Народное - Курдские сказки, легенды и предания

Везир, услышав это, остолбенел.

— Бог с тобой, падишах. Моя дочь во внучки тебе годится, что люди скажут?! ― попытался возразить он.

Падишах же стоял на своем:

— Мое желание должно исполниться, иначе велю отрубить тебе голову.

Несчастный везир поплелся домой, рассказал жене и дочерн о намерениях падишаха. Дочь ответила:

— Отец, ну что ты так расстраиваешьси? Отведи меня к нему, я сделаю так, что он сам откажется от меня.

Привел везир свою дочь к падишаху.

А девушка сварила семь яиц, раскрасила их в разные цвета, положила на поднос и подала падишаху:

— Пожалуйста, попробуй каждое из яиц.

Падишах выполнил ее просьбу. Девушка спросила:

— Падишах, какое яйцо тебе понравилось больше?

— Яйцо есть яйцо, все одинаковы, все понравились, несмотря на цвет, ― ответил падишах.

— Если все яйца одинаковы, так и женщины одинаковы. Тебе, падишах, семьдесят лет, и у тебя уже есть семь жен, а я тебе во внучки гожусь. Как ты сможешь разделить со мной супружеское ложе?

По душе пришлись падишаху мудрые слова девушки:

— Иди к себе, девушка. Отныне ты мне будешь дочерью.

Призвал падишах к себе везира и сказал:

— Везир, твоя дочь оказалась умнее нас с тобой.

108. Сулейман-пехамбар и желание его жены

* Зап. в июле 1977 г. на кочевье от Гулизара́ Мамад (58 лет), жительницы совхоза № 38 Аштаракского р-на АрмССР.

Варианты опубл.: Курд. посл. О., с. 231; Курд. посл, с. 405.

Балкизар325 была женой Сулейман-пехамбара326. Как-то она сказала ему:

— Я хочу жить во дворце из птичьих перьев. Ты должен построить мне его.

— Хорошо, ― согласился муж.

Сулейман-пехамбар был повелителем всех птиц и зверей. Велел он собраться всем птицам и отдать свои перья. Раньше всех прилетела летучая мышь, которая тогда была еще птицей. Скинула она с себя перья и сказала:

— Птенцы мои остались в гнезде без присмотра, я тороплюсь.

И улетела. Вскоре и другие птицы прилетели, все, кроме совы.

Сулейман послал за ней. Когда сова появилась, он спросил ее:

— Ты почему опоздала?

— Я была занята подсчетом.

— А что ты считала?

— Я считала, сколько на земле живых и сколько мертвых.

— Разве ты не зыаешь, что живых больше, чем мертвых?

— Нет, это не так.

— Ей-богу, мертвых гораздо меньше.

— Нет, Сулейман-пехамбар, мертвых больше, я подсчитала.

— А как ты считаешь?

— В число мертвых входят: мужчины, которые потакают глупостям жены, ягнята, которых будут выкармливать своим молоком козы, и полевые мыши, которые погибнут без пищи зимой.

— Вай, что ты говоришь? ― удивился Сулейман-пехамбар. ― Почему же?

— Ведь ты же послушался свою Балкизар, созвал этих птиц. Сейчас они оставят здесь свои перья, а когда наступит зима, все погибнут. Ты построишь дворец, поднимется ветер, и все перья разлетятся. Ты будешь виновен в гибели всех птиц, ― сказала сова.

Сулейман-пехамбар отпустил птиц. Они поблагодарили сову и разлетелись. Только летучая мышь, которая улетела раньше, так и осталась нагой.

109. Добрый взгляд падишаха

Зап. в июле 1982 г. от Хасане Ходжи Касыма (53 года) в г. Дерык (Сирийская Арабская Республики).

Решили падишах и везир посмотреть, как живет народ. Переоделись они в одежду дервишей, зашли в одну деревню и остановились в доме одинокой старушки. Смотрят ― старушка корову доит. Большое ведро наполнилось молоком. Подумал падишах и говорит везиру:

— Нужно и за корову взимать налог.

— Хорошо, ― отвечает везир. ― Будем взимать.

Заночевали они в доме старушки. Проснулись утром, смотрят ― старушка вновь доит свою корову, и молока на этот рад и полведра нет.

Дервиши спросили:

— Матушка, почему вчера ты надоила целое ведро молока, а сегодня еле-еле половину ведра?

— Наверное, наш падишах недобрый взгляд бросил на свой народ, ― отвечала старушка.

Молча переглянулись падишах и везир, попрощались и ушли. По дороге падишах и говорит:

— Передумал я, везир, не надо взимать налог за корову.

Прошла неделя. Решили они снова зайти к той старушке.

Смотрят, а во дворе стоит ведро, полное молока. Не выдержал падишах, спросил:

— Матушка, отчего теперь твое ведро полно молока?

— Значит, падишах по доброму посмотрел на свой народ, ― ответила старушка.

110. Садовник и падишах

Зап. в июле 1957 г. от Мамое Амо (см. № 97).

Опубл.: Гул., с 12.

Жил-был падишах, и был у него садовник. У царя в саду был высохший розовый куст, который давно не давал ростков и не цвел. Но однажды садовник увидел, что куст расцвел. Радостный, пришел он к царю и говорит:

— Будь в здравии, падишах, розовый куст зацвел.

Падишах ответил:

— Все равно розы не будут жить долго.

Садовник промолчал и ушел. Через некоторое время он заметил, что розы поблекли и завяли. Он подошел и увидел, что в этом кусте соловей свил гнездо и вывел птенцов. Садовник снова пошел к падишаху, поклонился и доложил:

— Будь в здравии, падишах, ты оказался прав ― розы, о которых я говорил тебе, действительно завяли. Там соловей свил гнездо и вывел птенцов.

Падишах ответил:

— И соловью там жить недолго.

Прошло некоторое время, птенцы соловья подросли и уже перелетали с куста на куст. Однажды садовник увидел, что черная змея проглотила всех птенцов. Грустный, пришел садовник к падишаху и говорит:

— Трижды будь в здравии, падишах. Ты еще раз оказался прав ― черная змея проглотила всех птенцов соловья.

Падишах опять молвил:

— Этой змее тоже недолго жить.

Шли дни. Однажды садовник поливал цветник и вдруг увидел под ногами черную змею; взял он лопату и разрубил ее. Вечером, когда падишах вышел в сад погулять, садовник сказал ему:

— Буль в здравии, падишах, я убил ту черную змею.

Падишах ответил:

— Мой добрый садовник, но и тебе осталось недолго жить.

От этих слов садовник загрустил: он знал, что все предсказания падишаха сбываются. Но время шло, и он забыл о словах падишаха.

Однажды жена падишаха с дочерьми спустилась в сад искупаться в водоеме. Садовник спрятался за куст и стал подсматривать за ними. Но жена падишаха все-таки заметила садовника. Она оделась и сразу пошла к падишаху:

― Да покроются позором и ты, и имя твое! ― сказала она сердито.

— Что случилось? Почему ты сердишься? ― удивился падишах.

— Какой же ты падпшах, если позволяешь садовнику подсматривать, как твои жена н дочери купаются?

Падишах послал слугу за садовником и приказал отрубить ему голову.

Когда палач уже занес над ним топор, садовник закричал:

— О падишах, разреши слово сказать, а потом уж руби голову.

— Разрешаю, говори! ― сказал падишах.

— О падишах! Узнав, что на сухом кусте расцвела роза, ты сказал: «Роза не будет долго жить». Потом, когда соловей свил гнездо и роза высохла, ты сказал: «Соловей не будет долго жить». Змея съела птенцов соловья, и ты сказал: «И змея тоже не будет долго жить». Я убил змею, ты сказал: «И ты не будешь жить долго…» Все было так, как ты сказал, но теперь скажу я: ты убьешь меня, падпшах, но и тебе недолго жить.

После этих слов падишах задумался и сказал:

— Иди, садовник, дарю тебе свободу.

111. Старый нери327

Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).

Опубл.: Курд. фольк., с. 203.

Шел по дороге путник.

Вдруг видит ― ведет нери стадо овец к подножию горы. Путник спрашивает козла:

— Чье это стадо?

— Ты ослеп, что ли? За мной идет, значит, мое.

Прошли годы… Состарился нери. Как-то ранней весной тот же путник повстречал то же самое стадо. Видит ― овцы впереди, а старый нери плетется сзади.

— Нери, чье это стадо? ― снова спросил его путник.

— Да сгорит дом хозяина этого стада, разве я поспеваю за ним, чтобы знать ― чье оно?

112. Корзину-то возьми!

Зап. в марте 1956 г. от Тафуре Мсто (см. № 38).

Опубл.: Курд, фольк., с. 200.

Состарился отец, ослабел. Жизнь в нем еле теплится. Надоело сыну ухаживать за престарелым отцом, и решил он от него избавиться.

Усадил он отца в корзину и отнес высоко в горы. Опустил корзину на землю и только собрался уходить, как отец окликнул его:

— Сынок, я не в обиде, что ты принес меня сюда, но корзину-то возьми!

— На что она мне?