Джон Мильтон - Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец
КНИГА ДВЕНАДЦАТАЯ
СодержаниеАрхангел Михаил продолжает повествование, рассказывает о потопе, упоминает об Аврааме и постепенно объясняет обетование о Семени Жены, данное Адаму и Еве после их грехопадения; возвещает о воплощении смерти, воскресении и вознесении Сына Божия, о состоянии Церкви до Его второго пришествия. Утешенный этими откровениями и обетованиями Адам вместе с Михаилом спускается с горы, будит Еву, погруженную до сей поры в сон; благие сновидения располагают ее душу к покою и покорности. Михаил выводит за руки Прародителей из Рая; за ними полыхает машущий, пламенеющий меч, и Херувимы занимают посты для охранения Рая.
Как странник в полдень делает привал,Хотя торопится, так МихаилПрервал на середине свой рассказ,Меж двух миров — погибшим и воскресшим;Он счел, что, может быть, Адам задастКакой-нибудь вопрос; чуть переждав,Опять продолжил прерванную речь:
«— Начало мира, и его конец,И новый род людской, что возрожден,Как бы от малой поросли другой,Ты видел. Все же многое узретьЕще осталось, но твой бренный взорОт напряженья изнемог; нельзяБез утомленья смертным созерцатьБожественные вещи; посемуДальнейшее — поведаю в словах,А ты сосредоточенно внимай!
Покуда племя новое числомНевелико и, памятуя судНедавний, сохраняет в сердце страх, —Мужи и жены будут жить в трудеБогобоязненном и, чтя законИ правду, быстро множиться. Земля,Возделанная ими, уродитПреизобильно хлеб, вино, елей;Они вола, и агнца, и козлаНередко в жертву станут приноситьОт стад своих и щедро возлиятьВино, священнодействие творя.Безоблачная радость, долгий мир,Под властью патриархов, осенятКолена и роды, но верховодВосстанет некий, с гордою душой[457]Честолюбивой; братский лад презревИ равенство прекрасное, он властьНад братьями преступно обретет,Согласье и законность истребитПриродные, и, как ловец людей,Но не зверей, оружьем и обманом,Он всех, кто воспротивится ему,Как дичь, затравит, и ему дадутПрозвание Великого ловцаПред Господом, чтоб Небу досадитьИль, домогаясь нагло у НебесВладычеством, по важности вторым,Почтить его, чье имя родилосьОт возмущения, хотя другихОн в возмущеньях будет обвинять.[458]С толпой клевретов, честолюбьем с нимОбъединенных иль к нему в ярмоПоддавшихся, чтоб вместе с главаремТиранствовать, на Запад он уйдетИз мест Эдемских и в конце концовРавнину сыщет, где из-под земли,Как будто из бездонных адских недр,Клокочущая, черная смолаНаружу вырывается, кипя.Задумают они из кирпичей,Скрепленных этой вязкою смолой,Построить город, башню возвестиДо Неба вышиною, именаСвои прославив, чтоб в чужих краях,В рассеянье, о них не стерлась память,Хорошая, дурная — все равно,Но Бог, не раз пристанища людейНезримо посещающий, следяЗа их делами, вскоре углядитСтроителей и в город низойдет;И прежде, чем достигнет башня вратНебесных башен, посмеется БогНад зодчими, пошлет их языкамРазличье, не оставит и следаРодной, природной речи, заменивРазноголосьем непонятных слов.Подымется немедля дикий шумМногоязычный; все начнут вопить,Но одному другого не понять,И каждый думать будет, что соседЕго дурачит. Наконец, взъярясьОт крика и охрипнув, драчуныПобоище затеют меж собой.Немало посмеются наверхуНад ними Духи Неба, глядя внизИ слыша свалки нестерпимый гам.Так здание нелепое навекВ насмешку сохранится, а трудыСтроителей — «смешеньем» назовут».[459]
С отцовским гневом произнес Адам:«— О, гнусный сын, что на свободу братьевПреступно посягнул, над ними властьПрисвоив незаконно! Ведь ГосподьЕе не уделил. Он всякий скотДал в обладанье нам, и птиц, и рыб,Но Человеку власти над людьмиОн не вручал, оставив за СобойГлавенство, род людской освободивОт послушанья людям. Но гордецПредерзостный, не удовлетворясьВладычеством над братьями, решилОсадной башней Богу угрожать.[460]Презренный! Чем прокормит он себя[461]И наглую орду на высотеЗаоблачной, где тонкий воздух вмигИх внутренности грубые иссушит?Им в Небе задохнуться суждено,Коль не от голода они умрут!»
Ответил Михаил: «— Ты поделомГнушаешься потомком, что разладВ людскую жизнь спокойную внесет,Разумную свободу подчинив.Узнай: как только первородный грехТобою был свершен, — ты погубилСвободу истинную, что всегдаСо здравым разумом сопряженаНеразлучимой двойней, без негоНе существуя вовсе. Если вдругЗатмится разум или же емуОткажет в послушанье Человек, —Неистовые страсти, заодноС желаньями бессвязными, лишатРассудок власти, в рабство обративЛюдей, досель свободных. ПосемуЗа то, что Человек в себе самомДозволил низким силам подчинитьСвободный разум, правосудный БогВ расплату подчинит его извнеТиранству самозваных вожаков,Что так же беззаконно отберутЕго свободу внешнюю. ЯремНеобходим, но для тиранов нетПрощения; однако же поройНароды отойдут столь далекоОт добродетели, а стало быть,От разума, что их не произвол,Но правосудье Божье, нарядуС каким-нибудь проклятьем роковым,Лишат свободы внешней, вслед за тем,Когда они утратят, согрешив,Свободу внутреннюю. Дерзкий сынСтроителя ковчега[462] даст примерЗловещий: за бесчестие, отцуИм нанесенное, услышит онТяжелое, на свой порочный родПроклятие: «Ты будешь раб рабов».Равно, как предыдущий, этот мирПадет все ниже, ниже, и Господь,Устав от беззаконий, удалитсяОт грешников, и взоры отвратитОт них Свои святые, и предастРазвратников — развратным их стезям.Он изо всех народов изберетОдин народ, достойный слать мольбыВсевышнему и призывать Его;Народ, которому произойтиНазначено от мужа, что возросПо эту сторону реки Евфрат,В язычестве, но праведность хранилИ верность.[463] Ты поверишь ли, Адам,Насколько могут люди оглупеть?Еще при патриархе, что обрелСпасенье от потопа,[464] оскорбятОни живого Бога, опустясьДо поклоненья делу рук своих, —Кумирам каменным и деревянным!Но Бог, во сне пророческом явясь,[465]Святого праведника отрешитОт дома отчего, от всей родни,От ложных истуканов, повелевУйти в назначенную Им страну,Где сильный от него произведетНарод, благословение изливСтоль щедро, что о семени егоВсе племена Земли благословятся.[466]Немедля повинуясь, он спешитВ безвестный край, надеясь на Творца.Он для тебя незрим, но виден мне,С какою верой всех своих божков,Друзей и родину — Халдейский Ур, —Он оставляет, переходит вбродПоток и направляется в Харран,[467]А с ним его несметные стадаИ множество рабов. Не беднякомОн отселяется, но он ТомуВверяет достоянье, Кто призвалЕго в страну чужую. Вот, достигОн Ханаана. Вижу, как шатрыВ Сихеме он раскинул и в Море́[468] —Равнине ближней; там Господь отдастЕму и отпрыскам его грядущимНавечно земли эти: от ЕмафаНа севере до самых рубежейПустыни Южной (называю здесьКрая, которым нет еще имен)И дальше — от Ермона на востокеДо западного моря. Вот гораЕрмон; вот море. Пред тобой, гляди,Места, показываемые мной:Гора Кармел на берегу морскомИ двуисточный Иордан — рубежВосточный;[469] также будут жить в СениреЕго сыны[470] — средь протяженных гор.Помысли: все земные племенаО семени его благословятся;Под оным Семенем Спаситель твойВеликий разумеется;[471] главуОн Змия сокрушит; про то яснейТы вскорости узнаешь. Патриарх,Чье имя будет — верный Авраам,Оставит сына; а от сына внукПроизойдет, что будет знаменитПодобно деду,[472] праведен и мудр.С двенадцатью сынами ХанаанПокинет он, переселясь в страну,Которую в грядущем нарекутЕгиптом, разделенную рекой,Прозваньем — Нил; гляди — в морской просторСемью впадает устьями поток.[473]Переселится он в голодный год,По зову сына, одного из младших,[474]Что в царстве Фараона облеченВысоким, по значению вторым,Величьем, в силу собственных заслуг.Там он умрет, немалое числоДетей оставив; отпрыски, плодясь,Народом целым станут, возбудивТревогу у тогдашнего царя;Владыка подозрительный, стремясьТакое размноженье сократитьЧрезмерное для пришлых чужаков,Гостей, гостеприимству вопреки,Закабалит и обречет на смертьИх сыновей в младенчестве. Меж темДва брата — Моисей и Аарон,Ниспосланные Господом мужи,Освободили избранный народИ повели к Земле обетованнойСо славой и добычей; но сперваМучитель беззаконный, что отвергИх Бога и послание презрел, —Он будет знаменьями побужденИ казнями ужасными: водаРечная станет кровью, без резни;Лягушки, вши и тучи песьих мухДворец и всю страну заполонятВторженьем гнусным; скот его падетОт мора и парши; сам государьИ весь народ, от ног до головы,Острупятся, болячки их телаПокроют; гром и град, и град с огнемЕгипетское небо раздерутИ, прах взметая, истребят вконецВсё на пути, а то, что уцелеет, —Хлеба, плоды и травы, — саранча,На землю черной тучей опустясь,Пожрет, не пощадив ни стебелька;Египет омрачит густая тьма,Тьма осязаемая, и сотретС лица земли в три дня, а напоследокОдин удар полночный поразитВсех первенцев Египта. Лишь тогдаРечной дракон[475] смирится, десять язв[476]Жестоких испытав, и пришлецовОтпустит. Он строптивое не разУтихомирит сердце, но как ледОттаявший затвердевает вновь,Все жестче становясь, — так ФараонОжесточится яростней, пока,Неистово преследуя людей,Недавно им отпущенных на волю,Пучиною не будет поглощен;А те — пройдут, как посуху, меж двух,Послушных Моисееву жезлу,Хрустальных стен, почтительно стоявших,Покуда побережья не достигСпасенный предводителем народ.Такую власть святому СвоемуДарует Бог, присутствующий Сам,Под видом Ангела, что впередиНарода шествует, себя укрывТо облаком, то огненным столпом(Днем — облаком, а по ночам — столпом),Дабы ведомых странников сберечьОт ярости гонителя. Всю ночьПреследовать их будет Фараон,Но мрак, до стражи утренней, не дастПриблизиться к хранимым беглецам.Тогда, из огненного Бог воззревСтолпа и облака, рассеет ратьПреследователя и сокрушитКолеса колесниц, а Моисей,Внимая повелению, простретПовторно свой могущественный жезлНад морем, и пучина, подчинясьЖезлу, на войско хлынет, затопивСраженье до того, как началось;Народ же избранный, не пострадав,Пойдет от побережья в ХанаанПустыней дикою, кружным путем,Дабы, вступая во враждебный крайХанаанеян и страшась войныПо недостатку опыта, назадВ Египет не вернулся, предпочтяБесславную неволю.[477] Ведь любой,Равно из благородных иль простых,Предпочитает мир и ценит жизньБез тягот бранных, если невзначайОтвагой безрассудной не влеком.В пустыне странствуя столь долгий срок,Вторую пользу люди извлекут:Правленье учредят, избрав СоветВеликий от двенадцати колен,Дабы судил, блюдя законы. БогС горы Синай, чей гребень под стопойГосподней содрогнется, возвестит,Средь молний, грома, зычных звуков труб,Законы; часть из них посвященаПравам гражданским, а другая частьОбрядам жертвенным;[478] Он, облачивТаинственными символами речь,О Семени грядущем даст понять,Что увенчает сокрушеньем ЗмияСпасение людей. Но Божий гласУжасен смертным, и народ начнетМолить, чтоб волю объявлял ГосподьУстами Моисея; их мольбаНе безответна; им сообщено,Что к Богу, без ходатая, нельзяПриблизиться. Отныне МоисейПрообразно высокий этот санПриемлет, приуготовляя путьИному, Величайшему, приходКоторого предскажет, и в грядущемВ свой час пророки предрекут,[479] воспевВеликого Мессии времена.Законы и обряды утвердив,Настолько Бог послушливых людейВозлюбит, что средь них благоволитСвою поставить скинию. Святой,Единый соизволит обитатьМеж смертными! По Божьим образцамОни святилище соорудятИз кедра, золотом облицевав;Внутри — кивот, а в нем — Его скрижалиЗавета, — знак союза с Божеством;На крове — милосердия ПрестолИз золота, крылами осененныйДвух Херувимов ярких; перед Ним,Семь золотых лампад должны гореть,Сияя, как светила Зодиака;Над скинией святой в теченье дняПребудет облако, а ночью — огнь,За исключеньем времени в пути.Так, под вожденьем Ангела, прийдутОни в обетованную страну,[480]Что Аврааму и его сынамОбещана. Но слишком длить рассказО всех сраженьях мне бы довелось,О царствах побежденных и царях,О том, как Солнце будет целый деньСтоять в зените и отсрочит ночь,Вняв голосу людскому: «— Солнце, стойНад Гаваоном и Луна, замриНад Айалонским долом[481] до тех пор,Пока Израиль не одержит верх!»;Так наречется Авраама внук,[482]Сын Исаака, и прозванье этоВоспримет весь его грядущий род,Который завоюет Ханаан».
Здесь перебил Адам: «— Посол Небес!Ты мрак мой просветил, ты мне открылБлагое, но всего отрадней вестьО том, что Аврааму предстоитИ роду Авраама. Лишь теперьЯ вразумлен: воистину глазаМои прозрели, сердце отошло,Смущенное тревогой о судьбеМоей и Человечества, о том,Что нас в грядущем ждет; но вижу деньТого, в Ком некогда благословятсяВсе племена; я милости такойНе заслужил, запретного ищаПознанья — недозволенным путем.Но не могу постичь: зачем даныЗаконы разные в большом числеТем людям, средь которых пребыватьИзволит Бог? Столь многие законыПредполагают множество грехов.Как может обретаться там Творец?»
Ответил Михаил: «— Не усомнись, —Они греху подвластны, от тебяПроизойдя; им Божий дан закон,Дабы их прирожденную явитьПорочность, подстрекающую грехВести борьбу с законом; но, поняв,Что грех не может быть искорененЗаконом, но лишь выведен на свет,Что призрачные средства — кровь быковИ козлищ, — очищенья не даютПолнейшего; отсюда заключат,Что Человека искупить должнаБесценнейшая, праведная кровь,За грешных пролитая, чтоб моглиОни посредством праведности вящей,От веры исходящей, обрестиПред Богом оправдание и мирДля совести; но этого законОбрядами не в силах обеспечить,Равно как не способен ЧеловекБлюсти закона нравственную часть,А не блюдя — не может вовсе жить.Итак, в законе совершенства нет;Он только в предваренье людям дан,Дабы, по исполнению времен,Завет могли бы высший восприять,От призрачных прообразов прийтиК извечной истине, от плоти к духу,От пут закона тесного к приятьюСвободному безмерной благодатиГосподней, подневольный, рабский страхПочтением сыновним заменив,И вместо дел, вершимых по закону,Свершать по вере.[483] Нет, не Моисей,Любимец Господа, но лишь слугаЗакона в Ханаан введет народ,Но Иошуа, он же — Иисус,Что так язычниками наречен.Се имя и призвание Того,Кому враждебный покорится Змий,[484]Кто Человека, в диких дебрях мираБлуждавшего столь долго, возвратитВ отдохновенный, вековечный Рай.Меж тем, в свой Ханаан земной войдя,Израиль будет жить и процветать,Пока грехи народа не прервутОбщественный покой, и гневный БогНашлет на них врагов, но всякий раз,При виде их раскаянья, — спасет,Сперва им дав судей, потом — царей;Из них второй[485] прославится в векахБогобоязненностью и деламиВеликими; услышит он обетНенарушимый, что его престолДержавный укрепится навсегда.[486]Равно пророки все провозгласят,Что в оный день, от царственного корняДавидова, — царь будет зваться так, —Жены восстанет Семя, что тебеИ Аврааму провозвещено,[487]Сын, о котором племена ЗемлиУтешатся и возликуют, Сын,Предсказанный царям, последний Царь,Его же царствованью несть конца.[488]Но прежде длинный ряд владык пройдет.Давида сын, прославленный богатствомИ мудростью, воздвигнет дивный храм;[489]В нем, осененный облаком, кивотПоставит Божий, до тех пор в шатрахСкитавшийся. За ним царей немалоПоследует: и добрых и дурных.Но перечень дурных длинней стократ.Их гнусное кумиров почитаньеИ мерзости другие, заодноС развратом всенародным, распалятГнев Божества настолько, что ГосподьОставит их, и край, и град, и храм,И храмовую утварь, и кивотСвященный со скрижалями, предастНа расхищенье городу томуНадменному, чьи стены видел тыВ смятенье брошенными, отчегоОн Вавилоном прозван. Станет пленТянуться семь десятков долгих лет;[490]Но, памятуя клятву, что данаЦарю Давиду, крепкую, как дниНебесные,[491] Всемилостивый БогЗлосчастных пленников освободит.По воле Вавилонских венценосцев,[492]Внушенной Богом, воротясь в странуОбетованную, они сперваОтстроят Божий Дом и будут житьВ смиренье скромном, но, разбогатевИ расплодясь, взбунтуются опять.Сначала вспыхнут смуты и разладМежду служителями алтаря,Священниками, должными блюстиСогласье: Храм Господень оскверненИх распрями.[493] Они захватят власть,Презрев сынов Давида, а затемПрестол уступят царский чужаку,[494]Чтоб истинный Помазанник и Царь —Мессия — родился лишенным прав.Его рожденье возвестит звезда,Невиданная в небе до сих пор,К Нему Восточных приведет волхвов,Дитя разыскивающих, дабыПред Ним повергнуть золото, и ладан,И смирну. Ангел пастухам простым,Стада хранящим ночью, сообщитТоржественно о месте, где дитяЯвилось; пастухи туда спешатС великой радостью и слышат хорПоющих Ангелов несметных. Дева —Младенца Матерь, а Его Отец —Могущество Всевышнего Творца.Он на Престол наследственный взойдет,Предел Его владений — вся Земля,И славой Он наполнит Небеса!»
Архангел смолк, приметя, что АдамОт радости излил бы слез поток,Когда б восторг не выразил в словах:«— Пророк свершений дивных! ПодтвердилТы высшую из всех моих надежд!Теперь постиг я то, чего искалГлубокой думой тщетной: отчегоВеликое зовется УпованьеЛюдского рода — Семенем Жены.Ликуй, о Дева-Матерь! ВысокаЛюбовь Небес к Тебе, но Ты от чреслМоих произойдешь, а от Тебя,От чрева Твоего, родится СынВсевышнего. Так с Человеком БогВ одно сольются. Неизбежно ЗмийСмертельного удара должен ждатьИ сокрушения главы. Скажи,Где и когда сразятся? Как ЗлодейУжалит Победителя в пяту?»
Ответил Михаил: «— Не полагай,Что с поединком сходен этот бой,Что будут раны здесь нанесеныВ главу, в пяту. Сын Божий сопряжетВ единство — Человека с Божеством —Не для того, чтоб твоего ВрагаС удвоенною силой одолеть.Не так повергнут будет Сатана,Коль сброшенный с Небес, — а эта казньСмертельнее любой, — не утерялСпособности смертельно уязвитьТебя; но причиненное ВрагомРаненье совершенно исцелитГрядущий твой Спаситель, сокрушивНе Сатану, но все его делаВ тебе и отпрысках твоих; сиеВозможно, лишь покорствуя вполнеЗакону Божьему, но ты презрелЕго, хоть заповедан был законПод страхом смерти. Иисус твой грехИскупит смертью, кару понеся,Тебе и Человечеству всемуНазначенную за твою вину.Лишь эта жертва удовлетворитГосподне правосудие. СпасительЛюбовью и покорством до концаЗакон исполнит, хоть одной любвиДостаточно, чтоб соблюсти закон.[495]Твою Он казнь претерпит, воплотясьДля жизни, омраченной клеветой,Для гнусной смерти; возвещая жизньВсем, кто уверует, что искупилОн род людской, что верным вмененоЕго покорство, силой веры ставИх собственным покорством, что людейДеянья никакие не спасутЗаконные, но лишь Его заслуги.Он будет ненавидим и хулим,Насильно взят, поставлен пред судомИ осужден на про́клятую казньПозорную, гвоздями ко крестуПрибит соотчичами, умерщвленЗа то, что жизнь им дал. Но пригвоздитОн к Своему кресту врагов твоих,Закон, которым ты приговорен,И все грехи людские; никогдаОни уже вреда не причинятТем, кто уверовал, что Вышний СудОн в полной мере ублаготворил.Да, Он умрет, но Он воскреснет вновь,Недолго Смерть возвластвует над Ним.Едва денница вспыхнет в третий раз,Его увидят утренние звездыВосставшего из гроба, как заря,Пресветлого и свежего. ТакойЦеной избавлен будет ЧеловекОт Смерти и спасенье обретет,Коль, не отвергнув жизни, за людейПожертвованной, станет приниматьБлагодеянье с верой, подкрепивДелами эту веру. УпразднитБожественная жертва приговор,Произнесенный над тобою: Смерть,Которой ты б достался во грехах,Навек погубленный для бытия.Сотрет Христос главу АрхиврагаИ силу сокрушит его, сразивДва главные орудья: Грех и Смерть;Их жала поразят главу ВрагаСильней, чем временная смерть в пятуУжалит Победителя и тех,Кого Он благодатно искупил.Ведь эта смерть, похожая на сон, —К бессмертной жизни тихий переход.Воскреснув, Он пребудет на ЗемлеКороткий срок, дабы ученикамПредстать — мужам, Учителя вездеСопровождавшим. Их обяжет ОнОб искупленье весть провозгласитьИ то, чему при жизни Он учил,Народам всем провозвестить, крестяУверовавших в ручьевой, в речнойВоде, в знак омовенья от греха,Для чистой жизни или, при нужде,Для укрепленья в праведной душеГотовности распятие принять,Подобно Искупителю. ОтнынеСпасенье возвестят ученикиВсему людскому роду, не однимСынам Израиля,[496] что рожденыОт Авраама чресл, но и сынамПо вере Авраамовой, во всейПодлунной; все земные племенаО Семени его благословятся.Апостолам явившись, Божий СынС победой вознесется в торжестве,В воздушную стихию воспарив,На Небеса Небес, врагов Своих,Равно твоих — повергнув. Будет Змий,Князь воздуха, Им схвачен, и в цепяхЧрез все владенья Вражьи провлечен,И, опозоренный, оставлен там.А после, внидя в славу, одеснуюОтца воссядет Сын, и восхвалятЕго превыше всех на Небесах.Оттуда Он, когда настанет часКрушенья мира этого, сойдетВо славе и могуществе, судитьЖивых и мертвых; осудив навекОтступников, Он верных наградитБлаженством в Небесах иль на Земле;Ведь Раем станет вся Земля тогда,Эдемский далеко превосходяНеобозримостью счастливых дней».[497]
Он смолк, великий ознаменовавПериод мировой, а Пращур нашС восторгом изумленья возгласил:«— О, Благодать, без меры и границ,От Зла родить способная ДоброИ даже Зло в Добро преобразить!Ты чудо, большее того, что свет,При сотворенье мира извлеклоИз мрака. Я сомненьем обуян:Раскаиваться ль должно о грехеСодеянном иль радоваться мне,Что к вящему он благу приведетИ вящей славе Божьей, вящей ласкеГосподней людям и торжествованьюНад гневом — милосердья. Но скажи,По вознесению на НебесаСпасителя, как сохранится горстьНемногих верных средь неверных толп,Враждебных истине? Кто защититПриверженцев, кто станет их вождем?Не будут ли Его ученикиПреследуемы злобою враговОжесточенней, чем Учитель сам?»
«— О да! — ответил Ангел, — но с НебесОн верным Утешителя пошлет;Отца обетованье, Дух СвятойВселится в них, в сердцах запечатлевЗакон, любовью действующей веры,Дабы вести по правому пути;Духовною вооружит броней,Противостать способной СатанеИ огненные стрелы угаситьГееннские. Гонители ничемБогобоязненных не устрашат,Ни даже смертью. В собственной душеНаграду за мытарства обретяИ утешенье, твердостью не разОни превыше меры изумятМучителей свирепых, ибо Дух,Сошедший на Апостолов сперва,Отосланных народам возвеститьЕвангелье, вселившийся потомВо всех крещеных, дивные дарыПосланцам даст: на разных языкахОни заговорят и чудеса,Подобно тем, что сотворял Господь,Творить возмогут, множество людей,Народностей различных и племен,К приятью радостному наклонятБлагой небесной вести. ЗавершивЗемное поприще и на письмеУчение оставив и рассказО тех событиях, уснут навек.Как предрекли Апостолы, придутНа смену волки лютые,[498] принявЛичину пастырей и обратятСвятые таинства Небес на пользуКорысти и гордыни, затемнивПреданьями и лживостью доктринИ суеверьем — Истину, чей светВ святых лишь свитках чистым сохраненИ только Духом Божьим постижим.К высоким званьям, к почестям ониСтремиться будут и мирскую властьЗахватят, утверждая, что однойДуховной властью правят; Божий ДухПрисвоят, уделяемый равно,По обещанью, верующим всем.Такое притязанье подстрекнетВласть плотскую связать любую совесть,Насильственно законы предписавДуховные, которых в свитках нет,И Дух Святой в сердцах не начертал.Они хотят над духом БлагодатиГосподствовать и спутницу его,Свободу, подневолить, разоритьЖивые храмы,[499] созданные верой,Но собственною верой, не чужой.Кто, совести и вере вопреки,Себя непогрешимым на ЗемлеПочесть посмеет? Многие дерзнут,И тяжкие наступят времена,Для поклоняющихся БожествуЛишь в истине и духе, сохранивНеколебимость. Бо́льшая же частьЛюдей в обрядах внешних предпочтетИ в благолепье внешнем проявлятьОбязанности веры. Тучей стрелЗлоречия израненная, прочьОтступит Истина, и станут редкиСвершенья веры. Возлюбивший злыхИ пагубный для добрых, этот мирСам горько восстенает под своимНевыносимым бременем, покаОбетованный не настанет срок,Что праведным отраду принесет,А грешникам — возмездье. В оный деньНа помощь Семя явится Жены,Недавно возвещенное тебеВ пророчестве туманном, но теперьТобой, как твой Спаситель, твой Господь,Осознанное. Он на облаках,Во славе Отчей, явленный с Небес,В последний раз на Землю низойдет,Чтоб в корне уничтожить СатануИ мир его растленный заодно.Тогда Вселенную испепелитОгнь пожирающий, дабы опятьИз возгоревшегося вещества,Очищенного пламенем, ЗемляИ Небо новые произошли.Наступят бесконечные века,На правосудье, истине, любвиОснованные прочно; их плоды:Отрада и блаженство без предела».[500]
Он смолк. Адам промолвил под конец:«— Благой провидец! Вещий твой глаголС какою быстротою охватилМир преходящий этот и временТеченье, до поры, когда оноЗамрет недвижно! Дальше — бездна, вечность;[501]Ее границ ничей не в силах взорДостичь. Ты просветил меня вполне,И я теперь отсюда удалюсьВполне спокойный. Столько приобрелЯ знанья, сколько мог вместить сосудСкудельный мой. Безумьем обуянЯ был, желая большее познать.Отныне знаю: высшее из благ —Повиновение, любовь и страхЛишь Богу воздавать; ходить всегдаКак бы пред Богом; промысел ТворцаПовсюду видеть; только от НегоЗависеть, милосердного ко всемСозданиям Своим. Он Зло ДобромОдолевает, всю земную мощь —Бессильем мнимым; кротостью простой —Земную мудрость.[502] Я теперь постиг,Что пострадать за правду — значит подвигСвершить и наивысшей из победДобиться; что для верующих смерть —Преддверье жизни. Это преподалПример Того, кто ныне мне открытКак мой Спаситель, Искупитель мой,Да будет Он благословен вовек!»
Равно ответил Ангел напоследок:«— Постигнув это — знаньем овладелТы полностью и не питай надеждНа большее, хотя бы именаВсех звезд узнал и всех эфирных сил,Все тайны бездны, всё, что создалаПрирода, всё, что в Небе, на Земле,В морях и воздухе сотвореноВсевышним; и хотя бы этот мирВсе блага и утехи дал тебеИ ты бы самовластно правил им,Как царством собственным. Но ты дела,В пределах знанья твоего, прибавь,К ним веру, воздержание, терпенье,И добродетель присовокупи,И ту любовь, что будет зваться впредьЛюбовью к ближнему; она — душаВсего.[503] Тогда не будешь ты скорбеть,Утратив Рай, но обретешь иной,Внутри себя, стократ блаженный Рай.[504]С вершины созерцанья нам пораСпуститься. Наступил урочный часУйти отсюда. Стража, посмотри,Оставленная мною на холме,Ждет приказанья двинуться в поход,А перед строем грозные кругиПылающий описывает мечВ знак твоего изгнанья. Здесь нельзяНам дольше быть. Ступай же, разбудиПраматерь Еву. Я навеял ейУтешный сон, что, благо возвестивГрядущее, к покорству наклонилИ кротости. Поздней перескажиВсе то, что от меня ты услыхал,В особенности веру в ней упрочь,Поведав, что великое спасеньеЛюдского рода Семенем ЖеныОсуществится, что оно придетОт Евиного семени. Итак,Единомысленно, единоверно,В согласии живите много дней,Скорбя, не без причины, о былойБеде, но пересиливая скорбьПредвиденьем отрадного конца».
Он досказал. Они сошли с горы.К семейной куще поспешил Адам,Где пробудилась Ева и такойНегрустной речью встретила его:«— Откуда ты вернулся, где ты был,Мне ведомо; ведь и во сне ГосподьПрисутствует и назидает насВиденьями.[505] Когда я, утомясьНадсадой сердца, горькою тоской,Забылась, Бог навеял вещий сон,Что некое предсказывает мнеБольшое благо. Но теперь веди!Последую немедля; ни на мигНе задержусь. Уйти с тобой вдвоем —Равно продленью пребыванья здесь,В Раю. Остаться же одной — равноУтрате Рая. Для меня ты всёПод Небом; для меня ты вся Земля,Все области земные, только ты,Из Рая изгоняемый за грехМой добровольный. Впрочем, уношуОдну отраду: по моей винеСтряслось несчастье, но произойдет,По милости, которою отнюдьНе по заслугам я награждена,Обещанное Семя от меняИ все потерянное возвратит!»
Так молвила Праматерь. Ей супругВнимал с восторгом, но безмолвно, ибоСтоял вблизи Архангел, и с холмаСпускался, направляясь на посты,Строй Херувимов блещущих, горяПодобно метеорам; их рядыСкользили:[506] так туманы ввечеру,Взмыв над рекою, вдоль болот плывут,К тропинке льнут и лепятся к стопамСельчанина, идущего домой.Высоко перед строем пламенея,Пылая словно гневная комета,Господень меч;[507] его палящий жарИ жгучие пары, как знойный ветрЛивийский, начинали иссушатьПриятный воздух райский. МихаилПоспешно предков медлящих повел,Взяв за руки, к восточной стороне,К Вратам, и столь же быстро со скалыСпустился с ними в дол;[508] потом исчез.
Оборотясь, они в последний разНа свой недавний, радостный приют,На Рай взглянули: весь восточный склон,Объятый полыханием меча,Струясь, клубился, а в проеме ВратВиднелись лики грозные, страшаОружьем огненным. Они невольноВсплакнули — не надолго. Целый мирЛежал пред ними, где жилье избратьИм предстояло. Промыслом ТворцаВедомые, шагая тяжело,Как странники, они рука в руке,Эдем пересекая, побрелиПустынною дорогою своей.
СТИХОТВОРЕНИЯ[509]
