Николай Горелов - Плавание Святого Брендана

Гиральд Уэльский. Путешествие по Уэльсу. I, 8

Еще одно чудо произошло в Суффолке — там, где расположена церковь Святой Девы Марии в Вулпите. Обитатели этих мест обнаружили рядом с какой-то ямой мальчика и его сестру. Они во всем походили на людей, но отличались цветом кожи от всех прочих смертных. Ведь вся поверхность их кожи отливала зеленым. Их речь никто понять не мог. И они, как невиданное чудо, были доставлены в дом одного рыцаря, Ричарда де Кальна, расположенный в Вайксе, и там непрестанно плакали. Им поднесли хлеб и прочую пищу, но они не пожелали отведать ничего из этого и отказывались, даже несмотря на то что уже долгое время страдали от нестерпимого голода. И, как позднее призналась девочка, это происходило потому, что они считали подобную пищу несъедобной. Однако, как только в дом принесли свежий урожай бобов и колосьев, они стали настойчиво просить, чтобы им дали отведать бобов. Перед ними положили и то и другое, но они принялись чистить колосья, а вовсе не бобовые стручки, полагая, что на колосьях обнаружат бобы. Но бобов там не оказалось, и они стали горько плакать. Наблюдавшие за этим весьма подивились, раскрыли стручки и показали им бобы — дети тут же с жадностью набросились на них и все съели и после этого еще долгое время не притрагивались ни к какой иной пище. Мальчик был слаб от истощения и вскоре умер. Девочка же выжила, и, когда она привыкла к разнообразной пище, ее кожа утратила зеленый цвет, и на щеках заиграл обычный для людей румянец. Затем она приняла таинство Святого крещения и, как мы неоднократно слышали об этом от самого рыцаря и его родни, находилась в услужении в доме Ричарда де Кальна многие годы и была веселой и шаловливой. Ее нередко спрашивали о том, кто живет у нее на родине, и как она утверждала, все люди и все вещи, которые находятся в той стране, окрашены в зеленый цвет и они никогда не видят солнца, а лишь некое свечение, подобное тому, что бывает после захода. Когда же ее спросили о том, как ей вместе с братом удалось попасть на поверхность земли, ответила, что они шли вслед за стадом и оказались в какой-то пещере. Забравшись внутрь, они услышали звон колоколов и, привлеченные этим сладостным звуком, шли по направлению к нему до тех пор, пока не обнаружили выход из пещеры. Выбравшись наверх, от невероятного солнечного сияния и нестерпимой жары они обессилили и чуть не испустили дух, так что долгое время пролежали там без памяти. Напуганные тем, что увидели, они хотели спуститься обратно, но никак не могли найти вход в пещеру и искали его до тех пор, пока туда не пришли люди.

Ральф Коггешейл. Английская хроника

В графстве Йоркшир, неподалеку от места моего рождения, случилось удивительное дело, о котором я узнал от одного отрока. Есть деревня, расположенная в нескольких милях от берега восточного моря, и рядом с нею находятся знаменитые воды, которые в народе называют Джипси. Это там многочисленные источники бьют из-под земли, причем не постоянно, а с перерывом на годы, и они бурными потоками проносятся по низинам и впадают в море. Когда они пересыхают — это добрый знак, и вправду говорят, что их появление из-под земли неблагоприятно и влечет за собою голод. Так вот, один крестьянин из этой деревни отправился в гости к своему другу, живущему в соседней деревне, и ночью навеселе возвращался домой. Вдруг с расположенного в двух, а может быть, трех милях от деревни холма — да я этот холм и сам видел неоднократно — он услышал поющие голоса, словно там устроили застолье. Удивленный тем, что в подобном месте тишина потревожена звуками праздничного веселья, он из любопытства решил посмотреть, в чем же дело, и заметил на склоне холма распахнутую дверь, пошел туда, заглянул внутрь и увидел большое и светлое помещение, где расположилось за столом множество мужчин и женщин вроде как для торжественной трапезы. Один из прислуживавших за столом заметил стоящего в дверях и подал ему чашу. Он же, взяв ее в руки, осмотрительно решил не пить, но вылил содержимое и, оставив у себя вместилище, поскорее исчез. На пиру поднялся шум из-за пропавшей чаши. Пировавшие бросились вслед за ним, так что он спасся только благодаря проворству своей лошади и примчался вместе с добычей в деревню. Затем этот сосуд, материала неведомого, цвета необыкновенного, формы невиданной, был преподнесен в дар королю Англии Генриху Старшему, а затем был передан брату королевы — Давиду, королю Шотландии, и на протяжении многих лет хранился в сокровищнице шотландских правителей, а несколько лет назад, как нам о том известно из достоверных источников, Генрих Второй пожелал посмотреть на него, и король Шотландский Вильгельм возвратил сосуд назад.

Вильям из Ньюбери. Английская история. I, 15

Еще одно не менее удивительное и получившее славу в народе чудо произошло в Великой Британии. В графстве Чешир есть заповедный лес, где в изобилии обитают кабаны, олени и прочие звери, на которых охотятся в Англии. В его чаще находится небольшой холм, высотой в человеческий рост, и на него имеют обыкновение подниматься рыцари и охотники и там, утомленные летним зноем, ищут спасения от жары и жажды. И вправду, если человек, оставив своих спутников в стороне, поднимется туда один и обратится к небу со словами: "Жажду!" — тут же неизвестно откуда перед ним появится славный на вид чашник с приветливым лицом. В руках у него — огромный рог, украшенный золотом и драгоценными камнями, как раз такой, какие были в ходу у древних англов, и он подносит разгоряченному человеку нектар неведомого, но сладостного вкуса. Попробовав нектар, чувствуешь, как тело наполняется прохладой и исчезает усталость, словно труды не завершены, а к ним еще только приступить собираешься. Едва нектар выпит, служитель достает салфетку и утирает уста и, исполнив свой долг, исчезает, не ожидая вознаграждения и не произнося ни слова. Об этом замечательном чуде было известно с древнейших времен, происходило это с людьми и в прошлом, и еще совсем недавно, но вот однажды в этот город прибыл поохотиться один воин, который испросив питья и получив рог, не возвратил оный чашнику, как это было в обычае у жителей города, но забрал его с собою. Прославленный чеширский граф, как узнал про это, осудил похитителя, а рог преподнес в дар королю Генриху Старшему.

Гервазии Тильсберийский. Императорские досуги. III, 70

В Каталонии есть скала, возвышающаяся над равниной, и на ее вершине в полуденный час появляются рыцари в полном вооружении, сражающиеся, как это и заведено у рыцарей, между собой на копьях. Если же кто взберется на вершину этой скалы, то он не обнаружит там решительно ничего.

* * *

В Англии в епископате Или расположен замок под названием Кембридж, а по соседству с ним деревня Вандлбери, потому что вандалы, опустошавшие области Британии и свирепо истреблявшие христиан, именно там разбили свой лагерь. Их шатры располагались на вершине холма, вокруг которого простирается низина, как бы обнесенная оградой, и попасть туда можно только с одной стороны, словно через ворота. Как утверждает народная молва, с древнейших времен происходит в том месте одно и то же. Если после полуночи, когда луна появляется на небе, какой-нибудь оказавшийся там рыцарь произнесет: "Вот рыцарь прибыл, чтобы встретиться с рыцарем", тут же появляется рыцарь, готовый к схватке, и он либо повергает своего противника на землю, либо сам оказывается поверженным. Необходимо сказать перво-наперво, что внутрь этой ограды рыцарь должен входить один, исчезая из поля зрения сотоварищей. Добавлю, что в подтверждение истинности этого я могу привести слова многих людей из народа, которых знаю сам, равно как и множества жителей и уроженцев тех мест. Совсем мало времени минуло с тех пор, как жил в Великой Британии рыцарь, искусно владевший оружием, наделенный храбростью, лишь немногим баронам уступавший в могуществе и никому в упорстве. А звали его Осберт Гуго. Однажды он гостил в упомянутом выше замке, и когда зимней порой, закончив ужин, вся семья собралась у очага, то, как это и заведено у сильных мира сего, он стал рассказывать о деяниях предков и внимал рассказам других, вот так и услышал он от уроженцев тех мест историю об этом чуде. Человек отважный, он решил проверить на деле то, что услышал своими ушами, и выбрал одного из знатных юношей своим оруженосцем, который отправился вместе с ним к этому месту. Подъехав туда, рыцарь облачился в кольчугу, сел в седло и, отпустив оруженосца, в одиночестве вступил на равнину. Рыцарь прокричал, чтобы появился противник, и на его голос тут же выехал рыцарь или некто похожий на рыцаря, готовый к схватке. Что дальше? Подняв щиты и направив друг на друга копья, всадники хлестнули коней, сшиблись на полном скаку и обменялись ударами. Осберт смог уклониться, копье рыцаря прошло чуть выше и соскользнуло с доспехов, в то время как он сам поразил своего противника наповал. Упав и тут же поднявшись, рыцарь схватил копье и, увидев, что Осберт уводит его коня как свою добычу, безжалостно пронзил бедро Осберта. Но наш рыцарь, то ли от радости победы не почувствовав удара и раны, то ли не желая подавать вида с исчезновением противника, вышел с поля сражения победителем, и доставшегося ему в добычу коня отдал оруженосцу. А был этот конь роста высокого, быстрым в движении и красоты удивительной. Едва Осберт возвратился назад, как появились знатные люди, жившие в замке. Все удивлялись случившемуся, благодарили рыцаря за то, что он поверг противника, и восхищались его бесстрашием. Осберт стал снимать свои доспехи и, когда расстегнул железные набедренники, увидел, что один из них наполнен свернувшейся кровью. Рана повергла всех в ужас, но сам господин не испугался. Отовсюду сбежался народ, и те, кто еще находился во власти сна, пробуждались от удивления. Свидетельством этой победы был конь, которого показывали людям, держа под уздцы, глаза у него были свирепые, шея прямая, шкура черная, седло рыцарское, копыта его и те были черны как смоль. Тут запели петухи, и конь стал вырываться, надувать ноздри, бить по земле копытами и, порвав уздечку, наконец выбрался на свободу, в мгновение ока он исчез, и никто не смог угнаться за ним. У нашего же благородного рыцаря рана осталась вечной памятью об этом событии, и каждый год в ту же самую ночь она вдруг открывалась снова, а когда сверху накладывали повязку, затягивалась опять. Случилось так, что через несколько лет этот выдающийся рыцарь отправился на континент и, проявив еще большую храбрость в сражениях с язычниками, закончил жизнь свою, служа Господу.