Ян Барщевский - Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях
Расскажу пану про диво, которое видели на озере Россоно,[140] это, как пану известно, не очень далеко от нашего Нещерда, не более тридцати вёрст. Так вот, рассказал мне об этом один из тамошних жителей, тоже крепостной отцов-иезуитов. Однажды весенней порой возвращались крестьяне с сохами с панщины, солнце ещё не село, но перед воскресеньем эконом отпустил их раньше, чем обычно. Вечер был тихий, небо ясное, на высоких берёзах в нескольких местах печально куковали кукушки, в вышине пели жаворонки, в кустах щебетали соловьи. Молодые, едучи на лошадях, говорили о своих приключениях, а старики о хозяйстве. И тут вдруг слышат музыку — кто-то за лесом играл на дуде и пел так громко, что эхо разносилось по всей околице, а песню эту все они знали.
Пацiраў я дуду, iх-вох,На паповым лугу, iх-вох,А ня дудка была, iх-вох,Вiсялуха была, iх-вох,Вiсялiла мяне, iх-вох,На чужой старане, iх-вох.
Миновали лес, подъезжают к озеру Россоно. Вода тихая да чистая, как хрусталь, такая, что все деревья отражаются в ней, будто нарисованные. Но чудеса неслыханные! на спокойной воде — дьявол, чёрный, как уголь, руки длиннющие, голова огромная, сидит на самой середине озера, поджав ноги, играет на дуде и поёт жутким голосом. Все перепугались и, читая молитвы, берегом поспешили домой. Солнце уже закатилось, а они ещё долго слышали за собою звуки дуды и ужасную песню чёрта.
Да и у нас по соседству, недалеко от деревни Голубово,[141] пан часто видит маленькое водяное окошко, окружённое со всех сторон болотом. В летнюю пору не один смельчак хотел подойти к этому озерцу — идёт, как по разостланному полотну, и вдруг исчезает в бездне, что скрывается под покровом мха. Охотник, слыша крики водяных курочек и разных уток, смотрит на это место с сожалением и издалека, ибо подойти туда никак невозможно. Про то озерцо меж людей ходит такое предание.
Когда-то это было большое и рыбное озеро, а неподалёку на пригорке стояла деревня с придорожной корчмою. Каждую зиму осташи ловили там рыбу. Случилось так, что в один год владелец того имения отказал им и позволил ловить рыбу своим крестьянам. Эти рыбаки, трудясь несколько дней, только даром потратили время, ибо каждый раз находили в сетях лишь по нескольку рыбёшек. Посоветовались и решили закинуть невод в самую полночь, может, выпадет удача.
Было это во время праздника Рождества. Крестьяне с ближайших околиц собрались в корчму на игрища, ибо прежде, в счастливые времена, в наших краях эти забавы продолжались, как я ещё помню, каждый вечер аж до Трёх королей.[142]
Так вот, когда была уже самая полночь, небо затянули тучи и ветер подул с полей. В корчме звучали музыка и песни, молодёжь плясала, а старики сидели за столом с чарками и рассказывали о разных случаях, что кому придёт на память. Тут заходит рыбак, весь засыпан снегом, а полы и рукава шубы обледеневшие.
— Братья, оставьте пляски да песни, — говорит, — поспешим на озеро, нам там столько лещей попалось, что не стало сил вытянуть. Помогите нам, всех отблагодарим за труды.
Едва он это произнёс, как кто-то на печи в тёмном углу застонал жутким голосом:
— Ах! Ах! Беда какая!
И тут страшное чудище вылетело за дверь; всех собравшихся проняло страхом; одни, читая молитвы, компаниями по нескольку человек пошли своими дорогами по домам, другие же с рыбаком поспешили на озеро. Но было уже поздно, ибо чёрт сделал своё дело — вытянули невод, а он весь будто ножом изрезан, и в нём ни рыбёшки.
Стоят люди, задумались, поняли, в чём дело. Тут один из них говорит:
— Не одолеет нас злой дух. Послушайте моего совета. Утром починим как следует сети, попросим попа, пусть освятит воду и невод, а потом с Божьей помощью закинем поглубже, и чёрту больше не удастся такую штуку выкинуть.
Недалеко от этого озера на горе стоял крытый соломой дом рыбака. Ночью, когда семья уже спала, хозяин вязал сети и за работой размышлял о страшном случае, который произошёл с ними на озере. Близ его жилища шумел лес, за стеною выл ветер. Жуткая вьюга вскоре намела возле дома высокие сугробы и засыпала окна снегом. Вдруг чёрный пёс, что лежал у ног хозяина, зарычал, будто увидел перед собой злого духа, и рыбака охватила какая-то непонятная тревога. Слышит, стучит кто-то в окно и кричит:
— Сосед! Сосед! Смилуйся! Дай мне свой возок, беда в моём доме, должен я деток своих отвезти недалеко, только до жилища свата.
— В такую бурю, — сказал рыбак, — когда и собаку жаль за порог выгнать, ты хочешь куда-то ехать с детьми? Заходи в хату, обогрейся, переночуй, утром всё сделаешь.
— Не могу я откладывать на утро, буря мне не страшна. Только смилуйся, не откажи. Верну твой возок до восхода солнца и отблагодарю, как смогу.
— Ну, бери, ежели такое спешное дело.
Открыл рыбак окно, выглянул во двор, но уже не увидел ни соседа, ни возка, лишь ветер воет и гонит по двору позёмку. Удивился он, что тот так быстро запряг коня и пропал с глаз.
Сидя на лавке, некоторое время размышлял, что за несчастье вдруг приключилось у соседа, что тот в самую полночь и в такую жуткую вьюгу должен выехать со своими детьми? И дивился, что тот отъехал на возке быстрее, чем он успел открыть окно. Так размышляя, погасил огонь, лёг на лавку и уснул.
Краток был сон рыбака, ибо ему и во сне чудилось, будто видит богатый улов рыбы, который во мгновение ока исчезает из порванной сети в глубине озера. Вскочил он с лавки, разбудил жену и приказал разогреть ему еду, чтоб после завтрака поспешить к своим товарищам и вместе с ними на озеро.
Выходит на двор, видит свой возок — весь обледенелый, а посередине лежит огромный лещ. Глядит удивлённый рыбак и не понимает, что всё это значит. Зовёт жену, домашних и рассказывает им, как в полночь во время вьюги сосед выпросил у него возок, чтоб перевезти своих детей к свату. Удивились все, но никто так и не понял, что к чему.
На восходе солнца собрались рыбаки, приехал отец плебан,[143] окропил святой водой невод и озеро. С ближних деревень собрался народ, все с любопытством ждали, чем всё закончится. Захватили подо льдом большое пространство, тянут невод, и уже сеть лежит на льду, но в ней ни рыбёшки. Стоят все растерянные и молчат. И тут один рыбак из толпы рассказал, как был обманут злым духом, одолжил ему возок, на котором тот, верно, трудясь всю ночь, перевёз всю рыбу в какое-то другое место. Что ж делать, забрали невод и пошли по домам.
С той поры ни один рыбак не закидывал сети на том озере. Много позже, заброшенное людьми, всё оно заросло водяной травой, затянулось навеки покровом зелёного мха, и теперь лишь вдалеке блестит небольшое водяное оконце.[144]
— А не слыхивал ли ты чего-нибудь, — спрашивает Завáльня, — о том глухом озере, которое окружено со всех сторон тёмным лесом? Оно неподалёку от той речки, что течёт из Нещерды и впадает в Дриссу. Говорят, будто даже в самую хорошую погоду в том озере никогда не видно ни солнца, ни облаков небесных, ни звёзд, ни месяца. Вода в нём всегда мутная, а ночью там можно увидеть всякие страсти. Рассказывал мне один ловчий, который однажды охотился на глухарей и заночевал там, будто видел, как над берегом сновали какие-то страшидлы, а из водяных пузырей возникали какие-то длинные фигуры, похожие на огромных кукол, и на огненных крыльях летали над водой. Но лишь только в дальней деревне запел петух, все эти привидения превратились в туман.
— О! Хорошо знаю это озеро, — ответил Роцька, — и слыхал о нём разные дивные истории, там и теперь страшно. Женщины, что иногда толпою собирают вблизи тех берегов грибы либо ягоды, стараются пораньше вернуться домой, лишь бы вечер не застал их в лесу, ибо после захода солнца слышны там какие-то дикие голоса, смех и стоны. Расскажу пану чудеса неслыханные, что случились на самом деле.
Недалеко отсюда, на западном берегу Нещерды, на горе, где и теперь ещё стоит имение, жил в давние времена пан З., очень богатый. Все эти дикие леса, аж до самых берегов Дриссы, принадлежали ему. То глухое озеро в тёмных лесах начало уже зарастать травой, никогда в нём лодка не плавала, ни один рыбак не осмеливался закинуть там сети.
Зимой пану З. пришло на ум попытать счастья на том озере, и вот приказал он позвать старейшего рыбака и говорит ему:
— Соберёшь утром людей, везите невод на глухое озеро и закидывайте поглубже. Там с незапамятных времён не ловили, потому должно быть изобилие разной рыбы.
— Нельзя, — отвечал рыбак. — Хоть я никогда и не закидывал там сети, но слыхал, что во многих местах на дне лежат коряги, так можно запросто испортить весь невод.
— Откуда там коряги, коли на том озере никогда не рос лес? Не верь в эти бредни, утром непременно закинешь невод.
— Тогда прикажи, пан, наперёд позвать попа, — говорит рыбак, — чтоб освятил невод и озеро, ибо всем известно, что там уже давно завелись злые духи.
