Игорь Прокопенко - Пища богов. Секреты долголетия древних
Распространено мнение, что каша — очень простое блюдо, не требующее особых талантов от повара. Из истории известно, что в XIX веке стали делать более изощренные каши. Граф Дмитрий Александрович Гурьев, третий министр финансов России с 1810 по 1823 год, однажды попробовал сладкую кашу повара Захара Кузьмина. Десерт вызвал восторг. Граф стал активно продвигать этот кулинарный шедевр в меню российских трактиров, называя его «русским чудом», «вершиной кулинарного искусства».
О том, как готовить гурьевскую кашу, рассказал Олег Егорушкин, шеф-повар кафе: «Это старинный рецепт XIX века. Для него нам понадобится: сливки, манка, сухофрукты, свежие фрукты и свежие ягоды.
Готовится гурьевская каша в несколько этапов. Сначала надо вытопить из молока или сливок пенки. Идеальный вариант — поместить емкость в русскую печь. Параллельно нужно сварить густую сладкую манную кашу, добавить туда желтки и взбитые белки, корицу, толченые орехи разных видов. Потом манка должна настояться примерно 15–20 минут, чтобы крупинки ее распарились и каша приобрела эластичность.
Проверим наличие остальных ингредиентов: клубничное или малиновое варенье, цукаты, финики, сухофрукты, свежие яблоки и груши, предварительно нарезанные, — и начнем собирать нашу кашу, слой за слоем.
На слой манки укладываем слой сухофруктов, затем яблоки, груши, финики, сверху кладем варенье, а на него — молочную или сливочную пенку. Все слегка утрамбуем.
Затем слой повторяется точь-в-точь: манка, сухофрукты, яблоки, груши, финики, варенье, пенка. За ним — новый слой. Закрывает кашу слой манки, а оставшаяся пенка наносится сверху.
Остается поставить блюдо в русскую печь и немного потомить».
О том, чем питались наши предки в далекие времена, еще до нашей эры, можно только догадываться. Мы даже плохо представляем, каким было повседневное питание простых людей в Средние века.
Сегодня почти никто не ел овсяного киселя, не пил шипучих медовых квасов, не пробовал репы и ботвиньи и не согревался в зимнюю стужу настоящим горячим сбитнем. Наши дети знают о румяном колобке лишь из сказок, о каравае — из песен, а кисельные берега им кажутся нелепостью — ведь из современного, известного им киселя берегов не построишь. Мы связываем гурьевскую кашу с городом Гурьевом, а название пожарских котлет — с именем одного из вождей народного ополчения, который не только этих, но и никаких других котлет не пробовал — их просто тогда еще не существовало.
И все же единая русская кухня, хоть и скорректированная временем, по-прежнему живет, как живет единый русский язык, несмотря на наличие местных говоров. А это дает надежду на то, что наша кухня навсегда останется в мировой культуре и сохранит свои традиции. Каждый из нас сегодня имеет возможность запечь в духовке рыбу с томатами и лимонами, или потомить гречневую кашу в горшочке, или приготовить мясную похлебку. Наши предки жили долго, в том числе и благодаря самой здоровой кухне в мире, которая, по преданиям, досталась русским людям от богов. И судя по рецептам, эти боги действительно любили свой народ.
Глава 5. Русские напитки
Принято считать, что Россия вплоть до XIX века была голодной, неустроенной, дремучей. Да и что хорошего тогда могло быть? Мрак, отсталость, антисанитария. Но так ли все на самом деле? Ведь объем хроник тех времен ничтожно мал. Есть только кадры первых советских столовых. А потому давайте заглянем в знаменитые русские трактиры сами. Ведь кухня — это часть культуры народа. В XIX веке трактиры для горожан были вторым домом. Здесь встречались, обсуждали новости, читали газеты, слушали музыку, пили чай и, конечно же, ели.
Были трактиры попроще, для извозчиков и прислуги, где обедали копчеными сельдями, тертой редькой, щами да кашами, блинами да киселями. А были трактиры для господ. Там для аппетита предлагалось отведать красную зернистую и черную паюсную икру, тыкву и соленые огурцы вместе с говяжьим деликатесом на черном хлебе. После этого за милую душу кушался раковый суп или налимья уха с расстегаями и телячьи отбивные. А суточные щи ели с кашей и поросенком, зажаренным на водке, чтобы лучше хрустел.
Рис. 7. «Король репортеров», портрет В. А. Гиляровского работы С. Малютина (1915 г.)
Цыганский хор пел задушевные русские романсы, неожиданно переходя в пляс с прихлопом, притопом и звонкими бубенцами.
Половые с гордой осанкой подносили едокам паровую стерлядь и солоноватую семгу, пряную баранину и нежную крольчатину, перепелов и рябчиков, пироги и сладкую гурьевскую кашу.
А что же пили наши прапрадедушки за обедом и ужином? Иностранные историографы создали убедительный образ: пили только водку. Мол, она чуть ли не главное наше национальное достояние.
Но так ли это? Известный журналист Владимир Гиляровский описывает ягодные водки, но они больше напоминают сладкие или терпкие наливки средней крепости, а не сорокаградусный напиток. И как-то у Гиляровского все больше едят, чем пьют. Странно. Непонятно и другое. Почему молва о русском беспробудном пьянстве зародилась в момент ухудшения отношений с западными странами в Первую мировую войну? Вдвойне удивительно — ведь в это время в России был введен «сухой закон».
«Ну кто говорит о том, что Россия была алкоголизирована? — удивляется Алексей Диашев, доктор биологических и технических наук. — Да не было никогда у нас этого. Наоборот, на Руси была культура пития… Да, готовили всевозможные сбитни, медовухи, всевозможное пиво, щи кислые и другие напитки, которые приятны на вкус, немножко растормаживают, дают возможность пообщаться».
Обратимся к более древним литературным источникам. Оказывается, до прихода к власти династии Романовых русские люди, в отличие от европейцев, вообще не знали вкуса крепких алкогольных напитков и были самой здоровой нацией в мире — что, кстати, отмечено в дневниках многих иностранных путешественников XV века. К тому же крестьяне-общинники не могли праздновать, когда захочется. Пиры были неотъемлемой частью сакрального ритуала. Только по великим праздникам, восхваляя Бога, употребляли питейные меды, брагу, сбитни, хмельные квасы.
Эльмира Меджитова, историк русской и советской кухни, считает: «Можно говорить и о том, что русский народ был здоровее, потому что он достаточно долго не знал крепких напитков».
Известно, что на рубеже XIV–XV веков водка была завезена к нам из Италии. Также известно, что долгое время она оставалась под запретом. Русские князья не хотели допускать в своих вотчинах того беспредела, который творился на Западе. Они знали, что именно алкоголизм был самым распространенным пороком в Европе со времен Древнего Рима. Обратимся к документальным свидетельствам.
VI век. Указ правителя Англии Гольдаса Мудрого: «Каждого монаха, напившегося до состояния того, что не может петь на службе, — лишать ужина».
VIII век. Король франков Карл Великий повелевает запретить появление в суде пьяных прокуроров и свидетелей.
XVI век. Мартин Лютер, лидер протестантов, пишет: «Германия зачумлена пьянством. Мы кричим! Мы проповедуем! Не помогает!»
А ведь это Швеция, Испания, Франция, Англия. Жители этих стран если уж садились за стол, то пили до потери памяти, а иногда и пульса. По-другому там пить просто не умели. По этой причине, между прочим, классики литературы прозвали XVI век «пьяным столетием».
Но при чем здесь Россия? Ведь русские люди к столетнему европейскому пьянству никакого отношения не имели.
«Какие напитки были характерны для русской кухни до того, как у нас не появилась водка? — задается вопросом Эльмира Меджитова. — Вот «История водки», которую Похлебкин написал. Все знают эту книгу. Были квасы, были меды, позже были сбитни, травяные настойки, заварки — их сейчас мы называем травяные чаи. Основу составляли эти напитки. Из алкогольных были меды».
Технология изготовления традиционных русских «питных медов» была близкой к изготовлению вина. В мед добавляли клюкву, бруснику, рябину, смородину, вишню или малину, иногда хмель. Напиток выдерживали в засмоленных бочках от пяти до сорока лет. Нередко готовили и вареные меды, которые созревали за две недели.
По словам повара Нины Почитаевой, рецепт старинного русского напитка медовуха прост. На три литра воды берется один литр меда и варится на медленном огне, при этом надо снимать пенку.
Готовность определяется по отсутствию пенки. Жидкость должна стать желтой и прозрачной. Далее Нина советует добавить щепотку молотого хмеля (можно в шишках), а также щепотку гвоздики и щепотку корицы.
Перемешав ингредиенты, наши предки давали меду остыть до тридцати градусов, после чего добавляли изюм — можно дрожжи — и настаивали четырнадцать дней.
