Сборник - Парламент дураков
Тут царь Соломон разгневался и воскликнул: «Нет нечестивее головы, чем голова змеиная, нет страшнее гнева, чем гнев женщины. Лучше жить с львами и драконами, чем оказаться вместе с дурною женщиной! Любое зло быстротечно по сравнению со злом женщины. Удел грешницы выпал ей. Женский гнев и непочтительность приводят в великое смущение. Если женщине принадлежит верховенство, то она поступает вопреки мужу своему. Низменное сердце, печаль на челе, смертоносная чума — вот что такое гнусная женщина. От женщины берут начало свое грехи, и по ее вине все мы смертны. Горечь и скорбь в сердце — ревнивая жена. У неверной жены бич — язык ее, которым она всех стегает. Что для быка ярмо, побуждающее его идти, то и есть гнусная жена. Злая жена — плохая доля. Живущий с нею подобен поймавшему скорпиона. Пьяная жена — великая ярость, ее позор и бесстыдство ничем не скрыть. Любодейство женщины распознается по заносчивому взгляду и выпученным глазам. Не желай от дочери, чтобы она стала тебе надежной опорой, по случаю промотает нажитое. От примеров непочтительности ограждай глаза ее — и не удивляйся, коли она пренебрежет тобою».
При этих словах царя Соломона встал пророк Наган и произнес: «Почто царь, мой повелитель, наслал смущение на лица всех женщин Иерусалима?» Соломон ответил: «Разве ты не слышал, что они хулили меня, хотя на мне нет никакой вины?» Пророк Натан продолжал настаивать: «Слепым, глухим и до времени немым должен быть тот, кто желает жить в мире со своими подданными». Соломон сказал: «Глупо было бы отвечать на подобную глупость». И тут молчавший Маркольф обратился к царю с того места, где сам сидел: «Хорошо говоришь, царь, того мне и хотелось». Соломон ответил: «Как это?» А Маркольф говорит: «Сегодня ты сначала вовсю восхвалял женщин, а теперь вовсю их хулишь. Этого мне и было надо: ты всегда подтверждаешь мою правоту». Соломон спросил: «Что это, негодяй, значит, — никак ты стал причиной всех этих волнений?» Маркольф: «Не я — дело в их малодушии. Нечего доверять всему, что им говорят». Тут царь Соломон в гневе произнес: «Уйди от меня и сгинь, никогда больше мне в глаза не смотри». И Маркольфа тут же вышвырнули из дворца.
Те, кто находился вокруг царя, сказали: «Пусть наш господин ублажит слух этих женщин, с тем их и отпустят». Тогда царь обратился к женщинам с такими словами: «Да будет известно вашей прелести, что чист я перед вами и не совершал перед вами я никакой провинности. Все устроил этот хитрый проказник, его и судите. У каждого мужа останется только одна жена, которую он будет окружать любовью и почетом. А то, что я сказал о женщинах, то сказано не иначе как о женщинах нечестивых. Кто о доброй скажет плохое? Добрая жена — добрый удел. Блажен муж доброй жены. Удваивается число лет его. Благословлять женщину доставляет непрестанное удовольствие ее мужу и украшает уста его. Просвещенность женщины — дар Божий. Женщина разумная и молчаливая должна обладать еще и просветленной душой. Благословенно само благо быть женщиной святой и целомудренной. Подобно тому, как солнце в зените озаряет мир, так и прекрасная обликом женщина озаряет свой дом. Свеча сияющая в священном светильнике, что ее лицо, не изменяющееся с годами. Золотые колонны на серебряных постаментах, что ноги женщины, прочно опирающиеся на ступни. Вечное строение, возведенное на прочном камне, что веления Бога в сердце святой женщины. Сам Господь Бог Израиля благословляет вас и да приумножит Он семя ваше во веки веков». Единодушно произнеся «Аминь», они поклонились царю и удалились.
Маркольфу стало досадно от того, что царь поступил с ним так несправедливо и приказал ему никогда больше не смотреть в глаза, поэтому Маркольф стал размышлять, чтобы такое сделать. Следующей ночью на землю выпал обильный снег. Маркольф взял решето в одну руку, медвежью лапу в другую руку, сапоги свои надел задом наперед и подобно четвероногому зверю прошелся по улицам города, а когда выбрался за городские пределы, обнаружил печку и забрался внутрь. Ночь прошла и настало утро. Царские приближенные поднялись ото сна и увидели следы Маркольфа на снегу, подумали, что это следы какого-нибудь диковинного зверя и сообщили о том царю. Царь Соломон в сопровождении своры собак и своих ловчих отправился по следам Маркольфа. Он добрался до печки, у которой следы обрывались, спустился, подошел к духовке и стал рассматривать. Маркольф же лежал, изогнувшись, спрятал лицо и приспустил штаны, чтобы показать свои ляжки, задницу, дырку и тестикулы. Увидев подобное, царь Соломон спросил: «Кто ты, изогнувшийся?» А Маркольф в ответ: «Это я, Маркольф». Соломон: «А зачем изогнулся?» Маркольф: «Ты же сам повелел, чтобы я не смел больше смотреть тебе в глаза. А коли не хочешь видеть мой взгляд, то любуйся на мой зад».
Смущенный Соломон сказал своим: «Достаньте его и повесьте на дереве». Когда Маркольфа вытащили, он обратился к царю: «Царь, мой повелитель, окажи милость, пусть меня повесят на том дереве, которое я сам выберу». Царь Соломон ответил: «Да будет так. Мне все равно, на чем тебя повесят». И тут служители царя взяли Маркольфа и отвели его за город. Миновали они долину Иосафатову, склоны Масляничной горы, добрались до самого Иерихона — а все никак не могли найти дерева, которое Маркольф выбрал бы себе как виселицу. Перебрались за Иордан, обошли всю Аравию, а Маркольф все никак дерева себе выбрать не может. Обошли пастбища Кармила, кедры Ливана и пустыню, расположенную рядом с Красным морем, между Фараном и Тофелем, Лаба-ном и Астарофом, Оривом и Кадисом, Варном и землей Моав, но Маркольф так и не выбрал дерева. Затем миновали Хеврон и Бетель, Иеромет и Лахис, Эглон и Гасер, Дабир и Гадер, Герму и Лебну, Одоллу и Македу, но ни одно из их деревьев Маркольф не избрал, чтобы быть повешенным. И поскольку Маркольф не мог выбрать дерева для своего повешения, они его отпустили. Так Маркольф спасся от десницы царя Соломона.
А затем возвратились к царю Соломону и сообщили ему об этом. И тут Соломон сказал: «Волей-неволей выходит так, чтобы Маркольф был у меня на попечении. Дайте ему все необходимое, и он навсегда останется моим слугой. Победило меня твое лукавство, а для того, чтобы ты больше не донимал меня, позаботься, чтоб у тебя и твоей жены было все, что вам нужно из еды и одежды».
Маркольф и царица Эфиопская
Царь Соломон упорно просил Маркольфа остаться у него при дворе, обещая выказать ему свою милость. И вот Маркольф вылез из печи, отправился к себе домой, а потом перебрался ко двору и остался там. Как-то раз эфиопская царица, жена Соломона, которую тот сильно любил и из-за которой удалился от Бога и стал приносить жертвы тем идолам, которым она поклонялась, — так вот, как-то раз один языческий царь, чьи владения находились по соседству с царством Соломона, прибыл к нему под видом гостя и сошелся с этой самой женой, Соломоновой царицей, и договорился с ней, что увезет ее от мужа. Маркольф распознал подлость эфиопской царицы и рассказал об этом Соломону. Соломон же на Маркольфа разгневался и ему не поверил. А Маркольф сказал: «Не веришь мне? Увидишь, как все выйдет на самом деле, узнаешь все с печалью в сердце своем». А она согласно уговору с царем языческим сказалась больной и лежала, притворившись мертвой. Маркольф, зная об обмане, обратился к Соломону: «Ни в чем нельзя доверять женщине. Не больна она, а здорова, не мертва, а полна жизни». Соломон опять разгневался и ответил: «Лжешь, негодник!» Маркольф: «Не лгу, могу доказать на деле». Соломон: «Каким образом… ты это доказать хочешь?» Маркольф: «Дайте мне свинец». Взяв свинец, Маркольф расплавил его на огнем, вытянул ее ладонь и вылил туда этот свинец, так что свинец вытек сквозь руку насквозь — она же не почувствовала никакой боли, не пошевелила ни одним членом. Маркольф сказал: «Будут лучшие доказательства, и ты убедишься, а пока подожди немного».
Когда царицу понесли в склеп, его слуги, как он просил заранее, устроили в склепе укромное место, где можно было бы спрятаться. Царь Соломон, печалясь о смерти супруги своей, еще до заката солнца удалился к себе в спальню. Маркольф во мраке тайком пришел к нему и сказал: «Вставай, убедишься, что жена твоя жива, воистину я докажу тебе это». Царь Соломон в одиночку пошел вместе с Маркольфом к склепу. Маркольф взобрался на склеп и принялся мычать, словно не холощенный бык, и бить ногами об землю. Живая царица поднялась в могиле и, приняв Маркольфа за быка, прикрикнула на него: «Цысс, цысс, цысс!» Царь это услышал. Маркольф сказал: «Разве неправду я тебе говорил?» Соломон ответил: «Врешь, негодный. Это все проделки дьявола, в которые из-за тебя и я чуть не поверил». Маркольф: «Поутру увидишь иное чудо, вот тогда-то поверишь, что я говорю правду. Встань утром, отправляйся к склепу, но ее уже там не будет».
Вышло так, что этот самый языческий царь пришел ночью и увез царицу. Наступил день, царь Соломон встал поутру, отправился к склепу и не нашел ее там. В глубокой печали и скорби он вернулся домой, укрылся в спальне и принялся горько рыдать, приговаривая: «Кто избавит меня от ноши моей? Бедный я, несчастный!» Потом позвал Маркольфа: «Сожалею, что согрешил перед тобою, ибо не верил в правдивость слов твоих. А теперь прошу: коли хочешь чем меня поддержать, так вырви сердце мое, чтобы утихла печаль». Маркольф, почувствовав, что царь Соломон уже склоняется к нему, сказал гордо: «Где препозиты твои, что роятся вокруг тебя, которые довели тебя до горя, беспутства и печали? Почему они не избавили тебя от горести твоей и не позаботились, чтобы наступили времена радости? Никогда в Маркольфе не было надобности», — и добавил: «Дай мне, что пожелаю, и получишь назад супругу свою». А Соломон на это: «Бери что хочешь». Маркольф: «Дай мне три полка людей: один черного цвета, другой красного, третий — белого». Соломон: «Бери». Маркольф: «Дай мне денег, чтобы закупить товары». Соломон согласился на это.
