Рудольф Штайнер - GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд

Греческие и германские мифы

ПЕРВАЯ ЛЕКЦИЯ

ДОБРО И ЗЛО

Сегодня мне хотелось бы продолжить ту тему, о которой я говорил две недели назад. В ближайшее время, вероятно, у нас будет возможность обратиться к амстердамским впечатлениям. Но сегодня хотелось бы обсудить некоторые конкретные вещи, имеющие отношение к нашему физическому плану.

Я уже часто обращал внимание на то, что происходящие в нашем физическом мире события являются ни чем иным, как своего рода теневым отражением событий более высоких планов. Оккультисту ясно, что события физического мира он сможет понять только тогда, когда знает, что происходит на сверхчувственных планах. Оккультисту, которому открыт более высокий план, это является так, как если бы люди приводились в движение идущими с более высоких планов нитями. Это могло бы казаться ограничением человеческой свободы. И сегодня мне хотелось бы показать, что это не так. Некоторые примеры покажут нам, как действует на нас более высокий план.

Здесь я должен обратиться к тому, о чём говорил прежде: абсолютного зла и абсолютного добра не существует. Зло является лишь своего рода несвоевременным добром, Если, скажем, в эпоху лунного развития происходит нечто, что предшествует нашей эпохе, а затем это нечто продолжается в нашем развитии, тог да в наше время оно оказывается несвоевременным. Что было добром в лунную эпоху, в земную эпоху является злом. В лунную эпоху некто мог получить задачу — гармонически сочетать влечения; но к концу лунной эпохи эта деятельность была завершена. Задача земного развития состоит в том, чтобы вновь овладеть страстями из манаса. Если бы некто сегодня жил в страстях так, как жили Питри, то он был бы в нашу эпоху злым человеком, в то время как в лунную был бы мудрецом.

Обычно не задумываются над значением такого явления, как, например, появление Магомета, основателя магометанской религии, в шестом в начале седьмого веков.

Для этого следует представить, что христианство сначала старалось освоить другие религиозные формы. Мы видим сначала лишь небольшие иудейские общины в Палестине; они так и остались довольно небольшими. Такому принципу, который несло христианское учение, нелегко было найти доступ к человеческим душам. Апостол Павел, оставив мысли язычников прежними, нашёл подход к ним и использовал затем языческие религиозные формы, влив в них христианское содержание. На юге Европы процветал культ Митры, который имел сходство с современным причастием. Там язычники приняли христианство, поскольку оно оставило полюбившийся им праздник Митры. То же самое произошло и у германцев: их праздник стал христианским символом как праздник Рождества. Их священные предки были приняты как христианские святые. Благодаря этому христианство постоянно охватывало новые области и народы. Это стало возможным благодаря умению христианства приспосабливаться. Христианская религия всё больше распространялась, но именно из‑за этого многообразия она нуждалась в сильном центре, которым и стало римское папство. Все возникшие позднее недостатки христианства связаны с этой всемирно–исторической миссией папства.

Семитские народы должны были овладеть другим. Это совершил Магомет. Одно из первых, выдвинутых им основных положений гласит: нет иных богов, кроме Одного. Лишь тот, которого я вам проповедую, является истинным Богом. — Это положение можно понять лишь как оппозицию христианству. Сначала при завоевании физического плана христианство стремилось действовать вплоть до человеческой индивидуальности; оно не обращалось к старым силам, но хотело действовать через Манас.

Мы видим, что теперь магометанство сознательно не опирается больше на древние, ещё спиритуальные религиозные формы язычества, но правильный путь для овладения физическим планом ищет только с помощью физической науки. Мы видим, как эта физическая наука охватила искусство врачевания, которое возникло у арабов, и распространилось затем на другие земли. Арабские врачи ориентировались исключительно на физический план, в отличие от целителей древнего Египта, друидов и даже древних германцев. Последние становились целителями благодаря тому, что с помощью аскезы и других упражнений развивали свои психические силы. Ещё сегодня мы встречаем подобное в практике и действиях шаманов, правда, уже в упадочной форме. Итак, у этих прежних целителей развивались психические силы. Магомет же ввёл искусство врачевания, черпающее свои целительные средства лишь из физического плана. Это искусство врачевания развивалось там, где не хотели ничего знать о спиритуальных существах, но только о едином Боге. Алхимия и астрология в старом смысле закончились и стали новыми науками: астрономией, математикой и так далее. Позднее эти науки перешли на Запад. В пришедших в Испанию арабах мы видим образованных в физических областях людей, прежде всего математиков. Истинные последователи этого направления говорили: благоговейно почитаем мы то, что живёт в растениях, животных и так далее, но человек не должен неумело подражать тому, что следует творить лишь одному Богу. — Поэтому в мавританском искусстве мы находим лишь арабески — формы, которые не имеет ничего общего с растительными формами, но порождены фантазией.

Греческий импульс был погашен Римом, но греческое образование перешло к римлянам. Арабы получили от Магомета то, что они имеют. Магомет ввёл науку, которая ограничивается лишь законами физического плана. Монахи получили побуждение от мавров. Хотя мавры и были отброшены как политическая сила, но нёсший углубление физической науки монотеизм благодаря им пришёл в Европу и привёл к очищению христианства от всех языческих элементов.

Благодаря христианству чувства людей возвысились до Кама–Манаса. Благодаря магометанству разум, дух, был низведён с духовных высот к абстрактному постижению чисто физических законов. Эта физическая наука должна была пройти через различные ступени, чтобы достигнуть той, на которой она теперь находится. Она должна была пройти через священную науку Вед и через все последующие ступени, вплоть до достижений нашего времени. Уже атланты достигли многого, причём даже с помощью психических сил. Эта ориентация на физический план подготавливалась уже со времени атлантической эпохи.

Китайцы являются остатками атлантической расы монголов. Когда мы слышим китайское слово ТАО, то едва ли понимаем его Монголы выработали монотеизм, который доходил вплоть до физической осязаемости, до чувства духовного; древний китаец, древний монгол, произнося слово ТАО, чувствовал это. ТАО означает совсем не «путь», как обычно переводится, но главную силу, с помощью которой атлант ещё мог преобразовывать растения и приводить в движение свои удивительные воздушные корабли. Эту главную силу, которая называлась также «вриль», он использовал повсюду и называл её своим Богом. Он чувствовал эту силу в себе, она была для него «путём и целью». Поэтому каждый монгол рассматривал себя как орудие в руках великой силы вриль.

Этот монотеизм атлантов остался у той расы, которая пережила великий потоп. От этой религиозной формы, которая была ещё духовной, произошло пять коренных рас. Но эта древняя религиозная форма почитания единого Бога постепенно выродилась в политеизм. Только высокоразвитые жрецы придерживались монотеизма. На заре христианства монахи были сообразительны: Бальдур, так говорили они, стал в Палестине человеком. — В первых столетиях находят пёструю смесь христианства с язычеством, даже в арианстве. Это происходит в то время, когда в древней монгольской расе достигшими высокого развития шаманами была вызвана особенно яркая вспышка религиозных чувств. Как реакцию на политеизм мы видим, с одной стороны, появление новой религии единобожия, ислама, а с другой — у инициированных шаманов появляется нечто более древнее — сознание ТАО, которое мстит тем, кто отказался от древней монотеистической идеи Бога. Аттилу называли «бичом божьим». В его царстве князья жили в роскоши, но он, шаман, резко отличаясь от них, жил в величайшей простоте. О нём говорили, что его глаза пылали, и земля содрогалась, когда он обнажал меч. В атлантическую эпоху он в подлинном смысле этого слова был бы великим посвящённым, но в наше время воспринимался бы как преступник. Та же самая сила, которая в его время была выражением божественного огня, в другую эпоху является как божественный гнев. В чём причина этого? Это необходимо, чтобы сделать возможным вообще дальнейшее развитие. Чтобы развитие продвигалось дальше, необходимо — с более высокой точки зрения — вновь переплести отдельные нити более гармонично.