Джек из Ньюбери. Томас из Рэдинга - Томас Делонэ
И вот Джек всемогущ. Он предоставляет государству двести пятьдесят своих подмастерьев — ткачей, чесальщиков и красильщиков, способствующих одержанию победы над шотландцами под Флоден-Фильдом. Он роскошно принимает Генриха VIII во время его проезда через город Ньюбери, и под видом аллегорического шествия муравьев и бабочек смелый Астер-суконщик преподносит королю едкую притчу о мудрых производителях и бессмысленных расточителях производства, прикрывающихся маской правителей для разорения страны.
Чувство социального равенства вообще господствует в романе. Характерна в этом отношении глава, описывающая коллекцию портретов, собранных Джеком. Он развесил в одном помещении изображения всевозможных бедняков — пастухов, горшечников, кожевников, ткачей, уличных женщин, переплетчиков и кузнецов, которые достигли благополучия и известности.
У портретов этих „выдвиженцев“ XVI века он собирает своих товарищей рабочих, чтоб сказать им: „Вы то дерево, из которого вытачиваются великие мира сего“.
Наибольший социальный и корпоративный интерес сосредоточен в VI главе романа. Война разрушает промышленность. Английские суконщики не могут более свободно сноситься с их нидерландскими товарищами. Наступает жестокая безработица. Джек становится во главе протестующих. Мы присутствуем при одном из тех движений, когда дружно поднимаются щиты рабочих корпораций против войны и ее разрушений, против блокады и ее последствий, против эгоистической и близорукой политики „верхов“, т. е. против всех тех общественных зол, которыми так богата экономическая история Англии с древнейших времен вплоть до наших дней.
Таков этот первый роман Делонэ. Главы социально-корпоративного характера здесь перемежаются с шуточными эпизодами (например, в главе „о том, как ткачихи отомстили королевскому шуту, вымазав его собачьим пометом“). Но все эти веселые интермедии превосходно живописуют простонародную жизнь эпохи. Говор улицы, площади, рынка и мастерской здесь звучит в своей самой непосредственной передаче, а лукавый юмор вместе с живой изобразительностью сказочника превращает каждый эпизод в сочную новеллу. Томас Делонэ с его терпеливой верностью действительности, с его преданностью местной традиции и профессиональному опыту напоминает примитивных фламандских художников. Его роман — это запись фактов, выдержанная в духе цеховых нравов, вкусов и преданий. „Фламандской школы пестрый сор“ здесь служит любовь ному и восхищенному изображению старинного рабочего быта в действии и борьбе.
IV.
Мы рассмотрели то произведение Делонэ, в котором наиболее сказалась его тяга к изображению трудовых кругов старой Англии. Следующий его роман — „Славное ремесло“ менее окрашен корпоративными и цеховыми традициями, хотя они и здесь достаточно представлены. В основу повествования второго романа Делонэ положено „славное ремесло“ обувных мастеров. Роман состоит из двух больших разделов и даже часто толкуется как два произведения.
Первая часть представляет собою заимствование из „Золотой легенды“, смесь старинных преданий и хроник, и, наконец, разработку одного из корпоративных и муниципальных преданий Лондона.
В основе романа — средневековая легенда о возникновении цеха башмачников. Некий мессир Гуг, подружившийся в своих скитаниях с одним странствующим сапожником, гибнет на виселице, прославляя славное мастерство своего товарища. Компания башмачников снимает с виселицы его тело и в честь покойного делит меж собой его кости для превращения их в инструменты своего производства. Так создаются клещи и колодки, шило и молоток, игла и резак. Саван превращается в фартук. С тех пор странствующие башмачники, нагруженные пакетом своих инструментов, завернутых в кожаный фартук, говорят, что они несут „кости св. Гуга“...
Установив легендарное происхождение корпорации, Лелонэ обращается к жизнеописаниям „великих башмачников“, развертывая ряд любопытных штрихов из производственной и торговой жизни своей эпохи.
Так, в жизнеописании Симона Эйра, лондонского фабриканта обуви, упоминаются два подмастерья — Жан-француз и Ганс-голландец. Это присутствие в Лондоне иностранных ремесленников проливает поучительный свет на международную биржу труда в елизаветинскую эпоху. Такие же любопытные историко-экономические штрихи разбросаны в биографиях трех других „знаменитых башмачников“, составляющих второй том романа.
Характерные образы, сцены и эпизоды изобилуют в этой эпопее о смиренном и благородном ремесле. Великолепен образ „длинной Мэг“, трактирной служанки, считающей девственность слишком тяжелой ношей и весьма своеобразно предлагающей снять мерку для своей обуви знаменитому красавцу и весельчаку — башмачнику Ричарду Кестелеру. Интересен компаньон этого „Вестминстерского петуха“, некий Круглый Робин, умеющий так удачно говорить в рифму и слагать песни, что сам король требует его к себе и заслушивается его рассказами. Весьма выразительна также фигура бродяги Джона Ренсфорда, беспокойного бунтаря, ставшего жертвой своей совести, темперамента, социального порядка и дурных законов. Бедняга совершил преступление во имя справедливости: он бросил в яму одного продажного священника, не желавшего похоронить бедняка до получения денег от вдовы его. Наконец, история замужества мистрисс Фермер с влюбленным в нее подмастерьем как бы возвещает издалека характерные страницы будущего семейного романа в манере Ричардсона или Диккенса.
„Славное ремесло“ во второй своей части считается самым живописным и наиболее „городским“ из всех романов Делонэ.
Последнее дошедшее до нас произведение ткача-писателя — это его роман „Томас из Ридинга“. Он считается наиболее удачно слаженным из всей серии, удачно нанизывающим на единую нить основной фабулы исторические предания, рыцарские легенды, народные анекдоты, уголовные рассказы, эпизоды из „Декамерона“ и старинных хроник.
Основная манера Делонэ сказывается здесь в изображении „искусства выделывать сукно“ и в зарисовке славных мастеров этого производства. Как и в других эпопеях, этот современник Шекспира прельщен и восхищен теми, кого мы назвали бы сегодня „героями труда“. Знаменитые суконщики, поражающие заезжих путешественников количеством производимого ими товара („двести телег, переполненных сукном“) — вот главные участники последнего романа Делонэ. Здесь находится самый драматический и композиционно наиболее стройный эпизод всей эпопеи — убийство Томаса из Ридинга. Эта глава восхищала своим сдержанным трагизмом и выразительною простотою изложения такого строгого судью, как поэт Суинберн.
Таковы эти книги, написанные певцом-бродягой и мастером-ткачом, сумевшим сочетать в них двойной опыт своего поэтического и ручного ремесла.
V.
Романы Делонэ — богатейшая руда сведений о быте, обычаях и нравах ремесленников шекспировской Англии. Жилища, обстановка, костюмы, уборы, еда, напитки — все конкретные черты материального быта отражены в этих обширных эпопеях о старинном ручном труде. Живописец цехов и корпораций показывает нам ту конкретную среду, в которой движутся его герои и протекает его повествование. Изображением характерных подробностей он вводит нас в материальную обстановку эпохи, которая неожиданно выступает перед нами в живых и рельефных чертах.
Мы узнаем из его описаний, что у богатых мастеров в просторных помещениях, отделанных деревом, развешены картины голландских художников, занавешенные зеленым шелком с золотой бахромой. Мы узнаем, что в харчевне „Парящего орла“ имеются широкие камины, просторная кухня, отверстие в стене для передачи блюд и наблюдения за
