Елена Воробьева - Летописи Арванды. Легенды спящего города
Что норовят в любые щели залезть, как парочка мышей…
Но вот она сдала их няне, к Дагиру тихо подошла —
И вместе на колени встали…Вдруг ожили колокола!
Не плач, а светлое спасенье несла их золотая песнь,
Надежду, жизни воскресенье — благую, радостную весть!
Тотчас в руках у Душ несчастных зажглись, как звезды, огоньки,
И проступили слезы счастья, как свет, сияющее легки…
Исчезли лица… К небосводу они ушли огнями звезд,
Их долгожданному восходу вслед эхо радости неслось…
…Наутро, чествуя героев, Король опять созвал народ…
Царевича Дарнидикои прославил сумрачный поход —
Варгалов кровь его на битву безжалостную, до конца,
Вела среди живых, убитых и до смертельного венца…
Но Амидар не сдался смерти — он триста Воинов земли
Среди кровавой круговерти отправил в лоно черной тьмы!
Он спас от гибели немало, их закрывал собой в бою —
Венец героя он по праву возложит на главу свою.
Еще он заслужил награду отвагой, доблестью лихой —
Принцессу золотой Арванды он скоро увезет с собой.
Как счастлива была Лелия! И Уган любовался ей —
Ее красой, улыбкой милой, что озарит снега полей…
Он объявил, что после свадьбы оставит нового царя —
И молодые будут править с рассвета будущего дня!
…Еще венец геройской славы на голову Дагира лег —
Ценою жизни витязь храбрый победу оплатить бы мог…
Древнейший, знатный род Арванды он вновь прославил на века,
Его же тоже ждет награда — принцессы молодой рука…
Как радовалась Алламанда и трепетала от любви —
Она останется в Арванде, с родными, близкими людьми!
Принцессы сан без сожаленья на гордый княжеский венец
Она заменит в то мгновенье, когда благословит отец.
…Лишь Тамаринд грустил немного, и даже почести сейчас
Его не трогали…. Тревога сочилась из холодных глаз…
Его терзало, что Илеста — наследница, а он лишь принц…
И ей не быть его невестой — в печали он не видел лиц…
Илеста тоже сомневалась в судьбе, что ждет любовь ее,
Но рядом с ним стоять осталась, чтоб насмотреться на него…
Король и Королева вместе просили в жены сыну их
Царевну светлую — Илесту, благословляя молодых —
Они им вотчину и земли хотели во владенье дать…
Но царь Ноэрс сказал пред всеми: «Мне в Ясинбарде нужен зять —
Вы что же, дети, приуныли? Я рад тебе, принц Тамаринд —
Отважен ты, умен, и сила твоя любого впечатлит…
Я лишь тебе отдам Илесту, но жить вы будете со мной —
И Ясинбардом править вместе ты будешь со своей женой!»
От счастья Тамаринд ни слова в ответ Ноэрсу не сказал —
И чувства выразил поклоном…Илесту же к груди прижал.
А вот наследника Арванды, ликуя, чествует народ —
И лег венец геройской славы на золото его волос…
Но лишь в глазах своей Эмиры он видит радости огонь —
Черпая в нем любовь и силу, целует нежную ладонь…
Два королевских дома долго оспаривали, кто из них
Имеет право в эти годы взять под опеку молодых:
И в Бранте, и в Арванде равно до восхождения на трон
У них есть лишь второе право — таков наследия закон…
Но дети правящих монархов вдруг озадачили родных —
Они решили в дальних странах попутешествовать одни.
Оказывается, их манили края, куда заря летит…
И в даль ветров влекла их сила, что все сметает на пути…
И океанские просторы, бескрайние моря песка
Их звали… И седые горы, что задевают облака…
Так Эдельвейс красоты мира расписывал перед родней —
И вторила ему Эмира, сжимая крепкую ладонь.
Тут Феникс, Эрика и Хейна назад решили отступить —
По собственному разуменью пускай свою построят жизнь…
…Всеобщий праздник завершался, погасли яркие огни —
Народ к заботам возвращался, забыв про горестные дни.
Арванда радостно встречала надежды будущего дня —
На горизонте нитью алой вставала новая заря…
9. НАЧАЛО
Вершина озарилась солнцем, и камни, золотом горя,
Смотрели, как рассвет смеется, раскатом по горам звеня..
У края золотой вершины стоял в молчанье Альбигар,
Глядя, как сонные долины рассвета озарил пожар…
Ордэн никак не мог решиться его оставить и уйти —
Теперь навечно с ним проститься, не встретить больше на пути…
Он плакал, слезы сожаленья катились по его щекам…
Взгляд Альбигара в восхищенье стремился к белым облакам…
«Ордэн… Прислушайся к безмолвью — проходит здесь земная грань,
В подлунном мире только горы могли б вместить Святой Грааль…
Смотри мой сын, вот эти скалы изрезали морщины лет —
И все же, это слишком мало, чтобы впитать небесный свет…
Ордэн, хочу стать частью неба — частицей каждой ощутить
Тот мир, где я свободным не был, хочу мгновеньем каждым жить…
Не плачь — я на дороге к счастью, я скоро обрету покой
И вырвусь из-под долга власти в объятья вечности седой…
Тысячелетья пролетели, а я не видел мир земной —
Лишь блики, отраженья, тени… Мне нужно ощутить покой!
Тогда смогу услышать шелест от крыльев нежных мотылька,
Что опускается на вереск в дыханье томном ветерка…
И радугу в просторе неба увижу истинных цветов —
Таких, что человек не ведал, быть может, тысячи тонов…
Увижу в дымке предрассветной, как распускается цветок,
Как просыпается для света и жизни каждый лепесток…
Услышу тихий, нежный шепот цветочных ароматных трав,
Листвы заветный первый шорох едва проснувшихся дубрав…
Ордэн… Твое начало жизни берет исток с седых вершин,
Из бури ветра, танца листьев, из горных пропастей глубин…
Ты счастлив будешь в мире этом, но также счастье ты найдешь
В предназначенье, что осветит тот путь, которым ты пойдешь»…
В последний раз обняв Ордэна, улыбкой слезы осушил,
И сняв с него печали бремя, поцеловав, благословил.
Потом, смотря, как он уходит, слезу украдкою смахнул,
И снова в сторону восхода с надеждой светлою взглянул —
Переведя свой взгляд на землю, с последним вздохом Альбигар,
Благодаря за жизни время, молитву миру прошептал:
«Ты жил и будешь жить без нас, когда уже не сможем видеть,
Не сможем плакать, ненавидеть, не сможем больше открыть глаз.
К тебе приходим мы однажды, не зная цели и пути,
Не зная, сколько боль нести — но умереть не можем дважды.
Лишь ты способен возродиться, как Феникс из горнил огня,
И ты увидишь радость дня — а мы уже не возвратимся.
Ты удивительно прекрасен, таким тебя задумал Бог,
Лишь человек испортить смог твой лик, что был так чист и ясен.
Мне будет жаль с тобой прощаться, когда настанет мой черед,
Когда в туманный гололед уйду я, чтоб не возвращаться…
Но верю я и представляю: когда переступлю черту,
То мир прекрасней обрету, чем тот, который оставляю…»
2008 г.
ЛОВЕЦ ДУШ
Древняя легенда о Крысолове гласит, что однажды богатый город
был наказан за жадность — наказан самим Дьяволом… Когда город
заполнили крысы и горожане не знали, как избавиться от них, явился
Крысолов и, наигрывая на флейте, увел всех крыс, утопив их в море.
Но горожане, избежав напасти, решили не платить ему, и, насмехаясь,
изгнали за ворота — никто не обратил внимания на его насмешливую
улыбку, которая говорила, что он знал, как именно они поступят. Вече-
ром флейта запела снова — и за городские ворота потянулись дети…
Он увел их всех, увел навсегда, никогда и никто не слышал о них вестей.
Город, где остались со временем одни старики, умирал…
В легенде старой боль и свет, и жадности людской наука…
Истории печальней нет, но так ее печаль светла…
Источник радости и бед — людского разума услуга,
Что обернется злом и мукой и жизни нить сожжет дотла…
Часть первая: ВСТРЕЧА
Старик шел медленно, устало, он заплутал уже давно —
Еще вчера у переправы свернул неверно, надо б прямо…
Но уж теперь-то все равно…
Он оглянулся — потемнело, вокруг зеленые холмы,
А впереди, немного влево, тянулось горное ущелье,
И горы высились вдали.
Старик не знал дороги этой, паломник, Божий человек,
Года он странствовал по свету, в лохмотья старые одетый,
В жару, дожди, мороз и снег…
Но здесь он не был… Это странно — ведь в отдаленный монастырь
Ведет дорога за холмами, вон та, что убегает прямо,
Там должен быть старинный шпиль.
