Русские народные сказки - Автор_неизвестен
Царь Выслав весьма осердился на Димитрия и Василия-царевичей и посадил их в темницу, а Иван-царевич женился на прекрасной королевне Елене и начал с нею жить дружно, полюбовно, так что один без другого ни единой минуты пробыть не могли.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
38. Усоньша-богатырша
⠀⠀ ⠀⠀
Жил-был царь, и у него было три сына. Он был очень стар, а тут у него жена померла — стал еще старее. Прослышал этот царь, что есть за тридевять земель, в тридесятом государстве у Усоньши-богатырши живая и мертвая вода и молодильные яблоки. Сделал этот царь обед для черни, а после обеда начал вызов: не выищется ли кто, кто бы достал живой и мертвой воды и молодильных яблок. И никто не вызвался. Сделал тогда царь обед для войска, и тоже никто не вызвался. Тогда видят дети, что царь очень предался печали, потому что никто не может достать живой и мертвой воды и молодильных яблок, и сами вызвались. Старшего сына звали Дмитрий-царевич, среднего — Алексей-царевич, а младшего — Иван-царевич. Только они друг с другом условились, что, если один поедет и пропадет, другой бы ехал, и если другой пропадет, ехал бы третий.
Приходит старший сын к отцу и говорит: „Батюшка, благословите меня! Я поеду, достану живой и мертвой воды и молодильных яблок". Царь был очень рад, благословил своего сына, приказал собрать корабль и отпустил его с генерал-адмиралом. Ехали они сутки, двое; корабль их шел сначала как следует, а на третьи сутки вдруг полетел как птица. Они спускали и паруса, бросали якоря — ничто не могло удержать его. На четвертые сутки прибыл корабль их к высокому острову, и стояли они около него двое суток. На третьи сутки собрался царевич с генерал-адмиралом на тот остров. Взошли они на него, а на острове преотличные плоды, растения, цветы. Дмитрий-царевич и говорит: „Если бы не поехали мы за тридевять земель, в тридесятое царство, мы бы никогда этого не увидели". И вот, когда ходили они по острову, появилась птичка; она очень Дмитрию-царевичу понравилась, и стал он за ней ходить; хочет ее поймать, а она отлетит и опять сядет — так он и не может ее поймать. Генерал-адмирал говорит: „Дмитрий-царевич! Бросьте за этой птичкой ходить — я уж очень стар, нет моих больше сил! " Он ему отвечает: „Нет, генерал-адмирал, я такой птички за всю жизнь не видал и, может быть, не увижу; я с ней не расстанусь, как-нибудь да поймаю". Только ходит, ходит, все не может поймать.
И говорит Дмитрий-царевич: „Ну, генерал-адмирал, ступай на корабль; если через трое суток я не буду, то ты отправляйся на родину к отцу, а я, если назад не возвращусь, где меня бог благословит, там и буду". Генерал-адмирал отправился на корабль, а он стал за птичкой ходить. Сколько ни ходил, все не мог поймать; пришла темная ночь, птичка порхнула в куст и пропала. Ходил Дмитрий-царевич всю ночь, заблудился в лесу и говорит: „Господи, послал бы ты на меня злого человека или лютого зверя!" Когда он эти слова проговорил, смотрит: сделалась тропинка в лесу. Пошел он по этой тропинке, видит, стоит хижина — вся мохом заросла. Он входит в эту хижину, а в ней сидит старый старик с большой седой бородой. Когда он вошел, старик и говорит: „Здравствуй, Дмитрий-царевич! Я тебя сколько ждал! Что ты — волею или неволею, или своею большою охотою? Дело пытаешь или от дела лытаешь?" Он, как царский сын, на старика закричал: „Старый черт! Не напоил, не накормил, а спрашиваешь!" Старик на него взглянул свирепо и говорит: „Я таких не люблю; хоть ты и царский сын, я постарше тебя!" И приказал взять его в темницу и давать ему в сутки немного воды и фунт хлеба.
Генерал-адмирал, когда прошло трое суток, обил свой корабль черным трауром и отправился в свое государство. Когда приехал, ударил из пушки: известил, что приехал. Царь вышел на балкон, видит, что корабль в черном трауре. Посылает он адъютанта: „Поди узнай, что за корабль пришел?" Адъютант съездил, приезжает, говорит, что это тот самый корабль, на котором поехал Дмитрий-царевич за живой и мертвой водой и за молодильными яблоками. Приезжает сам царь к кораблю; генерал-адмирал вышел к нему навстречу и упал на колени. „Простите, — говорит, — меня, царь-государь! Когда, — говорит, — поехали мы с вашим сыном, два дня корабль шел хорошо, а на третий день полетел как птица. На четвертые сутки прибыл он к острову; мы вышли на тот остров с вашим сыном, а на острове различные плоды, цветы, птицы поют. И ваш сын за птичкой стал ходить и пропал с ней!" Берет его за руки царь, заплакал: „Стало быть, наше несчастье такое, генерал-адмирал!" И с того раза царь предался еще больше горести и печали.
Много ли, мало ли времени прошло, приходит к отцу второй сын — Алексей-царевич. „Благослови меня, батюшка! Где мой старший брат пропал, и я там пропаду. А может быть, и достану вам молодильных яблок, живой и мертвой воды". И отправил с ним царь этот же корабль с этим же генерал-адмиралом. Ехали они двое суток хорошо, на третьи сутки корабль их полетел как птица; они снимали паруса, бросали якоря — не могли остановить корабль. На четвертые сутки прибыли они к острову. Вышел Алексей-царевич с генерал-адмиралом на остров, и все произошло так, как и с Дмитрием-царевичем. Царевич удивился красоте острова, погнался за той же птичкой и попал в тюрьму к тому же старичку. Прошло шестеро суток, а его нет. Генерал-адмирал обил корабль черным трауром и отправился в свое государство. Прибыл, выстрелил из пушки. Приезжает к нему сам царь, он вышел к нему навстречу, упал на колени. „Государь! Хотите, — говорит, — меня казните, хотите вешайте, все то же случилось!” Государь заплакал: „Что же, — говорит, — я тебя загублю — детей не ворочу! Стало быть, наше несчастье с тобой такое!” Проходит некоторое время, приходит Иван-царевич к царю и говорит: „Батюшка! Я хочу тоже ехать;
