Антонио Дионис - Аргонавты
Но радость всегда коротка. Мой возлюбленный должен был возвращаться во дворец к правителю, у которого состоял на службе.
Слезы меж воли навернулись на глаза - так жаль мне было больше не видеть юношу, хоть он и обещался вернуться, как стемнеет. Да, видно, и ему горе горше смерти было уйти со двора.
Его глаза молили о чем-то, о чем я не могла догадаться, пока уста юноши робко не произнесли:
Любовь моя! Мое торжество будет не полным, если я не сумею упросить у тебя поцелуй!
Но,- растерялась я,- нас могут увидеть?
А вот и проверим!
С этими словами юноша склонил ко мне свое лицо, и жадные губы коснулись моих губ. Не успели мы насладиться сладким дыханьем друг друга, как что-то или кто-то дернул меня, отрывая от любимого, за косы. Я в страхе обернулась: то был мой отец!
Негодница! - вскричал он, в ярости потрясая кулаками.- Так ли ты блюдешь мою честь, целуясь с мальчишками?
Я - не мальчишка,- попытался встрять юноша.
Но отлетел от толчка в грудь, которым его наградил
мой отец, человек, надо сказать, дородный и плотного телосложения.
Он еще и протестует! - вконец разозлился отец.
На шум, колыхая телесами, вышла мать. Замерла,
удивленно взирая на отца:
Что случилось? И как получилось, что ты так скоро вернулся? Неужто еще в пути попался тебе простофиля, которому ты сплавил товар? - засыпала мать отца вопросами, не давая тому в ответ открыть рот.
Я же более всего беспокоилась за юношу, краем глаза наблюдая, как он под шумок пробирается к полуотворенной калитке.
Отец, видно, выпустив пар, обессиленно опустился на ступеньку, запустив пятерню в свои всклоченные волосы.
Моя мать умела молчать лишь тогда, когда пережевывала пищу. Но тут ни горсти фиников, ни кисти сухого винограда у нее не было. А потому она накинулась на отца с упреками:
Видано ли дело! - начала мать.- Ни товара, ни денег - поверю, что на тебя напали разбойники! Но ограбить судно - дело пяти минут. Где ж ты, старый разбойник, шатался всю ночь?
А ты откуда знаешь, что на караван напали морские пираты? -оторопел от удивления отец.
Мать презрительно пожала плечами:
Какой бы я была женщиной, если б последней, вслед за мужчинами, узнавала новости?
Что ответить, отец не нашелся, а потому, случайно столкнувшись с моим взглядом накинулся на меня желая, впрочем, отвлечь мать от скользкой темы о проведенной где-то ночи. Но я тоже поражалась матери: видимо, еще вечером, стоило судну отчалить от берега, мать узнала дурные вести - и ни словом не обмолвилась. Я подумала: а смогла бы я, ведая такой тайной, удержать язык за зубами? Не поручусь!
Так у меня для тебя тоже есть новость, женушка! - ехидно сощурился отец.- Знаешь ли, что я застал твою ненаглядную дочурку в объятиях какого-то молодого негодяя, который,- эти слова были обращены ко мне, чтоб уколоть больнее,- смылся, как только меня увидел? - торжествующе закончил отец тираду.
Но хотела бы я увидеть женщину, более потрясающую, нежели моя мать. Она недвусмысленно выдула сквозь сжатые трубочкой губы воздух:
Фу! Тоже мне новость! Это Плавий, племянник нашего правителя. Трогательный дядя не хочет допустить, чтобы его племянник вырос ни к чему не приспособленным лоботрясом - вот и гоняет мальчишку по городу с мелкими поручениями. А тому, по молодости и глупости, приспичило влюбиться в нашу дочь! И что ж зазорного, если девушка поощрила будущего наследника нашего правителя - своих-то детей у царя нет!
Тут уж и отец, и я приросли к месту, как пораженные молнией. Отец сбавил тон, глядя на кусты, в которые забился незадачливый мой ухажер почти с отеческой нежностью, вероятно, представляя тот день, когда он войдет во дворец отцом жены царя!
Клянусь Олимпом! - воскликнул отец.- Вот уж никогда не думал, что моя дочь может приглянуться такой высокорожденной особе!
Тут из зарослей, услышав, сколь высоко ценит его мой отец, вылез юноша, прятавшийся там в ожидании развязки...
В этом месте повествования поэт, подпрыгивавший от нетерпения, не выдержал:
Но, незнакомка,- воскликнул юноша.- Неужели и после такого трусливого поведения, недостойного и беспородной шавки, твое сердце не отвернулось от этого мерзавца, который готов был, спасая свою шкуру, бросить тебя на произвол судьбы и разъяренных родителей? !
Царь хотел, было, взглядом заставить поэта помолчать, но девушка уже отвечала.
О, добрый юноша! Я вижу, ты не совсем понимаешь обычаев нашей земли! Дело в том, что девушка, пока не связана узами брака, может как ей угодно распоряжаться собой: никто не станет стеснять ее свободу до тех пор, пока ее поведение соотносится с местными понятиями и обычаями. В то же время, отец, брат или близкий родственник могут безнаказанно заколоть незнакомца, в неподобающем месте заговорившего с девушкой - и законы простят убийство. Женщина - вода! Попробуй удержи! Мужчина - металл, негоже ему поддаваться женским чарам! Потому и юноша, что мне приглянулся, за меня опасался не более, чем если б мы и вообще бы оставались одни. А вот ему, в случае гнева моего отца, смерти избежать вряд ли: считается, тем лучше и прекраснее девушка, чем больше обожателей до ее свадьбы прибьет на смерть ее семья. А мой отец мог похвастать лишь двоими, что, бесспорно, сказалось бы на сумме выкупа, который обязан уплатить благородный жених родителям невесты.
Поэт пробурчал что-то невразумительное. Что-то, как всем показалось, о глупцах и их глупых законах.
Ино же, по молчаливому знаку царя Афаманта, продолжила хитросплетения повествования.
Итак, юноша,- говорила Ино,- тут же признался в своей любви ко мне. И получил согласие родителей. Счастье мое было бесконечно.
Клянусь великими богами Олимпа,- сказал мой суженый,- что всегда и везде быть нам вместе! Буду любить тебя, как не любили доселе ни одну женщину на земле! И, какие бы испытания не выпали на нашу долю, в единении мы отыщем силы противостоять всему, что пошлют нам боги!
Я, ослепленная радостью, не обратила внимания на его последние слова. Да, и какая девушка поверит, что, кроме любимого и ее чувства к нему, в мире есть что-то, достойное внимания. О, как слепа я была тогда! - Ино скорбно покачала головой.
Были сказаны все слова, соблюдены все формальности. С утра до ночи правитель посылал в наш дом щедрые и богатые подарки. Все только дивились его вниманию, которым правитель опекал будущих супругов. Наконец, настал день моей свадьбы.
Мы шли рука об руку к храму, где небеса соединят нас навеки.
Я, пунцовея, ловила быстрый шепот толпы:
Прекрасная пара! Как они превосходно подходят друг к другу!
А мой возлюбленный, наклоняясь, шептал мне на ухо:
Бутон моей души! Цветок мой! Еще немного: мы навеки соединимся в вечном союзе пред землей и небесами!
О, как томительно ожидание,- отвечала я с таким же пылом и восторгом, которые, я видела, сжигают моего жениха, заставляя ускорять шаги. Мы бы бежали к храму, не шипи моя мать позади:
Хоть людей, бесстыдники, постесняйтесь! Вам еще долгие годы бегать друг за дружкой, а народ желает вволю насладиться свадебной процессией.
Мой нареченный лишь усмехался, но не забывал бросать в толпу горсть мелких денег, время от времени восклицая:
Ни один не останется в стороне от моей радости! Пусть сегодня все напьются за наше здоровье!
Благополучного потомства! - кричала толпа, повергая меня в краску.- Дюжину деток!
Нам оставалось лишь подняться на ступени храма, как, словно черный смерч, влетели на городскую площадь всадники.
Мгновенно празднество сменилось страхом. Народ, топча и опрокидывая слабейших, бросился врассыпную. А всадники бросали в толпу длинные прочные веревки, арканя людей, как баранов.
Я не знала, на каком свете моя душа, так поразил ужас все мое существо. Мой возлюбленный заслонил меня, простирая руки к спешившемуся с коня всаднику. О, как ужасен был его вид, как смрадно было дыхание, когда разбойник открыл рот.
Говорил он так, словно греческий был ему чужим языком или, к примеру, как человек, лишившийся всех зубов.
Что тебе надо, злодей?-смело сказал мой жених, с презрением глядя на возвышающуюся над ним груду костей и мяса.
Да, вот! Прослышали мы в наших лесах, что правитель женит племянника! Как же можно было не пожаловать на свадьбу? - насмешливо ответил злодей.
Судя по тому, что прочие занялись грабежами и поджогами, пред нами стоял атаман разбойничьей шайки. Слухи вокруг неожиданных нападений на мирных жителей и торговые караваны, эти слухи давно висели в воздухе. Но никто б не подумал, что шайка голодранцев рискнет заявиться в вооруженный лучшими воинами царства город.
Так это твоя невеста? - заинтересованно прищурился разбойник, оглядывая меня с головы до ног.
А тебе что за дело?
Злодей коротко хохотнул, поигрывая кинжалом. Металл сверкнул. Мне показалось, что сердце мое сейчас разорвется от ужаса. Но разбойник тут же спрятал оружие.
