Kniga-Online.club

Уильям Годвин - Калеб Уильямс

Читать бесплатно Уильям Годвин - Калеб Уильямс. Жанр: Европейская старинная литература издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Видя такую решительность с моей стороны, судья нашел нужным немного понизить тон. Он уже не отказывался наотрез соглашаться на мои требования, а снизошел до объяснения со мной. Он ссылался на слабое здоровье мистера Фокленда, на то, что он уже однажды подвергся самому обстоятельному расследованию по такому же обвинению, на дьявольскую злобу, из которой только и может проистекать мой поступок, и на беды, в десять раз сильнее прежних, которые он неминуемо навлечет на мою голову. На все эти увещания ответ мой был краток: «Я решил идти до конца и принимаю на себя все последствия». Наконец мне удалось добиться, чтобы мистеру Фокленду было послано извещение о выдвинутом против него обвинении.

Прошло три дня, прежде чем дело хоть немного подвинулось вперед. Этот промежуток времени ни в коей мере не содействовал успокоению моего духа. Мысль о том, что мне приходится поддерживать тяжкое обвинение против такого человека, как мистер Фокленд, и ускорять его смерть, отнюдь не могла принести мне успокоение. Иногда я одобрял свой поступок, – или как справедливое возмездие (так как мое природное благодушие в значительной степени обратилось в злобу), или как необходимую самозащиту, или как то, что по беспристрастной и человеколюбивой оценке было наименьшим злом. Порой меня одолевали сомнения. Но несмотря на эту смену чувств, я твердо держался прежнего решения, Я чувствовал себя так, как будто меня увлекает прилив неодолимой страсти. Последствия рисовались мне такие, что они могли испугать самое храброе сердце. Либо – позорная казнь человека, некогда столь глубоко мной чтимого и даже теперь, казалось, не совсем лишенного права на почтительное отношение; либо – полное возобновление, а быть может, и усиление бедствий, которые я терпел так долго. Однако и это я предпочел бы состоянию неопределенности. Я желал узнать худшее, раз и навсегда покончить с надеждой, как бы она ни была слаба, и прежде всего исчерпать и испробовать до конца все средства, имеющиеся в моем распоряжении.

Я дошел до состояния, мало чем отличающегося от безумия. От волнения мое тело горело как в лихорадке. Когда я прикладывал руку к груди или к голове, исходящий от меня жар как бы опалял ее. Я не мог ни одной минуты спокойно оставаться на месте. Я терзался страстным желанием, чтобы ужасный перелом, так настойчиво мной вызываемый, скорее наступил и остался позади.

Через три дня я встретился с мистером Фоклендом в присутствии того судьи, к которому обратился по этому делу. В моем распоряжении было только два часа, чтобы приготовиться. Мистер Фокленд, по-видимому, не меньше меня желал, чтобы дело приняло решительный оборот и потом было раз и навсегда предано забвению. Я имел случай перед следствием узнать, что мистер Форстер занят какими-то делами на материке и что Коллинз, здоровье которого было ненадежно еще в то время, когда я его встретил, к этому времени опасно заболел; его силы были окончательно подорваны путешествием в Вест-Индию.

Собрание, которое я застал в доме судьи, состояло из нескольких джентльменов и других лиц, выбранных для этой цели, поскольку замысел в некоторых отношениях был тот же, что и в первом случае: произвести нечто вроде сомнительного характера частного следствия, так как в данном случае найдено было неделикатным применить следствие, открытое для замечаний каждого случайного зрителя.

Не могу представить себе большего потрясения, чем то, которое я испытал при виде мистера Фокленда. При нашей последней встрече вид его был дик и страшен, как у призрака, движения порывисты, выражение лица безумное. Теперь он выглядел трупом. Его внесли в кресле; он не мог стоять, почти уничтоженный только что совершенным переездом. Лицо его было бескровно, тело лишено подвижности, если не жизни. Голова его склонялась на грудь, и только по временам он приподнимал ее и открывал глаза, глядевшие тусклым взглядом, после чего опять погружался в состояние кажущегося бесчувствия.

Казалось, жить ему осталось не больше трех часов. Он уже несколько недель не выходил из своей комнаты, но вызов судьи был вручен ему в постели, так как его распоряжения насчет адресованных ему писем и бумаг были настолько непреложны, что никто не осмеливался ослушаться. По прочтении бумаги с ним случился очень опасный припадок, но как только он пришел в себя, он настоял, чтобы его как можно скорее доставили в указанное место. Фокленд даже в самом беспомощном состоянии был все еще Фоклендом, умеющим повелевать и способным заставить повиноваться каждого, кто приближался к нему.

Что это было за зрелище для меня! Вплоть до той минуты, когда Фокленд предстал перед моими глазами, грудь моя была закалена против жалости. Мне казалось, что я хладнокровно обсудил все обстоятельства дела (страсть, достигшая торжествующей, всемогущей силы, всегда кажется хладнокровием тому, в ком она господствует) и вынес беспристрастное и справедливое решение. Я считал, что если мистеру Фокленду будет позволено продолжать его козни, это будет непоправимым несчастьем для нас обоих. Я считал, что принятое решение даст мне возможность сбросить с себя свою долю несчастий, в то время как его доля вряд ли может вообще возрасти. И мне казалось, что сама справедливость требует сделать так, чтобы один человек был несчастен вместо двух, чтобы не двое, а один был лишен способности вносить свою долю участия в работу на общее благо.

Мне казалось, что в этом деле я поднялся над личными соображениями и сужу, совершенно пренебрегая внушениями эгоизма. Правда, мистер Фокленд был смертен, но, несмотря на свое явное разрушение, мог прожить еще долго. Следовало ли мне покориться и бесполезно провести лучшую пору своей жизни в теперешнем жалком положении? Он объявил мне, что его доброе имя должно остаться навеки неприкосновенным. Это было его господствующей страстью – мыслью, которая доводила его до безумия. Поэтому и на то время, когда его уже не будет, он, наверное, завещал преследовать меня Джайнсу или какому-нибудь другому, столь же бесчеловечному негодяю. Теперь или никогда я должен был освободить свое будущее от бесконечной скорби.

Но все эти тонко сплетенные умствования разлетелись в прах при виде зрелища, которое открылось теперь моим глазам. «Стану ли я топтать человека, доведенного до такой страшной крайности? Направлю ли свою вражду против того, кого уже привели к могиле законы природы? Стану ли отравлять последние мгновения человека, подобного Фокленду, самыми невыносимыми для него речами? Это невозможно. Очевидно, была какая-то страшная ошибка в ходе рассуждений, убедивших меня стать виновником этой отвратительной сцены. Должно найтись лучшее и более благородное средство от бед, под бременем которых я страдаю».

Было уже поздно. Ошибка, допущенная мной, зашла так далеко, что возврата не было. Вот сидит Фокленд, торжественно доставленный в суд для ответа по обвинению в убийстве. И вот стою я, уже выступивший обвинителем, серьезно и клятвенно обязавшийся поддерживать обвинение. Таково было мое положение. И в этом положении мне предстояло немедленно действовать. Я дрожал всем телом. Я охотно согласился бы, чтобы эта минута была последней минутой моего существования. Как бы то ни было, я полагал, что самое необходимое и обязательное для меня поведение заключается в том, чтобы полностью излить перед слушателями волнения моей души. Я взглянул сначала на мистера Фокленда, потом на судью и его помощников, потом опять на мистера Фокленда. Душевное волнение не давало мне говорить. Наконец я начал:

– Зачем не могу я вернуть последние четыре дня своей жизни? Как мог я быть так настойчив и упрям в своем дьявольском намерении? О, если б я послушался увещаний судьи или подчинился доброжелательному деспотизму его власти! До сих пор я был только несчастлив – отныне я буду считать себя негодяем! До сих пор, хоть и жестоко обиженный человечеством, я был прав перед судом собственной совести. Мера моих бедствий еще не была полна до краев.

Если бы, по милости божьей, мне было возможно удалиться отсюда, не сказав больше ни слова, я смело встретил бы последствия, я покорился бы любому обвинению – в трусости, лживости, распутстве – скорее, чем увеличил бы бремя несчастий, которые удручают мистера Фокленда. Но положение и требования самого мистера Фокленда запрещают мне это. Он сам, чье тяжелое положение вызывает во мне такое сострадание, что я охотно забыл бы обо всех собственных интересах, заставил бы меня выступить с обвинением, чтобы он мог приступить к своему оправданию.

Я хочу раскрыть все движения своего сердца. Ни одна кара, никакое сокрушение не могут искупить безумия и жестокости этого последнего моего поступка! Но мистер Фокленд хорошо знает, – я утверждаю это в его присутствии, – как неохотно пошел я яа эту крайность. Я благоговел перед ним, – он был достоин благоговения. Я любил его. Он был одарен качествами, в которых было нечто божественное.

Перейти на страницу:

Уильям Годвин читать все книги автора по порядку

Уильям Годвин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Калеб Уильямс отзывы

Отзывы читателей о книге Калеб Уильямс, автор: Уильям Годвин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*