Автор неизвестен - Европейская старинная литература - Исландские саги. Ирландский эпос

— А мне думается, — сказала она, — что после встречи с ним ты вернешься повесив голову.

Старкад со своими тремя сыновьями отправился из-под Горы Треугольной, а с ними еще одиннадцать человек. Они приехали к холмам Кнавахолар и стали ждать. А Сигурд приехал в Песчаный Овраг и сказал:

— Меня послали сюда Старкад с сыновьями сказать тебе, Эгиль, чтобы ты со своими сыновьями отправился к холмам Кнавахолар подстеречь Гуннара.

— Сколько нас должно поехать? — говорит Эгиль.

— Со мной — пятнадцать, — отвечает Сигурд.

Коль сказал:

— Теперь я померюсь силами с Кольскеггом.

— Мне сдается, что ты многовато берешь на себя, — говорит Сигурд.

Эгиль попросил норвежцев, чтобы они поехали с ним. Они ответили, что ничего не имеют против Гуннара.

— Но, видно, дело нешуточное, — сказал Торир, если против трех человек собирается такое множество народу.

Эгиль ушел в сильном гневе. Тогда хозяйка сказала норвежцу:

— Жаль, что моя дочь Гудрун растоптала свою гордость и лежала с тобой, а ты даже не решаешься поехать со своим хозяином и тестем. Ты, верно, просто трус.

— Я поеду с твоим мужем. Но, ни он, ни я не воротимся назад.

Затем он отправился к своему товарищу Торгриму и сказал:

— Возьми себе ключи от моих сундуков. Мне они уже ни к чему. Я прошу тебя, возьми себе из нашего добра все, что тебе захочется. Но уезжай из Исландии и не думай мстить за меня. А если ты не уедешь отсюда, то погибнешь.

И норвежец поехал вместе со всеми.

Теперь надо рассказать о том, что Гуннар едет на восток через Бычью Реку. Но чуть он отъехал от реки, как его стал одолевать сон, и он сказал, что они будут здесь отдыхать. Так и сделали. Он крепко заснул и стонал во сне. Кольскегг сказал:

— Гуннару, наверно, что-то снится.

Хьёрт сказал:

— Я бы разбудил его.

— Не надо, — сказал Кольскегг, — пусть поспит.

Гуннар спал долго. Он сбросил с себя щит, ему было очень жарко.

Кольскегг спросил:

— Что тебе приснилось, брат?

— Мне приснился такой сон, что, приснись он мне раньше, я бы не выехал из Междуречья всего с двумя спутниками.

— Расскажи нам свой сон, — попросил Кольскегг.

— Мне приснилось, будто я проезжаю мимо холмов Кнавахолар. И будто я вижу там множество волков, и они все бросаются на меня со всех сторон, а я защищаюсь. Я застрелил всех волков, что были ближе всего ко мне, но они подобрались ко мне так близко, что стрелять из лука я уже не мог. Тут я взял меч в одну руку и копье в другую и стал рубить и колоть. Щитом я не прикрывался, и я даже не знаю, что меня защищало. Мы с тобой, Кольскегг, убили множество волков. Но будто Хьёрта они одолели, разорвали ему грудь, и у одного из них в зубах было его сердце. Но я будто пришел в такой гнев, что разрубил этого волка надвое у плеч, и после этого волки убежали. Вот тебе мой совет, Хьёрт, брат мой, — поезжай назад в Междуречье.

— Не поеду, — сказал Хьёрт. — Хоть я и знаю, что мне не уйти живым, я поеду с тобой.

Затем они снова пустились в путь и подъехали к холмам Кнавахолар. Кольскегг сказал:

— Видишь, брат, там, за холмами, множество копий и вооруженных людей?

— Я не сомневался, — отвечает Гуннар, — что мой сон сбудется.

— Что же нам теперь делать? — говорит Кольскегг. — Ты, наверно, не захочешь спасаться бегством.

— Этого повода для насмешек мы им не дадим, — отвечает Гуннар. — Мы поедем к Кривой Реке, на мыс, там удобно защищаться.

Они приехали на мыс и приготовились защищаться. Коль крикнул, когда они поехали туда:

— Ты что же, бежишь, Гуннар?

Кольскегг ответил:

— Расскажешь об этом, если доживешь до завтра.

Старкад стал подбадривать своих людей, и они бросились к мысу. Сигурд Свиная Голова шел впереди всех. В одной руке он держал небольшой щит, а в другой копье. Гуннар увидел его и выстрелил из лука. Когда тот заметил летящую стрелу, он поднял щит, но стрела пробила щит, вошла в глаз и вышла из затылка. Сигурд был первым убитым. Вторую стрелу Гуннар пустил в Ульвхедина, управителя Старкада. Стрела попала ему в живот, и он упал под ноги одному бонду, а бонд — на него. Тогда Кольскегг метнул камень и попал бонду в голову так, что тому пришел конец. Тут Старкад сказал:

— Не годится, чтобы он стрелял из лука. Идем вперед на него смело и решительно.

И так каждый подбадривал другого. Гуннар защищался, стреляя из лука, пока можно было. Потом он отбросил лук, взялся за копье и меч и стал наносить удары обеими руками. Разгорелся жестокий бой, и Гуннар с Кольскеггом убили много врагов. Тут Торгейр, сын Старкада, говорит:

— Я обещал Хильдигунн принести твою голову, Гуннар!

— Едва ли это так важно для нее, — отвечает Гуннар. — Тебе, во всяком случае, надо подойти поближе ко мне.

Торгейр сказал брату:

— Давайте бросимся на него все разом. У него нет щита, и он будет в наших руках.

Бёрк и Торкель ринулись вперед и опередили Торгейра. Бёрк хотел ударить Гуннара мечом, но Гуннар так сильно взмахнул своим копьем, что выбил у Бёрка из руки меч. Тут он увидел, что по другую руку от него, совсем близко, стоит Торкель. Гуннар стоял, слегка согнув ногу. Он взмахнул мечом и перерубил Торкелю шею, так что голова отлетела. Коль, сын Эгиля, сказал:

— Дайте я схвачусь с Кольскеггом! Я давно говорил, что мы с ним не уступим друг другу в бою.

— Это мы сейчас проверим, — говорит Кольскегг.

Коль направил в него копье. Кольскегг только что убил одного противника, и у него было достаточно работы, так что он не успел выставить щит, и копье пробило ему бедро. Кольскегг рванулся к Колю, ударил его мечом так, что перерубил ему ногу в бедре, и спросил:

— Ну как, попал я? Коль сказал:

— Я поплатился за то, что не закрылся щитом.

И он стоял некоторое время на другой ноге и смотрел на обрубок своей ноги. Тогда Кольскегг сказал:

— Нечего смотреть. Ноги нет, это точно. Тут Коль упал мертвым на землю.

Когда Эгиль увидел это, он бросился на Гуннара и хотел ударить его мечом, по Гуннар встретил его своим копьем, и удар пришелся Эгилю в живот. Затем он поднял его своим копьем и бросил в реку. Тут Старкад сказал:

— Жалкий ты человек, Торир Норвежец, если можешь сидеть сложа руки, когда убит твой хозяии и тесть Эгиль!

Норвежец в сильном гневе вскочил на йоги. Хьёрт к этому времени убил двух человек. Норвежец бросается на него и ударяет его мечом в грудь. Хьёрт тут же падает мертвым на землю. Гуннар видит это, бросается к норвежцу и разрубает его надвое. Немного погодя Гуннар бросает в Бёрка свое копье. Оно пробивает его насквозь и втыкается в землю. Тут Кольскегг отрубает голову Хауку, сыну Эгиля, а Гуннар отрубает по локоть руку Оттару.

Тогда Старкад сказал:

— Бежим! Ведь это не люди!

Гуннар сказал:

— Позорно будет для вас, когда вы будете рассказывать об этом бое, если по вас не будет видно, что вы участвовали в нем.

С этими словами Гуннар бросился на Старкада и его сына Торгенра и нанес им раны. На этом бой кончился. Гуннар ранил многих из тех, кто бежал. Четырнадцать человек сложили голову в бою, и Хьёрт был пятнадцатым. Гуннар на щите доставил Хьёрта домой, и там его похоронили. Многие оплакивали его, потому что его любили.

Старкад тоже вернулся домой. Хильдигунн стала лечить раны его и Торгейра и сказала:

— Вы, верно, много дали бы за то, чтобы у вас не было этой ссоры с Гуннаром.

— Да! — ответил Старкад.

Стейнвёр из Песчаного Оврага сказала норвежцу Торгриму, чтобы он не уезжал, а остался вести ее хозяйство и помнил бы о смерти своего хозяина и родича. Тот ответил:

— Мой товарищ Торир предсказал мне, что я погибну от руки Гуннара, если останусь в Исландии. А он, наверно, знал мою судьбу, потому что он знал о своей смерти.

— Я отдам тебе в жены свою дочь Гудрун и все свое богатство.

— Не думал я, что ты предложишь такую дорогую цену, — сказал он.

И они порешили на том, что он возьмет в жены Гудрун. Свадьбу сыграли летом.

Гуннар с Кольскеггом отправились на Бергторов Пригорок. Ньяль со своими сыновьями был на дворе, они пошли навстречу Гуннару и приветливо поздоровались с ним. Затем они стали беседовать. Гуннар сказал:

— Я приехал сюда просить у тебя помощи и доброго совета.

Ньяль ответил:

— Ты их получишь.

— Я убил много людей и попал в очень трудное положение. Мне хотелось бы знать, — говорит Гуннар, — что, по-твоему, надо делать.

— Многие скажут, — говорит Ньяль, — что тебя вынудили к этому. Но дай мне время подумать.

Ньяль ушел и долго думал один. Вернувшись, он сказал:

— Я все обдумал, и мне кажется, что действовать надо настойчиво и решительно. У моей родственницы Торфинны должен быть ребенок от Торгейра. Я передаю тебе право обвинить его в прелюбодеянии. Я передаю тебе также право начать тяжбу против Старкада, который тоже должен быть объявлен вне закона, потому что он совершил порубку в моем лесу на Гряде Треугольной Горы. Ты начнешь оба дела. Ты поедешь к месту вашего боя, выкопаешь тела, покажешь раны свидетелям и объявишь, что ни за кого из убитых не полагается виры, потому что они собрались с целью напасть на тебя и твоих братьев и убить вас. Но если это будет разбираться на тинге и тебе скажут, что ты еще раньше ударил Торгейра и поэтому не вправе предъявлять иск ни за себя, ни за других, то я отвечу на это и скажу, что я снял с тебя все обвинения на тинге в Лощинах[168], так что ты теперь вправе предъявлять иск и за себя и за других. Тогда они должны будут разобрать твой иск. Тебе также надо найти Тюрвинга с Ягодного Мыса, и он передаст тебе право вести тяжбу против Энунда из Великаньего Леса, который должен предъявить иск по поводу убийства своего брата Эгиля.