Нонн Хмимский - Деяния Иисуса: Парафраза Святого Евангелия от Иоанна
В настоящем издании текст «Парафразы» сопровождается текстом Евангелия от Иоанна, что не только канонически оправдано[19] и восходит к традиции ранних издателей (Франц Нансий издавал «Парафразу» вместе с евангельским текстом[20]), но и призвано свидетельствовать о том, что автор «Деяний Иисуса» все же толкователь, герменевт, экзегет Евангельского текста, изложению которого он следует по большей части неукоснительно, прибегая к вольностям и амплификации только при описании самых ярких и трагичных эпизодов, как, например, распятие Иисуса[21].
Тем не менее поэт всегда остается поэтом, прибегая к смелым решениям: Понтий Пилат живописуется им как гуманный, благородный римский гражданин, а иудеи со своим первосвященником Анной чуть ли не как стадо лохматых и коварных сатиров.
У Иоанна Богослова солдаты, окружившие Иисуса в ночной тиши Гефсиманского сада, лишь вопрошают Спасителя, у Нонна — грозно трясут щитами, ожидая острого как меч ответа Богочеловека[22]. И все это за счет стилистики — использования гомеровской лексики и искусственных эпических новообразований александрийцев или самого Нонна «под Гомера».
Поэт из Хмима как интерпретатор Иоанна Богослова характеризует себя более всего чрезмерностью, избытком определений: только в 18-й песне насчитывается 236 эпитетов, тогда как в соответствующем Евангельском тексте их — всего три!
Введенные в заблуждение близостью к языку гомеровского и александрийского эпоса[23], читатели часто принимают все эти эпитеты за внешнюю мишуру, формальную дань язычеству, диктуемую правилами риторического расширения. Но эта пестрота — не дешевые побрякушки, а драгоценные камни смыслов, образующие одно целое толковательных, изобразительных и экзорнативных (украшающих) эпитетов. Последние почти все без исключения характеризуют врагов Христа, придавая особую драматичность описываемым событиям.
Нонн был настоящим «коллекционером» эпитетов, поэтому в плане содержания такое изобилие требовало от поэта постоянного поиска максимальной выразительности и глубокого проникновения в значения слов.
И тем не менее, несмотря на то, что вторичность поэмы Нонна по отношению к Евангелию от Иоанна очевидна, оправданием появления единственного в своем роде христианского эпоса «Деяния Иисуса» служит он сам, являясь самоценным художественным произведением, соединяющим иудеохристианскую поэтическую традицию с богатой гомеровской и александрийской, с неоплатонизмом языческой культурной элиты.
Смиряющийся перед сверканием откровений Евангелия любимого ученика Христа, жречески-витиеватый и страстный голос Нонна продолжает жечь и светить пламенем живой личной веры в незыблемость «свершений и дел Иисуса»[24].
Д. А. Поспелов
Святое Евангелие
от Иоанна
Деяния Иисуса:
Парафраза Святого Евангелия от Иоанна
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
Логос вневремен, нечуем, в неизреченном начале, 1
Соприроден, подобен Родителю, Сын безматерний,
Логос, Божие Чадо, Свет, рожденный от Света,
Неотделим от Отца Он на беспредельном престоле!
Боже небеснородный, Логос, ведь Ты праначально 5
Воссиял совокупно с Предвечным, Зиждителем мира,
О, Древнейший вселенной! Всё чрез Него совершилось,
Что бездыханно и в духе! Вне Речи, деющей много,
Явлено ль, что пребывает? И в Нём существует извечно
Жизнь, что всему соприсуща, свет краткосущего люда, 10
Жизнь, кормилица мира. Во тьме непроглядной вселенной
Зорями горними вспыхнул Свет, колеблющий землю,
Мраком не побеждённый. Во пчелопитающей чаще
Странник нагорный явился, насельник склонов пустынных,
Он — глашатай крещенья краеугольного, имя — 15
Божий муж, Иоанн, вожатай. Один он и явлен,
Вестник незыблемословный, дабы о свете свидетель
Был, дабы всякий изведал, что есть возглашатель единый,
Веры, матери мира бескрайнего, истой исполнясь!
Оный светом разумным не назван, но только единый 20
Он подбрадье открыть Богоречное удостоен,
Он, единый предстатель невозвещенного Света,
Рек свидетельство пастве близкое Богоприемной, —
Свет единый Отца, первородный и препочтенный,
Логос единосущий, что всякого чистым содеет, 25
Духа лучами сущность смертных в сиянье облекший,
Нисходящих на землю. В бескрайнем незрим и невидим
Миропорядке, но явлен мир чрез Него беспредельный,
Миропорядком заблудшим Логос сопутный не узнан.
Подле своих пребывал Он. Свои в неразумном затменьи 30
Не почитали Его, словно гостя, а благоразумно
Чтящим и безгреховным, ум не имевшим заблудший,
Тем Он горнюю всем даровал единую славу
Чадами Бога Отца вечносущего в мире считаться,
Коих природа — не с ложа родильного, жизнь у которых 35
С мужеским вожделеньем не связана, и даже ложе
Брачное их в плотско́м единенье и не зачинало.
Все же они только Бога Отца неоранные чада!
Логос-самовершитель и Богом стал, и человеком,
Древлерожденный Потомок, в неизреченном законе 40
Лик съединивший священный с обликом человека.
В домах Бог пребывал человеков, мы Оного славу
В мужеских очесах узрели, познали мы почесть
Единородного Сына чрез наднебесного Предка,
Он благодати исполнен, Отца веселия полон! 45
Муж тот, провозвеститель о Логосе плотеносящем,
Муж сей, святой Иоанн, утвердил свидетельство речью,
Тот, кто некогда молвил непорочное слово:
«Древле меня Он явился, и после меня низошёл Он,
Тот, Кто меня превосходней, ведь от Него же и все мы 50
При полноте святой иную потом восприяли
Благодать несоравную сущей и раньше: законов
Общую книгу Родитель чрез Моисея дал людям,
Уделил же Христос благодати и истины миру!»
Саморожденного Бога воочию так и не видел 55
Никогда и никто, Своею же речью поведал
Тот об этом, кто в лоне Божьем привычном лелеем,
Единородный, сопутный Отцу, Кого видеть не должно.
Вот свидетельства слово и гласом же амвросийным
Рек Иоанн его верный, вестник истиннословный. 60
Так что племя евреев в пустынные горные чащи
Выслало бдительных му́жей-священников, также левитов,
Где обитал сей беглец, вдали поселившийся смертных,
Корень пустивший здесь, под вертепа кремнистого кровлей.
Служки сии вопрошали его с суровой насмешкой: 65
«Кто ты? Уж не Христос ли?» Им же ответствовал речью
Он, никак не скрываясь, и не отпираясь, глашатай:
«Нет, не Владыка Христос я!» Посланцы же му́жей еврейских
Божьего человека второй раз тогда вопрошают:
«Молви нам, кто ты? Не пашни ль Фе́сбити́ды насельник, 70
Илия, нам явле́нный?» И восстенал тот: «Пришёл я
В этот край не как он, я Илии вслед лишь явился».
Наглый рой возгласил служителей, ног не омывших:
«Слухи не о тебе ли? Не ты ли пророк боговещий,
Будущего провозвестник?» Ответ был на то и другое: 75
«Нет, я — не Илия, нет, не пророк я, исполненный чуда!»
Вновь возопил сей рой богоизбранных иереев:
«Кто ты? Ведь мы же отсюда, когда нам дадут разъясненье,
С гласом твоим ответным пойдём к служителям Божьим,
Мы ведь в дорогу пустились плесницею быстролётной, 80
Дабы сюда явиться. И что любознатному люду
Молвишь ты о себе?» И тот из книги священной
Праначального мужа им рек Богоданного молвью:
«Глас вопиющего я в каменистой этой пустыне.
Ныне по должной тропе Всевладетеля устремляйтесь, 85
Да почтена она будет превыше всего, как и в книге
Писано многомудрым Исайей, в вещем писанье».
Сонм неверный иной погрязших в грехах фарисеев
Выступил и вопросил боговещего мудрого мужа:
«Что же ты крестишь тогда, омывая водою колена, 90
Коль не Христос на престоле, коль не возница повозки,
Илия с о́гнем восхи́щенным с неба, коль не пророк ты
Во вдохновенье неистовый, Божьим реченьем чреватый?»
Чуда исполненным словом муж боговидный ответил:
«Вас я и сам достоин очистительной влагой 95
Окрестить, а Тот, что явится в будущем, ныне
В нашей толпе замешался; ступне́й Его даже коснуться
Смертною дланью своею не смею, дабы, приблизясь,
Хоть ремни развязать на плеснице Бого́духнове́нной!»
Было сие в Вифани́и, близ Богочтящего края, 100
Прямо напротив брегов струящегося Иордана.
Лишь даль разящая Эос заново в путь устремилась,
Муж святой Иоанн, уставив взор пред собою,
Понял: пред ним — Иисус. На идущего по дороге
Указал он перстом, подтверждая сие пред народом: 105
