Автор неизвестен - Цыганские сказки
И вот как-то раз прослышал Вайда о том, что в одном дальнем цыганском таборе живет Ружа-красавнца и нет этой Руже равных среди цыганок по красоте и уму. И решил Вайда поехать и посвататься к Руже. Да не просто поехать и посвататься, а заодно и испытать ее, так ли умна она, как говорят о ней.
Перекрасил Вайда своего вороного коня, сам переоделся в лохмотья и стал похож на нищего цыгана, а конь его — на клячу захудалую. И отправился Вайда к Руже.
Перед тем как к табору, где жила Ружа, подъехать, Вайда еще в грязи вывалялся, так что совсем жалкий вид у него стал. Подошел он к цыганам и попросил жалобно:
— А что, братья, не дадите ли мне одежонку какую-нибудь, штаны поновей, рубаху, чтобы в ней ветер не гулял, да сапоги не дырявые? А то я пришел к вам свататься…
— И кого же ты, друг, сватать приехал? — спрашивают Вайду цыгане, а сами переглядываются и едва смех сдерживают.
— Слышал я, — отвечает им Вайда, — что у вас здесь красавица Ружа живет. Так я ее хочу посватать.
Тут уж цыгане не выдержали и прямо в лицо ему расхохотались. И вышли из толпы цыган три брата Ружи, один другого краше и сильнее. Старший и говорит Вайде:
— Это уж ты, брат, лишнего хватил. Одежду-то мы тебе дадим, не поскупимся, а насчет Ружи и думать забудь, не по твоему рту кусок, — сказал он, отправился в полог и выбросил Вайде из шатра поношенную одежду.
— За штаны да за сапоги спасибо вам, да только я от своего не отступлюсь. Давайте мне любое испытание, на все я согласен.
— Ну хорошо, — согласился старший брат, — вижу, все равно ты от нас не отстанешь. Садись на свою дохлую клячу и скачи наперегонки с моим младшим братом.
Обгонишь — твоя Ружа. А не обгонишь — извини, придется тебе уйти восвояси.
А Ванде только этого и надо. Условились они на один круг ехать. Скомандовал старший брат, и кони пустились вскачь. Не успел младший брат и полкруга проехать, а конь Вайды уже к указанному месту пришел. Нахмурился старший брат. Не но себе ему стало. Как же так? Какой-то нищий цыган па дохлой кляче обскакал его брата на прекрасном коне. Не каждому удавалось перескакать гнедого рысака.
— Ну что ж, младшего ты перегнал, но, прежде чем нам сдержать слово, придется тебе еще раз помериться силами, только со средним братом.
Вывели среднему брату серого рысака, и условились они с Вайдой на два круга ехать. Взмахнул старший брат рукой, и помчались кони. Да только не успел средний брат и круга сделать, а Вайда на своей лошадке к указанному месту примчался.
— Ну что ж, выполнил я и второе твое условие, — сказал Вайда старшему брату, — выполняй и ты свое обещание.
— Нет, рано, — ответил ему старший брат, — придется тебе со мной наперегонки ехать.
— Хорошо, — согласился Вайда, — только пускай сама Ружа на наши скачки смотрит, пусть свидетелем будет нашего с тобой поединка.
Позвали братья Ружу. Вышла она из шатра, взмахнула платком, и, как и в первый и во второй раз, помчались кони вперед. Не успел старший брат и полкруга сделать, как Вайда уже круг закончил, подскочил к Руже, подхватил ее на седло — и только его и видели. Закричали цыгане, да поздно было. Хотели было погоню снарядить, да сообразили, что у Вайды такой конь, за которым гнаться бесполезно. За тысячи верст отъехал Вайда со своей Ружей от того места, где стоял ее табор. Привел Вайда Ружу в невзрачную палаточку вместо богатого шатра, вся в заплатках она была, жалкий скарб внутри лежал, грязный да побитый. Ну нищий нищим!
Залез Вайда в палатку, сел на пол и говорит:
— Ружа, хозяюшка, уж больно хочется мне чайку попить, поставь водички вскипятить.
— Вайдушка, — отвечает Ружа, — я бы рада поставить, да не в чем.
Как это не в чем? — удивился Вайда. — Смотри-ка, вон висит котелок, я в нем деготь для колес держу. Вот в нем и вскипяти.
Ничего не сказала Ружа, не обиделась, не удивилась, взяла котелок этот, пошла на речку да так его песочком вычистила да вымыла, что загорелся он на солнце, а если глянуть на него, то можно было увидеть свое отражение. Набрала Ружа в этот котелок воды, на огонь поставила, чаю вскипятила. Сели они с Вайдой у костра, попили чайку, да и спать улеглись.
Наутро проснулся Вайда, глядит: в палатке все убрано, все по своим местам лежит, все чисто — глаз радуется.
— Ружица, — промолвил Вайда, — совсем у нас с тобой денег нет, придется мне на базар пойти да продать там свою лошадку. А деньги выручу — куплю что-нибудь для нас с тобой, чтобы жили не впроголодь.
Взял Вайда лошадку за повод и повел ее по дороге в город. Да только не дошел Вайда до города. Едва скрылась из виду его палаточка, как вскочил Вайда в седло и пустил своего коня вскачь к реке, искупал его, отмыл, расчесал гриву, заплел ее, и стал конь прежним красавцем-вороным. Поехал Вайда в свою усадьбу, отдал коня работникам, а сам взял пустую бутылку из-под водки, в карман ее положил и домой к Руже отравился. Идет, песню поет:
Ай, загулял я, загулял,Ай, денег нету ни гроша..
Услышала Ружа голос мужа, вышла ему навстречу, спрашивает:
— Ну что у тебя там получилось? Продал конька своего?
— Да, продал…
— И много денег выручил?
— Дали мне за него бутылку водки, да не донес я ее до тебя — по дороге выпил, — промолвил Вайда и вытащил из кармана пустую бутылку.
Ничего не сказала Ружа, не обиделась, не рассердилась, а уложила Вайду спать. Наутро говорит Вайда Руже:
— Что ж делать нам, Ружа, уже третий день мы не едим ни крошки. Придется тебе к своим братьям идти. Попроси у них что-нибудь из одежды, денег попроси, чтобы жить на что было. Не откажут они, если ты их попросишь.
Собралась Ружа и отправилась к своим братьям. Долго ли, коротко ли, пришла она к ним. Обступили ее братья, расспрашивать стали, как ей с мужем живется.
— Да разве жизнь это? — сказала Ружа братьям. — Ни кола ни двора, была лошадка, да и ту пропил. Придется, видно, мне милостыню просить…
— Не возвращайся к нему, Ружа, — сказал старший брат, — чем с таким непутевым быть да горе мыкать, живи дома, мы тебя в обиду не дадим.
— Что вы, братья мои? Спасибо вам за доброту вашу, но вы забыли закон цыганский: ведь я жена ему, а значит, должна век свой в нужде и горе, в беде и в радости быть ему верной.
— И то правда, братья, — согласился старший брат. — Не пристало нам цыганские обычаи нарушать. Ведь сама она его полюбила, никто ее не неволил. Говори, сестрица, зачем пришла?
— Помогите мне, братья, в нужде моей, выручите деньгами да пожитками.
Ну что ж, делать нечего, нагрузили братья целую повозку разного добра, запрягли пару лошадей, и поехала Ружа обратно к Вайде.
Как увидал Вайда, что Ружа с добром вернулась, похватал все вещи да поразбросал куда попало. Недолго прожили они на те деньги, что братья Руже дали. Пришло время, и принялся Вайда потихоньку все добро на базар таскать и продавать. А обратно каждый раз он возвращался пьяный да пустую бутылку в кармане приносил.
Пару лошадей Вайда продал последними.
И вот настал день, когда снова в палатке Вайды и Ружи не осталось ничего: ни корки хлеба, ни копейки денег. Но ничем не попрекнула Ружа Вайду, деля с ним нужду и голод.
В одно прекрасное утро слышит Ружа: кони у палатки храпят, бьют копытами. Выбегает она и видит: стоит тарантас богатый, запряженный тройкой лучших рысаков, а на тарантасе сидит муж ее Вайда.
— Садись, Ружа, — кричит Вайда, — садись, женушка моя, уж я тебя прокачу как полагается у нас, у цыган.
Испугалась Ружа, подумала, мол, украл он у богатого барина лошадей и тарантас.
— Что ты, Вайдушка, что ты наделал? Догонят тебя — убьют. Как же я без тебя жить буду?
— Садись, не бойся, ничего с нами не будет.
Села Ружа в тарантас, взмахнул Вайда кнутом, рванулись кони да понеслись по дороге так, что пыль столбом поднялась. Приезжают они в город и заворачивают к самому шикарному магазину. Заходят.
— Выбирай себе, Ружа, любое платье, какое только тебе понравится.
— Что ты, Вайдушка, о чем ты говоришь? Ведь ни копейки-то у нас с тобой денег нет, чем платить будем? А Вайда все на своем стоит:
— Выбирай, о деньгах не заботься.
Выбрала себе Ружа платье, надела его и словно преобразилась, как царица, стала. Да и Вайда переоделся во все новое и дорогое. Смотрят на них люди, не налюбуются.
Сели они в тарантас и поехали к Вайде в имение. Как увидала Ружа дом богатый, так чуть с тарантаса не упала. Поняла она, за кого замуж вышла, почувствовала, что проверял Вайда ее верность и преданность.
Устроил Вайда пышную свадьбу, а перед самым пиром сказал жене:
— Пригласи, Ружа, братьев своих. Да только скажи им: пойдут— битые будут и не пойдут— битые будут!
Улыбнулась Ружа, но ничего не сказала мужу, а за братьями отправилась. Передала им слова Вайды. Явились братья нехотя.
