Мифы народов России. Коллекция из 4 книг - Валерия Сергеевна Черепенчук

В чем смысл мифа о мельнице Сампо, что он символизирует? Что разъясняет этот сюжет? По одной из версий, история о похищении героями мельницы Сампо – это иносказательное повествование о том, как силы зла пытались захватить сами основы мироздания. Ряд мифов упоминает о том, что на крышке мельницы были изображены звезды и светила – это, возможно, символизировало небесный свод. Основа мельницы была изготовлена в виде фигурки лягушки: у многих финно-угорских народов это существо символизировало «низшие», природные силы, а иногда и напрямую ассоциировалось с миром мертвых. Корни, которыми Сампо прорастает в пол пещеры, – это попытка заменить собой Мировое древо. Но «изъятие» Сампо из рук Лоухи помешало силам зла осуществить задуманное.

В 2013 году ингерманландская переводчица М. Кемпинен представила составленный ею на основе финско-ингерманландского фольклора эпос «Лиекку» («Колыбель»). Композиционно он схож с «Калевалой».

А. Галлен-Каллела. Защита Сампо. 1896 г.

В доме и вне его

Богом-покровителем леса и любых лесных промыслов у карело-финнов считался Тапио. Именно к нему обращались за помощью в охоте или перед сбором каких-либо даров природы. Необходимыми были два условия: не брать у леса больше, чем надо, и обязательно оставлять для Тапио какое-либо подношение на лесном пне. Это божество представляли в виде огромного, ростом с дерево, старика, который мог либо превращаться в нечто напоминающее сухую лесину, либо «отводить глаза» человеку так, что он воспринимал Тапио в виде сухого дерева. Женой его была богиня Миеликки – также покровительница леса и охоты. Ее же просили о помощи пастухи, чтобы скот, который часто выпасали на лесных опушках, не стал добычей хищного зверя и не пропал в лесной чаще.

Дух Тонту у карело-финнов был покровителем домашнего хозяйства. Он мог как поощрить хороших хозяев, так и наказать нерадивых – например, болезнью или даже приступами безумия.

В качестве покровителя вод у карело-финнов выступал бог Ахти (Ахто), которого представляли в виде старика с длинной зеленого цвета бородой и в одежде, напоминающей рыбью чешую. Вообще на территории Карелии и Ингерманландии было очень много мифов, связанных с водой, – природные особенности обязывали. Ахти иногда выступал как повелитель всей водной стихии вообще – наподобие греческого Посейдона, у которого в подчинении было множество более мелких морских и речных богов и божков. Иногда герои мифов могли встретиться с ним просто на берегу какого-либо пруда или реки, и тогда Ахти по своему статусу был равен примерно славянскому водяному.

Об этом божестве есть сказка, которая, возможно, покажется вам знакомой – подобные истории были у многих народов.

П. Халонен. Смоление лодки. 1908 г.

…Однажды некий крестьянин, находясь в пути, решил сесть на берегу реки и отдохнуть. Достал из мешка хлеб и нож и уже совсем было собрался отрезать себе кусочек, как уронил нож в реку. Шарил по дну, шарил, да так и не нашел ножа.

– Да что же это такое! – начал жаловаться вслух крестьянин. – Где я другой такой хороший нож возьму?

И вдруг видит: выходит из воды старик с длинной зеленой бородой.

– Что ты причитаешь да жалуешься? – спрашивает старик.

– Да вот упустил в воду нож и никак найти не могу, – говорит крестьянин.

Посмотрел на него Ахти внимательно (а старик с бородой был водяным богом) и сказал:

– Подожди немного, я найду твой нож.

И ушел под воду.

Скоро Ахти вернулся и говорит:

– Нашел я твой нож. Вот, держи.

Смотрит крестьянин, а в руках у Ахти нож из чистого золота!

– Нет, спасибо, – говорит крестьянин. – Не мой это нож, чужого мне не надо.

Ахти снова ушел под воду и вернулся с новым ножом.

– А этот твой? – спросил он, показывая нож крестьянину. Нож снова был не простой, а серебряный.

– Нет, – говорит крестьянин. – И этот не мой. Мой был простой, стальной.

Снова нырнул в воду Ахти, а когда вынырнул – было у него в руках три ножа: золотой, серебряный и стальной.

– Вот это мой! – радостно закричал крестьянин, увидев стальной нож. – Можно я его заберу?

– За то, что ты был честным и не жадным, – сказал ему Ахти, – я отдам тебе все три ножа.

Поблагодарил крестьянин водяного бога и побежал домой. А в деревне был у него сосед – очень завистливый да злой. И вот однажды к крестьянину в гости зашел этот самый сосед и увидел на столе три красивых ножа.

– Откуда это у тебя такое добро? – спрашивает сосед.

Крестьянин рассказал о том, что с ним случилось. Завистливый сосед затрясся от жадности и отправился домой; а там взял самый простой нож и побежал к реке. Бросил нож в воду, сел на берегу и принялся причитать. Вышел из воды старик Ахти и спросил:

– Что у тебя случилось? Что ты жалуешься?

– Да вот нож уронил в реку, – говорит крестьянин. – Уж такой был нож замечательный!

– Хорошо, – сказал Ахти, – я верну тебе нож.

Нырнул под воду – и вынырнул вскоре с золотым ножом в руках.

– Твой нож? – спрашивает он у злого соседа.

– Мой, мой! – радостно закричал тот. – Давай его сюда!

– Врешь, – сказал Ахти. – Не твой это нож. Ты человек глупый и жадный, иди отсюда подобру-поздорову, пока цел.

И ушел жадный сосед домой несолоно хлебавши.

Утраченная Успенская церковь в селе Кондопога (Карелия). Фото до 2018 г.

<subtitle>Водный коллектив</subtitle>

Помимо Ахти, в мифах и сказках карело-финнов сохранились имена таких водных божеств и духов, как, например, Ветехинен (во всем подобный славянскому водяному), «водная баба» Веденеманта (иногда она выступает как жена или дочь Ветехинена, иногда – как самостоятельный персонаж). Фигурируют в мифах и русалки, они могут быть опасны – способны разбить лодку или затащить человека в воду.

Эстонские мифы, дошедшие до нас в очень ограниченном количестве, в основном представляют все природные силы в образе, схожем с членами одной большой семьи. Сохранились истории, согласно которым весенняя гроза («источником» которой был бог Уку) была своего рода символическим браком неба и богини земли – Маа-Эма. Во время грозы и дождя происходило «зачатие» урожая.

Интересно, что в представлениях эстонцев большинство стихий имели женское обличье: «мать бури» Марум-Эва, «мать огня» Туле-Эма и так далее.

Для финно-угорских мифов вообще и эстонских в частности характерно представление о болезнях и невзгодах как о чем-то являющемся из дальней мрачной страны. Так, у карело-финнов источником болезней иногда именуется Похьола, у эстонцев олицетворением болезни, голода и других неприятностей считалась некая «лапландская ведьма».

Очень явно в эстонской мифологии было выражено почтение к духам, обитающим во дворе или в доме рядом с человеком. «Хозяином» дома, своего рода