Сэмюэл Ричардсон - Английские письма или история кавалера Грандисона
Естьли Миссъ Грандиссонъ называетъ ея благодарность излишностію; то вы, любезной Сельби, зная сколь чувствительно сердце несравненной нашей Генріетты къ самымъ простымъ обязанностямъ, можемъ заключить: сколь сильны должны быть ея чувствованія къ великодушному брату, своему избавителю, къ сестрѣ, прилагающей о ней толь нѣжныя попеченія, къ двумъ незнакомымъ особамъ, коимъ обязанною себя считаетъ сохраненіемъ своей чести и жизни! Одна сія мысль удобна была удержать языкъ мой, боясь привесть ее въ излишне сильное движеніе. Однако не смотря на данной мнѣ совѣтъ, не могъ я возпротивиться тому колебанію, которое вдругъ возстало въ ноемъ разумѣ. Я одинъ только предложу вопросъ моей сестрицѣ, сказалъ я съ примѣтнымъ замѣшательствомъ; неуже ли насиліе сего изверга было?… Я хотѣлъ было сказать, въ инномъ намѣреніи, а не для брака; но Миссъ Грандиссонъ пресѣкла мою рѣчь. Вы не должны ей предлагать ни одного такого вопроса, сказала она мнѣ, которой бы могъ возобновить непріятныя воспоминанія. Развѣ Миссъ Биронъ не жива? Развѣ она не здѣсь? Не поправляется ли она въ своемъ здоровьѣ? Возьмите терпѣніе до того времени, пока она не придетъ въ состояніе разсказать вамъ свое приключеніе. Я не присовокуплю ни одного слова, возразилъ я, отъ пылкаго мщенія… Моя сестрица начала говорить; я повинуюсь приказамъ Доктора, сказала она мнѣ, но естьли я могу когда либо простить виновнику моею нещастія; то развѣ за то, что онъ мнѣ подалъ случай узнать Миссъ Грандиссонъ; ибо она толико обязываетъ меня своими милостями, что мнѣ не можно будетъ достодолжно ее возблагодарить. Она остановилась. Въ сихъ рѣчахъ показалось мнѣ, находилъ я щастливое доказательство того, что она не была угрожаема крайнимъ насиліемъ; иначе не думала бы она, чтобъ могла когда либо простить своему злодѣю.
Она сказала, что хочетъ встать, Миссъ Грандиссонъ видя, что у нее глаза стали гораздо яснѣе, говорила, что на то согласна, лишь бы ей силы то позволили, и чтобъ не нужно было ей видѣть ненавистнаго своего платья. Я имъ сказалъ, что велѣлъ за собой привести чемоданъ, въ которой Гжа. Ревсъ постаралась для ее положить платья.
Но я здѣсь окончу свое письмо, чтобъ не пропустить почты. Впрочемъ усталость клонитъ меня ко сну. Для завтрешняго дня остается мнѣ только пріятное упражненіе и можетъ быть удовольствую я вашу нетерпѣливость черезъ нарочнаго. Сиръ Роландъ приходилъ вчера два раза, да и нынѣ до утру былъ у насъ. Моя жена велѣла ему сказать, что Миссъ Биронъ по нечаянному случаю должна была въ нѣкое мѣсто ѣхать, и что дни черезъ четыре возвратится назадъ. Онъ намѣревается въ послѣднихъ дняхъ на етой недѣлѣ ѣхать обратно въ провинцію.
Естьли наша дражайшая Генріетта завтра будетъ нѣсколько спокойнѣе; то намѣрена въ понедѣльникъ возвратиться въ нашъ замокъ, и я обѣщалъ ей по утру пріѣхать въ Колнеброкъ. Какую радость произведетъ здѣсь ея возвращеніе.
Я не имѣлъ до сего ни времени ни охоты думать о томъ мерзавцѣ, которой привелъ насъ въ толь жестокое безпокойство.
ПИСЬМО ХІХ.
Г. Ревсъ къ Г. Сельби.Вы ожидаете продолженія моего повѣствованія. Миссъ Грандиссонъ, приглася меня въ боковую горницу, между тѣмъ, какъ оставила своихъ женщинъ съ моею сестрицею, вышла отъ нея, давъ ей время одѣться. Она немедлѣнно ко мнѣ пришла. Ето прелѣстнѣйшая особа, сказала она мнѣ; но она показалась мнѣ въ такомъ трепетаніи, что я уговорила ее лечь въ постель, и увѣрила ее, что вы останетесь у насъ обѣдать.
Напрасно я отговаривался нетерпѣливостію, съ коею желалъ принесть моей женѣ сіи благополучныя вѣсти. Мнѣ отвѣтствовано, что всѣ мои отговорки безполезны. Я недоумѣвался, на что рѣшится, какъ вдругъ услышавъ каретной стукъ, выглянули мы изъ окна, и увидѣли Сира Карла Грандиссона выходящаго изъ кареты.
Онъ вошелъ къ намъ съ самымъ благороднымъ видомъ, и подойдя ко мнѣ сказалъ: я думаю, что имѣю честь видѣть Г. Ревса. По томъ обратясь къ своей сестрѣ просилъ прощенія, что вошелъ безъ доклада. Онъ говорилъ въ извиненіе, что зналъ съ кѣмъ она находится, и что съ нетерпѣливостію желаетъ извѣститься о состояніи Миссъ Биронъ. Мы ему сказали; что наша больная вставала и одѣлась, но она еще такъ слаба, что мы ее уговорили не выходить изъ своего покоя. Онъ меня поздравилъ надеждою, съ какою ожидать можетъ по крайней мѣрѣ скораго ея выздоровленія.
Кавалеръ Грандиссонъ въ самомъ цвѣтѣ своихъ лѣтъ, и я не помню, чтобъ видѣлъ когда такого пригожаго мущину, которой бы имѣлъ лучшую физіономію.
Возблагодаря ему именемъ нашей фамиліи и другихъ, не преминулъ я спросить о его ранѣ. Онъ ето считалъ за бездѣлицу, говоря что у него проколото платье, и нѣсколько ссажено плечо. Онъ повелъ рукою по тому мѣсту, дабы показать намъ, что отъ того никакой боли не чувствуетъ. Онъ сказалъ намъ, что Сиру Гарграфу весьма неспособно было уѣхать въ каретѣ; что его размышленія о вчерашнемъ произшествіи приносятъ ему тѣмъ больше удовольствія, что навѣдываясь о здоровьѣ своего противника, извѣстился, что есть вѣрная надежда къ его облегченію, естьли по крайней мѣрѣ можетъ онъ умѣришь свою запальчивость; что онъ тому искренно радуется, и что ни когда бы себѣ не простилъ, естьлибъ въ такомъ спорѣ лишилъ кого нибудь жизни. По томъ, дабы перемѣнить разговоръ, хотѣлъ онъ знать, въ какомъ состояніи находилась Миссъ Биронъ со вчерашняго дня. Миссъ Грандиссонъ отдала ему въ томъ вѣрной отчетъ, и стала пространно говоришь о совершенствахъ нашей дражайшей Генріетты, кои я подтвердилъ справедливою похвалою. Онъ благодарилъ свою сестру за ея попеченія, какъ будто бы оныя о немъ самомъ употреблены были.
Мы тогда его просили подать намъ нѣкія объясненія о славномъ его дѣяніи, коимъ онъ возвратилъ столь дражайшую особу многимъ честнымъ людямъ, любящимъ ее со всею нѣжностію. Я здѣсь буду включать сколько можно точныя его слова, и постараюсь сохранить то хладнокровіе, съ коимъ онъ разсказалъ намъ сіе произшествіе.
Вы знаете, сестрица, за какими дѣлами ѣхалъ я въ городъ. За чрезвычайное щастіе считаю я то, что склонился на неотступныя ваши прозьбы, и привезъ васъ сюда съ собою.
Въ двухъ миляхъ отъ Гонслова увидѣлъ я карету запряженную въ шесть лошадей, и ѣдущую ко мнѣ на встрѣчу съ чрезвычайною скоростію, моему вершнику велѣно было также гнать, какъ можно сильнѣе. Кучеръ подъѣзжавшій къ моей каретѣ, хотѣлъ, какъ казалось, оспорить мнѣ путь; мы на минуту остановились, я приказывалъ моимъ людямъ отворотить; ибо не люблю спорить изъ бездѣлицы. Лошади мои были свѣжи, и не далеко еще отъ дому нашего отъѣхали; занавѣски же у другой кареты были задернуты, и я не могъ сперва узнать, кто тамъ сидѣлъ; но какъ моя карета стала поворачиваться; то я и увидѣлъ гербъ Кавалера Гарграфа Поллексфена, и сквозь занавѣски разглядѣлъ, что тамъ сидѣли двѣ особы, изъ коихъ одна обвернута была алою епанчею.
…Въ самое то время поднялся крикъ, которой я сочелъ за женской, и слышалъ, что она многократно кричала: помогите, помогите; ради Бога помогите мнѣ! Я велѣлъ своимъ людямъ остановиться. Тогда услышалъ я голосъ мущины, которой былъ самъ Гарграфъ, и приказывалъ изъ другихъ каретныхъ дверецъ своимъ людямъ гнать лошадей со всѣхъ силъ; но карета моя стояла поперекъ дороги. А какъ первый крикъ опять сталъ быть слышенъ и при томъ такимъ голосомъ, которой казался заглушаемъ; то я приказалъ тремъ служителямъ своимъ ѣхавшимъ за мной верьхомъ, скорѣе задержать вершника Сира Гарграфа и самъ запретилъ его кучеру чтобъ нимало не трогался съ мѣста. Занавѣски съ моей стороны все были задернуты, а съ другаго бока Сиръ Гарграфъ понуждалъ своихъ людей, крича на нихъ съ бранью и заклинаніями. Я рѣшился выдти изъ кареты, что бы обойти вокругъ Гарграфа. Госпожа не переставала кричатъ, и я увидѣлъ, что Гарграфъ силился держать на ея ртѣ конецъ платка, которой казалось повязанъ былъ около его шеи: онъ бранилъ и клялъ ужаснымъ образомъ. Какъ скоро нещастная госпожа меня увидѣла; то простерла ко мнѣ обѣ руки, и самымъ печальнымъ голосомъ сказала: Государь мой! ради Бога!…
Сиръ Гарграфъ, сказалъ я ея злодѣю, я васъ узналъ по вашему гербу; вы, кажется, начали весьма худое дѣло. Такъ, отвѣчалъ онъ мнѣ весьма запальчиво, я Кавалеръ Поллексфенъ, и везу обратно къ себѣ убѣжавшую жену. Я его спросилъ, его ли она жена? Моя, закричалъ онъ съ ругательствами, и чуть было отъ меня не ушла въ проклятомъ маскерадѣ: посмотрите, прибавилъ онъ, поднявъ епанчу, чуть было не ушла она даже въ семъ нарядѣ. О! нѣтъ, никакъ нѣтъ, вскричала печальная госпожа.
