Одиссея (пер. В.А. Жуковского) - "Гомер"

Песнь двенадцатая

Быстро своим кораблем Океана поток перерезав,Снова по многоисплытому морю пришли мы на островЭю, туда, где в жилище туманнорожденныя ЭосЛегкие Оры ведут хороводы, где Гелиос всходит;К брегу пристав, на песок мы корабль быстроходный встащили; 5 Сами же, вышед на брег, поражаемый шумно волнами,Сну предались в ожиданье восхода на небо Денницы.Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.Спутников скликав, послал я их к дому Цирцеи, чтоб взять тамТруп Ельпеноров, его принести и свершить погребенье. 10 Много дерев нарубив, мы на самом возвышенном местеБерега предали тело земле с сокрушеньем и плачем.После ж того как сожжен был со всеми доспехами мертвый,Холм гробовой мы насыпали, памятный столб утвердили,Гладкое в землю на холме воткнули весло; и священный 15 Долг погребения был совершен. Но Цирцея узналаСкоро о нашем прибытии к ней от пределов Аида.Светлой одеждой облекшись, она к нам пришла; и за неюС хлебом, и мясом, и пеннопурпурным вином молодыеДевы пришли; и богиня богинь, к нам приближась, сказала: 20 «Люди железные, заживо зревшие область Аида,Дважды узнавшие смерть, всем доступную только однажды,Бросьте печаль и беспечно едой и питьем утешайтесьНыне, во все продолжение дня; с наступленьем же утраДалее вы поплывете; я путь укажу и благое 25 Дам наставленье, чтоб снова какая безумием вашимВас не постигла напасть, ни на суше, ни на море темном».Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.Жертву принесши, мы целый там день до вечернего мракаЕли прекрасное мясо и сладким вином утешались. 30 Солнце тем временем скрылось, и тьма наступила ночная.Люди в том месте легли, где корабль утвержден был канатом;Мне же Цирцея приветливо руку дала; и когда яСел в отдаленье от прочих, легла близ меня и вопросыСтала мне делать; и ей обо всем рассказал я подробно. 35 Светлая так напоследок сама мне сказала богиня:«Дело одно совершил ты успешно; теперь со вниманьемВыслушай то, что скажу, что потом и от бога услышишь.Прежде всего ты увидишь сирен; неизбежною чаройЛовят они подходящих к ним близко людей мореходных. 40 Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приближась, их сладкийГолос услышит, тому ни жены, ни детей малолетныхВ доме своем никогда не утешить желанным возвратом:Пением сладким сирены его очаруют, на светломСидя лугу; а на этом лугу человечьих белеет 45 Много костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.Ты ж, заклеивши товарищам уши смягченным медвянымВоском, чтоб слышать они не могли, проплыви без оглядкиМимо; но ежели сам роковой пожелаешь услышатьГолос, вели, чтоб тебя по рукам и ногам привязали 50 К мачте твоей корабельной крепчайшей веревкой; тогда тыМожешь свой слух без вреда удовольствовать гибельным пеньем.Если ж просить ты начнешь иль приказывать станешь, чтоб снялиУзы твои, то двойными тебя пусть немедленно свяжут.После, когда вы минуете остров сирен смертоносный, 55 Две вам дороги представятся; дать же совет здесь, какуюВыбрать из двух безопаснее, мне невозможно; своим тыДолжен рассудком решить. Опишу я и ту и другую.Прежде увидишь стоящие в море утесы; кругом ихШумно волнуется зыбь Амфитриты лазоревоокой; 60 Имя бродящих [78 ] дано им богами; близ них никакаяПтица не смеет промчаться, ни даже амброзию ЗевсуЛегким полетом носящие робкие голуби; каждыйРаз пропадает из них там один, об утес убиваясь;Каждый раз и Зевес заменяет убитого новым. 65 Все корабли, к тем скалам подходившие, гибли с пловцами;Доски одни оставались от них и бездушные трупы,Шумной волною и пламенным вихрем носимые в море.Только один, все моря обежавший, корабль невредимоИх миновал – посетитель Эета, прославленный Арго; 70 Но и его на утесы бы кинуло море, когда б онТам не прошел, провожаемый Герой, любившей Ясона.После ты две повстречаешь скалы: до широкого небаОстрой вершиной восходит одна, облака окружаютТемносгущенные ту высоту, никогда не редея. 75 Там никогда не бывает ни летом, ни осенью светелВоздух; туда не взойдет и оттоль не сойдет ни единыйСмертный, хотя б с двадцатью был руками и двадцатьНог бы имел, – столь ужасно, как будто обтесанный, гладокКамень скалы; и на самой ее середине пещера, 80 Темным жерлом обращенная к мраку Эреба на запад;Мимо ее ты пройдешь с кораблем, Одиссей многославный;Даже и сильный стрелок не достигнет направленной с моряБыстролетящей стрелою до входа высокой пещеры;Страшная Скилла [79 ] живет искони там. Без умолку лая, 85 Визгом пронзительным, визгу щенка молодого подобным,Всю оглашает окрестность чудовище. К ней приближатьсяСтрашно не людям одним, но и самым бессмертным. ДвенадцатьДвижется спереди лап у нее; на плечах же косматыхШесть подымается длинных, изгибистых шей; и на каждой 90 Шее торчит голова, а на челюстях в три ряда зубы,Частые, острые, полные черною смертью, сверкают;Вдвинувшись задом в пещеру и выдвинув грудь из пещеры,Всеми глядит головами из лога ужасная Скилла.Лапами шаря кругом по скале, обливаемой морем, 95 Ловит дельфинов она, тюленей и могучих подводныхЧуд, без числа населяющих хладную зыбь Амфитриты.Мимо ее ни один мореходец не мог невредимоС легким пройти кораблем: все зубастые пасти разинув,Разом она по шести человек с корабля похищает. 100 Близко увидишь другую скалу, Одиссей многославный:Ниже она; отстоит же от первой на выстрел из лука.Дико растет на скале той смоковница с сенью широкой.Страшно все море под тою скалою тревожит Харибда,Три раза в день поглощая и три раза в день извергая 105 Черную влагу. Не смей приближаться, когда поглощает:Сам Посейдон от погибели верной тогда не избавит.К Скиллиной ближе держася скале, проведи без оглядкиМимо корабль быстроходный: отраднее шесть потерять вамСпутников, нежели вдруг и корабль потопить, и погибнуть 110 Всем». Тут умолкла богиня; а я, отвечая, сказал ей:«Будь откровенна, богиня, чтоб мог я всю истину ведать:Если избегнуть удастся Харибды, могу ли отбитьсяСилой, когда на сопутников бросится жадная Скилла?»Так я спросил, и, ответствуя, так мне сказала богиня: 115 «О необузданный, снова о подвигах бранных замыслил;Снова о бое мечтаешь; ты рад и с богами сразиться.Знай же: не смертное зло, а бессмертное Скилла. Свирепа,Дико-сильна, ненасытна, сражение с ней невозможно.Мужество здесь не поможет; одно здесь спасение – бегство. 120 Горе, когда ты хоть миг там для тщетного боя промедлишь:Высунет снова она из своей недоступной пещерыВсе шесть голов и опять с корабля шестерых на пожраньеСхватит; не медли ж; поспешно пройди; призови лишь Кратейю:Скиллу она родила на погибель людей, и одна лишь 125 Дочь воздержать от второго на вас нападения может.Скоро потом ты увидишь Тринакрию остров; издавнаГелиос тучных быков и баранов пасет там на пышных,Злачных равнинах; семь стад составляют быки; [80 ] и бараныСтолько ж; и в каждом их стаде числом пятьдесят; и число то 130 Вечно одно; не плодятся они, и пасут неусыпноИх Фаэтуса с Лампетией, пышнокудрявые нимфы.Гелиос их Гиперион с божественной прижил Неерой.Светлая мать, дочерей воспитавши, в Тринакрии знойнойИх поселила, чтоб там, от людей в удалении, девы 135 Тучных быков и баранов отцовых пасли неусыпно.Будешь в Итаке, хотя и великие бедствия встретишь,Если воздержишься руку поднять на стада Гелиоса;Если же руку подымешь на них, то пророчу погибельВсем вам: тебе, кораблю и сопутникам; сам ты избегнешь 140 Смерти; но, всех потеряв, одинок возвратишься в отчизну».Так говорила она. Златотронная Эос явиласьНа небе; в дом свой богиня пошла, разлучившись со мною.Я ж, к своему кораблю возвратись, повелел, чтоб немедляСпутники все на него собрались и канат отвязали; 145 Все на него собралися и, севши на лавках у весел,Разом могучими веслами вспенили темные воды.Был нам на темных водах провожатым надежным попутныйВетер, пловцам благовеющий друг, парусов надуватель,Послан приветноречивою, светлокудрявой богиней. 150 Все корабельные снасти порядком убрав, мы спокойноПлыли; корабль наш бежал, повинуясь кормилу и ветру.Я ж, обратяся к сопутникам, так им сказал, сокрушенный:«Должно не мне одному и не двум лишь, товарищи, ведатьТо, что нам всем благосклонно богиня богинь предсказала: 155 Все вам открою, чтоб, зная свой жребий, могли вы бесстрашноИли погибнуть, иль смерти и Керы могучей избегнуть.Прежде всего от волшебного пенья сирен и от лугаИх цветоносного нам уклониться велела богиня;Мне же их голос услышать позволила; прежде, однако, 160 К мачте меня корабельной веревкой надежною плотноВы привяжите, чтоб был я совсем неподвижен; когда жеСтану просить иль приказывать строго, чтоб сняли с меня выУзы, – двойными скрутите мне узами руки и ноги».Так говорил я, лишь нужное людям моим открывая. 165 Тою порой крепкозданный корабль наш, плывя, приближалсяК острову страшных сирен, провожаемый легким попутнымВетром; но вдруг успокоился ветер, и тишь воцариласьНа море: демон угладил пучины зыбучее лоно.Вставши, товарищи парус ненужный свернули, сцепили 170 С мачты его, уложили на палубе, снова на лавкиСели и гладкими веслами вспенили тихие воды.Я же, немедля медвяного воску укруг изрубившиВ мелкие части мечом, раздавил на могучей ладониВоск; и мгновенно он сделался мягким; его благосклонно 175 Гелиос, бог жизнедатель, лучом разогрел теплоносным.Уши товарищам воском тогда заклеил я; меня жеПлотной веревкой они по рукам и ногам привязалиК мачте так крепко, что было нельзя мне ничем шевельнуться.Снова под сильными веслами вспенилась темная влага. 180 Но в расстоянье, в каком призывающий голос бываетВнятен, сирены увидели мимо плывущий корабль наш.С брегом он их поравнялся; они звонкогласно запели:«К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян, 185 К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав;Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав.Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какаяУчасть по воле бессмертных постигла троян и ахеян; 190 Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится».Так нас они сладкопеньем пленительным звали. ВлекомыйСердцем их слушать, товарищам подал я знак, чтоб немедляУзы мои разрешили; они же удвоенной силойНачали гресть; а, ко мне подошед, Перимед с Еврилохом 195 Узами новыми крепче мне руки и ноги стянули.Но когда удалился корабль наш и более слышатьМы не могли уж ни гласа, ни пенья сирен бедоносных,Верные спутники вынули воск размягченный, которымУши я им заклеил, и меня отвязали от мачты. 200 Остров сирен потеряли мы из виду. Вдруг я увиделДым и волненья великого шум повсеместный услышал.Выпали весла из рук у гребцов устрашенных; повиснувПраздно, они по волнам, колыхавшим их, бились; а судноСтало, понеже не двигались весла, его принуждавшие к бегу. 205 Я же его обежал, чтоб людей ободрить оробелых;Каждому сделав приветствие, ласково всем им сказал я:«Спутники в бедствиях, мы не безопытны; всё мы сносилиТвердо; теперь же беда предстоит не страшнее постигшейНас, заключенных в пещере свирепою силой циклопа. 210 Мужеством, хитрым умом и советом разумным тогда яВсех вас избавил; о том не забыли вы, думаю; будьте жСмелы и ныне, исполнив покорно все то, что велю вам.Силу удвойте, гребцы, и дружнее по влаге зыбучейОстрыми веслами бейте; быть может, Зевес покровитель 215 Нам от погибели близкой уйти невредимо поможет.Ты же внимание, кормщик, удвой; на тебя попеченьеГлавное я возлагаю – ты правишь кормой корабельной:В сторону должен ты судно отвесть от волненья и дыма,Видимых близко, держися на этот утес, чтоб не сбиться 220 Вбок по стремленью – иначе корабль, несомненно, погибнет».Так я сказал; все исполнилось точно и скоро; о Скилле жЯ помянуть не хотел: неизбежно чудовище было;Весла б они побросали от страха и, гресть переставши,Праздно б столпились внутри корабля в ожиданье напасти. 225 Сам же я, вовсе забыв повеление строгой Цирцеи,Мне запретившей оружие брать для напрасного боя,Славные латы на плечи накинул и, два медноострыхВ руки схвативши копья, подошел к корабельному носуВ мыслях, что прежде туда из глубокого жадная Скилла 230 Бросится лога и там ей попавшихся первых похитит.Тщетно искал я очами ее, утомил лишь напрасноОчи, стараясь проникнуть в глубокое недро утеса.В страхе великом тогда проходили мы тесным проливом;Скилла грозила с одной стороны, а с другой пожирала 235 Жадно Харибда соленую влагу: когда извергалисьВоды из чрева ее, как в котле, на огне раскаленном,С свистом кипели они, клокоча и буровясь; и пенаВихрем взлетала на обе вершины утесов; когда жеВолны соленого моря обратно глотала Харибда, 240 Внутренность вся открывалась ее: перед зевом ужасноВолны сшибались, а в недре утробы открытом кипелиТина и черный песок. Мы, объятые ужасом бледным,В трепете очи свои на грозящую гибель вперяли.Тою порой с корабля шестерых, отличавшихся бодрой 245 Силой товарищей, разом схватя их, похитила Скилла;Взор на корабль и на схваченных вдруг обративши, успел яТолько их руки и ноги вверху над своей головоюМельком приметить: они в высоте призывающим гласомИмя мое прокричали с последнею скорбию сердца. 250 Так рыболов, с каменистого берега длинносогбеннойУдой кидающий в воду коварную рыбам приманку,Рогом быка лугового их ловит, потом, из воды ихВыхватив, на берег жалко трепещущих быстро бросает:Так трепетали они в высоте, унесенные жадною Скиллой. 255 Там перед входом пещеры она сожрала их, кричащихГромко и руки ко мне простирающих в лютом терзанье.Страшное тут я очами узрел, и страшней ничего мнеЗреть никогда в продолжение странствий моих не случалось.Скиллин утес миновав и избегнув свирепой Харибды, 260 Прибыли к острову мы наконец светоносного бога.Там на зеленых равнинах быки криворогие мирноС множеством тучных баранов паслись, Гелиосово стадо.С моря уже, находяся на палубе, явственно мог яТяжкое слышать мычанье быков, на свободе гулявших, 265 С шумным блеяньем баранов; и тут же пришло мне на памятьСлово слепого пророка Тиресия фивского с строгимСловом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасныйОстров, где властвовал Гелиос, смертных людей утешитель.Тут к сокрушенным сопутникам речь обратил я такую: 270 «Верные спутники, слушайте то, что, печальный, скажу вам:Сведать должны вы пророка Тиресия фивского словоС словом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасныйОстров, где властвует Гелиос, смертных людей утешитель:Там несказанное бедствие ждет нас, они утверждают. 275 Мимо, товарищи, черный корабль провести поспешите».Так я сказал; в их груди сокрушилося милое сердце.Мне ж, возражая, ответствовал так Еврилох непокорный:«Ты, Одиссей, непреклонно-жесток; одарен ты великойСилой, усталости нет для тебя, из железа ты скован. 280 Нам, изнуренным, бессильным и столь уж давно не вкушавшимСна, запрещаешь ты на берег выйти. Могли б приготовитьУжин мы вкусный на острове, сладко на нем отдохнувши.Ты ж нас идти наудачу в холодную ночь принуждаешьМимо приютного острова в темное, мглистое море. 285 Ночью противные ветры шумят, корабли истребляя.Кто избежит потопления верного, если во мракеВдруг с неожиданной бурей на черное море примчитсяНот иль Зефир истребительно-быстрый? От них наиболеВ бездне морской, вопреки и богам, корабли погибают. 290 Лучше теперь, покорившись велению темныя ночи,На берег выйдем и ужин вблизи корабля приготовим.Завтра ж с Денницею пустимся снова в пространное море».Так говорил Еврилох, и товарищи с ним согласились.Стало мне ясно тогда, что готовил нам бедствие демон. 295 Голос возвысив, безумцу я бросил крылатое слово:«Здесь я один, оттого и ответ, Еврилох, твой так дерзок.Слушайте ж: мне поклянитесь великою клятвой, что, еслиВстретите стадо быков криворогих иль стадо барановТам, на зеленых лугах, святотатной рукой не коснетесь 300 К ним и убить ни быка, ни барана отнюдь не дерзнете.Пищею нас на дорогу обильно снабдила Цирцея».Спутники клятвой великою мне поклялися; когда жеВсе поклялися и клятву свою совершили, в заливеОстрова тихом [81 ] мы стали с своим кораблем крепкозданным. 305 Близко была ключевая вода; все товарищи, вышедНа берег, вкусный проворно на нем приготовили ужин;Свой удовольствовав голод обильным питьем и едою,Стали они поминать со слезами о милых погибших,Схваченных вдруг с корабля и растерзанных Скиллой пред нами. 310 Скоро на плачущих сон, усладитель печалей, спустился.Треть совершилася ночи, и темного неба на онпол [82 ]Звезды склонилися – вдруг громовержец Кронион Борея,Страшно ревущего, выслал на нас, облака обложилиМоре и землю, и темная с грозного неба сошла ночь. 315 Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос;Черный корабль свой от бури мы скрыли под сводом пещеры.Где в хороводы веселые нимфы полей собирались.Тут я товарищей всех пригласил на совет и сказал им:«Черный корабль наш, друзья, запасен и питьем и едою. 320 Бойтесь же здесь на стада подымать святотатную руку;Бог обладает здесь всеми стадами быков и баранов,Гелиос светлый, который все видит, все слышит, все знает».Так я сказал, и они покорились мне мужеским сердцем.Но беспрестанно весь месяц свирепствовал Нот; все другие 325 Ветры молчали; порою лишь Эвр подымался восточный.Спутники, хлеба довольно имея с вином пурпуровым,Были спокойны; быков Гелиосовых трогать и в мыслиИм не входило; когда же съестной наш запас истощился,Начали пищу охотой они промышлять, добывая 330 Что где случалось: стреляли дичину иль рыбуОстросогбенными крючьями удили – голод томил их.Раз, помолиться желая богам, чтоб они нам открылиПуть, одинокой дорогой я шел через остров: невольно,Тою дорогой идя, от товарищей я удалился; 335 В месте, защитном от ветра, я руки умыл и молитвойТеплой к бессмертным владыкам Олимпа, к богам обратился.Сладкий на вежды мне сон низвели нечувствительно боги.Злое тогда Еврилох предложение спутникам сделал:«Спутники верные, слушайте то, что скажу вам, печальный; 340 Всякий род смерти для нас, земнородных людей, ненавистен;Но умереть голодною смертью всего ненавистней.Выберем лучших быков в Гелиосовом стаде [83 ] и в жертвуЗдесь принесем их богам, беспредельного неба владыкам.После – когда возвратимся в родную Итаку, воздвигнем 345 В честь Гелиоса, над нами ходящего бога, богатыйХрам и его дорогими дарами обильно украсим;Если ж, утратой своих круторогих быков раздраженный,Он совокупно с другими богами корабль погубить нашВ море захочет, то легче, в волнах захлебнувшись, погибнуть 350 Вдруг, чем на острове диком от голода медленно таять».Так говорил Еврилох, и сопутники с ним согласились.Лучших тогда из быков Гелиосовых, вольно бродивших,Взяли они – невдали корабля темноносого стадоЖирных, огромнорогатых и лбистых быков там гуляло, – 355 Их обступили, безумцы; воззвавши к богам олимпийским,Листьев нарвали они с густоглавого дуба, ячменяБоле в запасе на черном своем корабле не имея.Кончив молитву, зарезав быков и содравши с них кожи,Бедра они все отсекли, а кости, обвитые дважды 360 Жиром, кровавыми свежего мяса кусками обклали.Но, не имея вина, возлиянье они совершилиПросто водою и бросили в жертвенный пламень утробу,Бедра сожгли, остальное же, сладкой утробы отведав,Все изрубили на части и стали на вертелах жарить. 365 Тут улетел усладительный сон, мне ресницы смыкавший.Я, пробудившись, пошел к кораблю на песчаное взморьеШагом поспешным; когда ж к кораблю подходил, благовоннымЗапахом пара мясного я был поражен; содрогнувшись,Жалобный голос упрека вознес я к богам олимпийским: 370 «Зевс, наш отец и владыка, блаженные, вечные боги,Вы на беду обольстительный сон низвели мне на вежды;Спутники там без меня святотатное дело свершили».Тою порой о убийстве быков Гиперионов светлыйСын извещен был Лампетией, длинноодеянной девой. 375 С гневом великим к бессмертным богам обратясь, он воскликнул:«Зевс, наш отец и владыка, блаженные, вечные боги,Жалуюсь вам на людей Одиссея, Лаэртова сына!Дерзко они у меня умертвили быков, на которыхТак любовался всегда я – всходил ли на звездное небо, 380 С звездного ль неба сходил и к земле ниспускался.Если же вами не будет наказано их святотатство,В область Аида сойду я и буду светить для умерших».Гневному богу ответствовал так тученосец Кронион:«Гелиос, смело сияй для бессмертных богов и для смертных, 385 Року подвластных людей, на земле плодоносной живущих.Их я корабль чернобокий, низвергнувши пламенный гром свой,В море широком на мелкие части разбить не замедлю».(Это мне было открыто Калипсо божественной; ей жеВсе рассказал вестоносец крылатый Кронионов, Эрмий.) 390 Я, возвратясь к кораблю своему на песчаное взморье,Спутников собрал и всех одного за другим упрекал; но исправитьЗла нам уж было не можно; быки уж зарезаны были.Боги притом же и знаменье, в страх нас приведшее, дали:Кожи ползли, а сырое на вертелах мясо и мясо, 395 Снятое с вертелов, жалобно рев издавало бычачий.Целые шесть дней мои непокорные спутники дерзкоБили отборных быков Гелиоса и ели их мясо;Но на седьмой день, предызбранный тайно Кронионом Зевсом,Ветер утих, и шуметь перестала сердитая буря. 400 Мачту поднявши и белый на мачте расправивши парус,Все мы взошли на корабль и пустились в открытое море.Но, когда в отдалении остров пропал и исчезлаВсюду земля и лишь небо, с водами слиянное, зрелось,Бог громовержец Кронион тяжелую темную тучу 405 Прямо над нашим сгустил кораблем, и под ним потемнелоМоре. И краток был путь для него. От заката примчалсяС воем Зефир, и восстала великая бури тревога;Лопнули разом веревки, державшие мачту; и разомМачта, сломясь, с парусами своими, гремящая, пала 410 Вся на корму и в паденье тяжелым ударом разбилаГолову кормщику; череп его под упавшей громадойВесь был расплюснут, и он, водолазу подобно, с высокихРебр корабля кувырнувшися вглубь, там пропал, и из телаДух улетел. Тут Зевес, заблистав, на корабль громовую 415 Бросил стрелу; закружилось пронзенное судно, и дымомСерным его обхватило. Все разом товарищи былиСброшены в воду, и все, как вороны морские рассеясь,В шумной исчезли пучине – возврата лишил их Кронион.Я ж, уцелев, меж обломков остался до тех пор, покуда 420 Киля водой не отбило от ребр корабельных: он поплыл;Мачта за ним поплыла; обвивался сплетенный из крепкойКожи воловьей ремень вкруг нее; за ремень уцепившись,Мачту и киль им поспешно опутал и плотно связал я,Их обхватил и отдался во власть беспредельного моря. 425 Стихнул Зефир, присмирела сердитая буря; но быстрыйНот поднялся: он меня в несказанную ввергнул тревогу.Снова обратной дорогой меня на Харибду помчал он.Целую ночь был туда я несом; а когда воссиялоСолнце – себя я узрел меж скалами Харибды и Скиллы. 430 В это мгновение влагу соленую хлябь поглощала;Я, ухватясь за смоковницу, росшую там, прицепилсяК ветвям ее, как летучая мышь, и повис, и нельзя мнеБыло ногой ни во что упереться – висел на руках я.Корни смоковницы были далеко в скале и, расширясь, 435 Ветви объемом великим Харибду кругом осеняли;Так там, вися без движения, ждал я, чтоб вынесли волныМачту и киль из жерла, и в тоске несказанной я долгоЖдал – и уж около часа, в который судья, разрешившиЮношей тяжбу, домой вечерять, утомленный, уходит 440 С площади, – выплыли вдруг из Харибды желанные бревна.Бросился вниз я, раскинувши руки и ноги, и прямоТяжестью всею упал на обломки, несомые морем.Их оседлавши, я начал руками, как веслами, править.Скилле ж владыка бессмертных Кронион меня не дозволил 445 В море приметить: иначе была б неизбежна погибель.Девять носился я дней по водам; на десятый с наставшейНочью на остров Огигию выброшен был, где КалипсоЦарствует, светлокудрявая, сладкоречивая нимфа.Принят я был благосклонно богиней. Об этом, однако, 450 Мне говорить уж не нужно: вчера описал я подробноВсе и тебе и царице; весьма неразумно и скучноСнова рассказывать то, что уж мы рассказали однажды».