а я отдохну малость и поеду опять.
Иван пошел, обошел все хозяйство, а черт уснул. Потом пошел Иван к себе в хату и задремал. Вдруг слышит, входит к нему хозяин, будит его:
— Вставай, — говорит, — я скоро уже на войну пойду.
Тот поднялся, умылся, пошел, посмотрел по хозяйству, вдруг слышит — зовет его нечистая сила:
— Ну, хлопче, я уезжаю. Оставайся ты тут.
Попрощались. Черт и уехал.
Вот прожил Иван у него уже целый год. Остался Иван один как раз на Пасху, осмотрел всюду, вошел в конюшню да и заплакал. А конь его спрашивает:
— О чем ты плачешь?
— Как же мне? не плакать, если нет у меня ни будней, ни праздников!
— Не плачь, — говорит, — возьми эти бочки, что возле меня стоят, да выпей их все. Это — вода сильная.
Тот наклонился, выпил один бочонок. Конь ему и говорит:
— Подыми этот бочонок; как подымешь, довольно тебе пить, а не подымешь, пей и второй.
Попробовал Иван поднять — не подымет. Выпил и второй.
— Ну, выпил? — спрашивает его конь.
— Выпил, — отвечает Иван.
— Коли выпил, испытай свою силу: перерви цепь, на которой я привязан.
Как взялся Иван, так цепь и порвалась.
— Садись теперь на меня, — сказал конь.
Иван сел, а конь спрашивает:
— Как тебя нести? Пониже небес или повыше дерева?
— Пониже небес! — ответил Иван.
Выехали они как раз утром и летели целый день до захода солнца.
Вдруг говорит Иван:
— Да уж время бы и отдохнуть. Погляди, нет ли на земле такого места, куда бы залететь?
— Нет, — говорит, — вон что-то виднеется, будто муравьи лазят.
