Автор неизвестен - Европейская старинная литература - Исландские саги. Ирландский эпос

И Эйольв ушел в свою землянку.

Теперь надо рассказать о том, что Асгрим, сын Лодейного Грима, и Кари, сын Сёльмунда, встретились с Гицуром Белым, Хьяльти, сыном Скегги, Торгейром Ущельным Гейром и Мёрдом, сыном Вальгарда. Асгрим повел такую речь:

— Нам можно говорить не таясь, потому что здесь собрались лишь люди, которые доверяют друг другу. Я хочу спросить вас знаете ли вы что-нибудь о замыслах Флоси. Мне думается, надо решать, что нам делать.

Гицур Белый отвечал:

— Снорри Годи послал ко мне человека сказать, что Флоси получил большую поддержку от людей северной четверти, а Эйольв, сын Бёльверка, его родич, получил от кого-то золотое запястье и пытался скрыть это. Снорри сказал, что, как ему кажется, Эйольв, сын Бёльверка, взялся выставить против нашего обвинения законные возражения, и за это ему, наверное, дали запястье.

Все согласились, что так оно, видно, и есть. Гицур сказал:

— Мой зять Мёрд, сын Вальгарда, взялся за дело, которое покажется всем очень трудным, — вести тяжбу против Флоси. И я хочу, чтобы вы поделили между собой другие тяжбы, потому что скоро уже пора будет объявлять о тяжбах на Скале Закона. И нам нужно будет просить себе помощи.

Асгрим ответил:

— Ты прав. Но мы хотим, чтобы ты пошел с нами просить о помощи.

Гицур сказал, что согласен. После этого он выбрал самых умных из их людей, чтобы они его сопровождали. Это были Хьяльти, сын Скегги, Асгрим, Кари и Торгейр Ущельный Гейр. Тогда Гицур сказал:

— Пойдем сначала к землянке Скафти, сына Тородда. Они так и сделали. Гицур шел первым, за ним Хьяльти, за ним Кари, за ним Асгрим, за ним Торгейр Ущельный Гейр, за ним его братья. Они вошли в землянку. Скафти сидел на поперечной скамье. Когда он увидел Гицура, он поднялся навстречу ему, приветливо поздоровался с ним и всеми его спутниками и предложил Гицуру сесть рядом с ним. Тот сел. Гицур сказал Асгриму:

— Расскажи теперь, что мы просим у Скафти помощи, а я добавлю, что найду нужным.

Асгрим сказал:

— Мы пришли сюда, Скафти, просить у тебя помощи и поддержки.

Скафти сказал:

— В прошлый раз я показался вам несговорчивым, когда я не захотел помочь вам в вашей тяжбе.

Гицур сказал:

— Теперь дело идет о другом. Теперь надо начать тяжбу об убийстве бонда Ньяля и хозяйки Бергторы, которые оба были безвинно сожжены в своем доме, и троих сыновей Ньяля и многих других хороших людей. И ты ведь не захочешь отказать людям в поддержке и не оказать помощи твоим родичам и родичам твоей жены.

Скафти ответил:

— Когда Скарпхедин сказал мне, что я сам вымазал себе голову дегтем, скрывался под полоской дерна, которую сам велел вырезать, и был в таком страхе, что Торольв, сын Лофта, отнес меня к себе на корабль в мешке с мукой и отвез в Исландию, тогда я решил, что не буду участвовать в тяжбе об его убийстве.

Гицур сказал:

— Стоит ли сейчас вспоминать эти слова, когда уже нет в живых того, кто их сказал. Помоги мне, если ты не хочешь сделать этого ради других.

Скафти ответил:

— Тебя эта тяжба не касается, если только ты сам не захочешь ввязаться в нее.

Гицур очень рассердился и сказал:

— Не похож ты на своего отца. Правда, и он был не без изъяна, но он всегда помогал людям, когда у них была в этом нужда.

Скафти сказал:

— Разные мы с вами люди. Вы думали, что совершаете великие подвиги, — ты, Гицур Белый, когда напал на Гуннара с Конца Склона, а ты, Асгрим, когда убил своего побратима Гаука.

Асгрим ответил:

— Никто не упрекает за лучшее, если знает худшее. Но едва ли кто скажет, что я убил Гаука до того, как был вынужден сделать это. Тебя, пожалуй, можно простить, когда ты отказываешь нам в помощи, но непростительно, что ты поносишь нас. Мне бы только хотелось, чтобы еще до конца тинга наша тяжба принесла тебе величайший позор и чтобы никто не возместил его тебе.

Гицур и все его спутники встали и вышли. Они направились к землянке Снорри Годи и вошли в нее. Снорри был в землянке и сидел на поперечной скамье. Он сразу же узнал вошедших, поднялся им навстречу, назвал их желанными гостями и усадил рядом с собой. После этого они спросили друг друга, что слышно нового. Асгрим сказал Снорри:

— Мы с моим родичем Гицуром пришли сюда, чтобы просить у тебя помощи.

Снорри ответил:

— Вы вправе просить ее — вы хотите начать тяжбу об убийстве ваших родичей. Мы получили не один добрый совет от Ньяля, хоть теперь об этом и мало кто помнит. Однако я не знаю, какая помощь вам всего больше нужна.

Асгрим ответил:

— Нам будет всего нужнее помощь, если нам придется биться на тинге.

Снорри сказал:

— Верно, тогда вам придется круто. Скорее всего, дело пойдет так: вы будете очень настойчиво вести тяжбу, а они будут так защищаться, что ни одна сторона не признает себя неправой. Вы этого не потерпите и нападете на них, и вам не останется ничего другого, кроме как заставить их заплатить своим позором и унижением за убийство ваших родичей.

Было видно, что он всячески подстрекал их. Тогда Гицур сказал:

— Ты хорошо говоришь, Снорри. Ты всегда поступал смело и решительно, когда это требовалось.

Асгрим сказал:

— Я бы хотел знать, чем ты нам поможешь, если случится так, как ты говоришь.

Снорри сказал:

— Я докажу тебе свою дружбу так, что это будет к вашей большой чести, но на суд я не пойду. А если вы будете биться на тинге, то нападайте лишь тогда, когда вы будете вполне уверены в себе, потому что противники у вас сильные. Если же вас одолеют, то отступайте к нам сюда, потому что мон люди будут построены здесь в боевом порядке и будут готовы помочь вам. Но если случится, что они отступят перед вами, то я думаю, что они решат бежать в Ущелье Сходок, где удобно защищаться, и если они доберутся туда, то вам с ними никогда не справиться. Я возьму на себя построить против них своих людей и не подпустить их к укрытию. Но преследовать их мы не станем, направятся ли они на север или на юг по реке. И когда вы перебьете из них примерно столько, за сколько у вас хватит уплатить виру, не расставаясь с вашими годордами и не покидая ваших округ, тогда я прибегу со своими людьми и разниму вас. А вы должны будете послушаться меня, когда я сделаю это.

Гицур горячо поблагодарил его и сказал, что это было бы для них лучше всего. После этого они все вышли из землянки. Гицур спросил:

— Куда мы пойдем теперь?

— К землянке людей с Подмаренничных Полей, — сказал Асгрим.

И они направились туда.

И когда они вошли в землянку, они увидели, что в ней сидит Гудмунд Могучий и разговаривает со своим воспитанником Эйнаром, сыном Коналя. Эйнар был умным человеком. Они подошли к Гудмунду. Он хорошо принял их и велел освободить для них в землянке место, чтобы они все могли сесть. Они спросили друг друга, что слышно нового. Асгрим сказал:

— Мы хотим попросить у тебя, Гудмунд, надежной поддержки.

Гудмунд спросил:

— Вы были уже у кого-нибудь из знатных людей?

Они ответили, что были у Скафти и у Снорри Годи и рассказали так, чтобы не слышали другие, как их там встретили. Тогда Гудмунд сказал:

— В прошлый раз я был с вами несговорчив и малодушен. На этот раз я буду настолько же сговорчив, насколько в тот раз был несговорчив. Я пойду с вами на суд со всеми моими людьми, и помогу вам, как смогу, и буду биться с вашими врагами, и, если будет нужно, отдам свою жизнь. А Скафти я отплачу тем, что его сын Торстейн Волчья Пасть будет биться на нашей стороне, потому что он не отважится пойти против моего желания, ведь он женат на моей дочери Йодис. Тогда Скафти захочет разнять нас.

Они поблагодарили его и еще долго проговорили так, что никто не мог их слышать. Гудмунд сказал им, чтобы они больше не лежали в ногах у других знатных людей, что это недостойно.

— Попытаем счастья с теми людьми, которые у нас уже есть. На все сборища на тинге ходите вооруженными, но пока боя не начинайте.

Тут они все вышли и направились домой, в свои землянки. И вот подходит время тинга.

Однажды люди пошли к Скале Закона. Асгрим, сын Лодейного Грима, Гицур Белый, Гудмунд Могучий и Снорри Годи были наверху, рядом со Скалой Закона, а люди с Восточных Фьордов были ниже их. Мёрд, сын Вальгарда, стоял возле Гицура, своего тестя. Мёрд был на редкость красноречив. Гицур сказал ему, чтобы он выступил с обвинением в убийстве и говорил так громко, чтобы его было хорошо слышно. Мёрд назвал своих свидетелей и сказал:

— Я призываю вас в свидетели того, что я обвиняю Флоси, сына Торда, в том, что он незаконно первым напал на Хельги, сына Ньяля, на месте, где Флоси, сын Торда, напал на Хельги, сына Ньяля, и нанес ему рану внутренностей или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги умер. Я говорю, что за это он должен быть объявлен вне закона и изгнан, и никто не должен давать ему пищу, указывать путь и оказывать какую-нибудь помощь. Я говорю, что он должен лишиться всего добра и половина его должна отойти мне, а другая половина — тем людям из четверти, которые имеют право на добро объявленного вне закона. Я объявляю об этом суду четверти, в котором по закону должно рассматриваться это обвинение. Я объявляю об этом по закону. Я объявляю об этом со Скалы Закона так, чтобы все слышали. Я объявляю, что Флоси, сын Торда, должен быть судим этим летом и объявлен вне закона. Я объявляю о тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира.