"Великая река". Компиляция. Книги 1-8 - Токацин .
Скарс фыркнул. Алсек обернулся, спускаясь с приступки, и едва не зацепился за шипы Кайриннега - хеск незаметно выпрямился и подошёл к стене. Изыскатель шагнул назад, придирчиво осматривая спину и бока Скарса.
Лапы ему перевязали, осколки костей спрятались под сухими листьями, раны на спине и плечах оставили, как было, сочтя их неопасными. И они почти уже затянулись - края небольших порезов сомкнулись, большие превратились в грубые рубцы. Скарс слегка покачивался на ходу, стоял, широко расставив лапы, но падать не собирался - и боли, похоже, не чувствовал. Где-то у дальней стены приглушённо помянул Кеоса южанин, с тихим щелчком заряжая трубку. Алсек сердито покосился на него, потом на Кайриннега - Скарс не обращал на людей внимания. Наклонившись над огромной чашей, он быстро лакал воду. Утолив жажду, он шагнул к нише с едой, принюхался, снова фыркнул и привалился спиной к стене. Дышал он тяжело.
- Зачем ты себя терзаешь? - тихо спросил Алсек. - Разве я не подержал бы миску? Разве ящеры не сделали бы удобную нишу или ступеньку?
Скарс раздражённо фыркнул и повернулся к чаше. Быстро слизнув треть каши, он отошёл от стены и остановился напротив Алсека. Его взгляд был недобрым.
- Что тебе надо? - спросил он с приглушённым рыком. - Что сделаешь со мной?
Изыскателю хотелось отступить на десяток шагов, чтобы Скарс не нависал над ним, но он остался на месте и поднял голову, чтобы взглянуть Кайриннегу в глаза.
- Пока идёт война, ты будешь здесь, - сказал он, стараясь держаться достойно. - Тут ты никого не убьёшь и ничего не разрушишь. А когда это сумасшествие закончится, я выпущу тебя на свободу и прослежу, чтобы ты вернулся в Хесс.
- Фарра-агх! - глаза Скарса сверкнули алым огнём. - Почему не убил меня?
- Я не убийца - я жрец, - ответил Алсек, против воли щурясь от яркого сияния. - А принесения в жертву ты не заслужил. В дом солнца впускают достойнейших, благородных воинов. А ты - убийца беззащитных. Будь я великим Солнцем, я заставил бы тебя отстроить разрушенное и выплатить виру родичам каждого из погибших, каждому раненому, каждому, кто остался по твоей воле без крова.
Кайриннег насмешливо фыркнул и шагнул к Алсеку. Теперь он стоял вплотную, багрово-чёрной горой возвышаясь над низкорослым Ти-Нау, и тот едва не упирался носом в ободранную грязно-жёлтую чешую на дымящейся груди.
- Мелкие знорки, - фыркнул он. - Я - один - убил многих. Боишься меня, безволосая мышь? Я сейчас слабый, но тебя могу убить.
Краем уха Алсек услышал тихий треск и вскинул руку, мотая головой. Румингьяви помянул мертвяков - во весь голос, не стыдясь, хотя в иное время скорее бы язык себе откусил.
- Напрасно ты злишь Румингьяви, - Алсек заставил себя усмехнуться. - Он знает, какие вы на вкус, и знает, как готовить ваше мясо. Мне жаль будет, если ты пойдёшь на жаркое. Ты даже сейчас очень силён, и раны тебя не ослабили. Ты - могучий воин, Кайриннег, но не считай других слабыми. Ты немного знаешь о знорках. У вас был предводитель, Джейгор. Знаешь, как он погиб?
Скарс шевельнул изорванным ухом, наклоняясь к человеку. Багрянец в глазах потускнел.
- Аррагх... Джейгор пропал в вашем городе, когда мы перебили всю вашу армию. Должно быть, один из отрядов выжил и заманил его в ловушку! - хеск выдохнул облако дыма с искрами. - А ты что знаешь, мелкий знорк?
- Я переступил через тело Джейгора, когда уходил из города, - Алсек, не мигнув, выдержал раскалённый взгляд. - Он был мертвее камня. Ему вырвали сердце заживо. И это сделал всего один знорк. Он был моим... моим наставником. И он ещё дышал, когда я перешагнул через Джейгора. Он - один - убил самого сильного из Скарсов. Вот таким оружием.
Алсек поднял над головой обсидиановый нож. Кайриннег втянул воздух и тихо зарычал.
- Посмотри сюда, Кайриннег, - изыскатель убрал оружие в поясные петли и протянул Скарсу ярко-огненный камешек с тончайшими линиями золотистых разводов. Казалось, они расходятся из его глубин, как круги по глади лавового озера.
- Это священный сердолик, драгоценность из Храма Солнца. Джейгор смеялся над богами и знорками, украшая этим камнем свои доспехи. Я выковырял сердолик из его брони, когда он лежал мёртвым, и Войксы примерялись, как удобнее поедать его. Он был убит одним знорком, моим наставником. Запомни это, Кайриннег.
Он резко развернулся и пошёл, не оборачиваясь, к выходу. В памяти вновь всплывало полусожжённое лицо Гвайясамина, его ясный взгляд и предсмертная усмешка. "Зря я хожу сюда," - думал жрец, стискивая зубы. "Зря говорю..."
За спиной со скрежетом поднялись каменные лезвия, запечатывая пещеру. Укоризненно покачал головой южанин и пробормотал что-то о хороших доспехах и вкусном мясе, но Алсек не стал прислушиваться.
... - Хэсссс! Обидно, Алссек, - Хифинхелф махнул хвостом, зацепив стену, и Согва, притворяющийся спящим, вскинулся и бросил на ящера гневный взгляд. - Думаешшь, мы сстали бы мучать пленника, морить его голодом?! Он получает ссвою кашшу каждый день. И коссти у него уже вытягиваютсся. Пойдёшшь к нему - поссмотри на руки. Мессяца не пройдёт, как он отрасстит ладони. И шшто ты тогда будешшь делать?
- Держать его в плену, пока не сгинет Тзангол, и не настанет мир, - нахмурился Алсек. - А тогда - пусть идёт, куда захочет. Виры с него всё равно не получишь.
- Хсссс... Я бы не ссказал, - покачал головой иприлор. - Очень даже получишшь. В его жилах десять вёдер отменной крови. Ессли брать у него по чашшке в день, никто во вссей Кеми не отравитсся нассмерть ещё три года! А ессли брать по две чашшки...
Согва задумчиво кивнул и усмехнулся, что-то подсчитывая в уме. Алсек помрачнел.
- Хиф! И ты ещё говоришь, что не стал бы мучать пленника?! Оставь в покое Кайриннега и всю его кровь! И ты, Согва... ты - жрец великого Солнца! Куда сейчас устремлены твои мысли?
- Даритель жизни был бы не против, - пробормотал младший жрец, с сожалением прерывая подсчёты. - Лечение отравившихся - благородное дело, ничего плохого в нём нет.
...Алсек снова спускался по пологим лестницам с широкими ступенями, оставляя в стороне меннские кварталы и опустевшие мастерские ювелиров и ткачей. Дверные проёмы - чёрные провалы, не прикрытые даже занавесями - зияли пустыми глазницами, и жрецу было не по себе, когда он мельком заглядывал внутрь. "Так же было и в Эхекатлане," - угрюмо думал он, ища укрытия от свирепого небесного света. "И там сейчас гуляет ветер, и пепел сыпется с неба вместо дождя..."
Войкс с сердитым шипением спрыгнул с крыши и заметался, выглядывая, куда шмыгнуть, но преследующие его ящеры оказались проворнее и осторожно подтолкнули его щитами к лестнице. Падальщик, скалясь и обрызгивая склоны ядом из бесчисленных тонких шипов, отступил ещё ниже. Медленно, но верно его теснили к стене - обратно в пустыню.
"Хотел бы я знать, как они пролезают в город!" - криво усмехнулся жрец, обходя брызги яда на камнях и стараясь не дышать. "С неба их, что ли, роняют?"
Второй падальщик подал голос тремя ярусами выше, но ящеры, не отвлекаясь, помахали кому-то невидимому копьями. Наверху послышался стук когтей о мостовую, лязг щитов и гневное шипение - Войкс обнаружил себя не ко времени, и его теперь выгоняли вслед за сородичем.
У входа в темницу хмурый незнакомый Алдер сворачивал пустые бурдюки и увязывал в пучок разлохмаченные сухие листья с тёмными пятнами сукровицы. Проводив взглядом Алсека, он недовольно зашипел.
Румингьяви приветственно помахал рукой и пошёл рядом с изыскателем. Тот лишь пожал плечами.
- Тебя не зовут в войска? - вяло удивился жрец. - Охотился бы на достойную дичь - ту, у которой все лапы на месте.
- Богиня с тобой! На кого я охочусь?! - ухмыльнулся южанин. - Приглядываю, чтобы Скарс не натворил дел, и ничего больше. Ты думаешь, он так просто пустил бы лекаря к своим ранам? Хорошо, я тут - и он цел, и лекари.
Алсек остановился.
- Ты что, усыпляешь его каждый раз?! Око Згена! Неудивительно, что он всегда злится.
