Бонаккорсо Питти - Хроника

Ключи: Бартоломео ди Никколо ди Таль до Валори, Лука ди Манетто да Филикайа, Бернардо ди Вьери Гваданьи, Филиппо ди Сальви ди Филиппо, Паоло ди Франческо Геруччи.

Белка: Нофри ди Джованни Бискери, Бартоло ди Роберто Кортиджани, Бартоломео ди Якопо Герардини, Бартоло ди Джованоццо ди Бартоло Бонафеде, Лионардо ди Сальвестро, шорник.

Джованни ди Геррьери деи Росси, Чезаре ди Джирамонте деи Барди, Пьеро дель Агинольфо деи Барди, Америго ди Джованни Фрескобальди, Бальдассаре ди Бартоломео Форабоски, Аттавиано ди Каччатино Герардини, Франческо ди Чоче деи Пульчи, Пьеро д'Адовардо дельи Альи, Герардо ди Герардо Бондельмонти, Теста ди Джованни Торнаквинчи, Тьери ди Франческо Торнаквинчи, Бернардо ди Бернардо Кавальканти, Чиполла д'Алессандро дельи Альи, Америго ди Никколо Кавиччули, Апардо д'Апардо Донати, Биндо ди Франческо дельи Альи.

В указанный год,[128] будучи избран подестой Пьеве Санто Стефано, решил я поехать туда, чтобы избавиться от той вражеской шайки, которая искала моей смерти, и мечтая о том времени, когда смогу отказаться от должности; ибо составлялся новый выборный список партии и казалось, что указанная шайка утеряла свои силы, поскольку все купцы и весь народ увидели, что сия шайка по ходатайству папы хочет снова втянуть нас в войну, и были этим недовольны; следуя разумным советам, я решил отказаться от этой должности, о чем подал прошение синьории и коллегии, каковое прошение прошло и весьма легко. Но тут так случилось, что члены упомянутой шайки, услышав об этом и зная, что если я не пойду подестой в указанное место, то в ближайшие июльские календы надлежит мне быть гонфалоньером справедливости, устроили так, чтобы Бардуччо ди Керикино, который тогда был гонфалоньером справедливости, задержал это дело в Совете народа, пока не сменятся члены совета «Двенадцати», до чего оставалось около пятнадцати дней, и так и было сделано. Когда вступили в должность новые «Двенадцать», прошение мое было вновь поставлено на обсуждение, несколько раз голосовалось и не получило утверждения из-за открытых и тайных просьб и хлопот, которые против меня предприняла помянутая шайка, вплоть до того, чтобы запретить мне занимать должности. И в действительности пришлось мне отправиться в эту подестерию, где провел я время в болезнях и неприятностях. Когда я вернулся во Флоренцию в июне месяце 1414 года и гонфалоньером справедливости был мессер Мазо дельи Альбицци, в конце указанного месяца был заключен мир с королем Владиславом, несмотря на упомянутую шайку, которая сильно возражала против этого. И в договоре о названном мире захотел упомянутый король в особой статье потребовать, чтобы с брата нашего Луиджи был снят приговор об изгнании, ссылаясь на то, что Луиджи был подвергнут несправедливому изгнанию из-за него. Узнав об этом от Габриэлло Брунеллески, шурина Луиджи, каковой был прислан королем для заключения договора, я воспротивился этому и сделал все, чтобы такой статьи не испрашивали, потому что не хотел, чтобы Луиджи ни в чем не виновный и несправедливо изгнанный, вернулся бы на основании статьи договора; большого труда стоило мне уговорить Габриэлло и многих других родичей и друзей наших, которые слышали об этом и считали, что лучше было бы, чтобы король потребовал включения такой статьи, сомневаясь, что можно добиться победы по прошению и что изгнание будет отменено.

1414. А затем в месяце сентябре указанного года при гонфалоньере справедливости мессере Ванни Кастеллани мы обратились к синьорам и их коллегиям с просьбой дать пропуск для Луиджи; мы получили его. Он приехал. Мы подали прошение об отмене приговора об изгнании, каковую и получили вопреки помянутой шайке, которая тайно и явно делала все, что могла, чтобы помешать этому; и был Луиджи возвращен из изгнания и восстановлен в правах на почетные должности коммуны в указанный год 1414.

1414. В указанный год октября 5-го дня я покинул Флоренцию и отправился в Пизу, а там сел на галеру, одну из трех, что прибыли из Прованса, дабы доставить папу Иоанна в Авиньон. Я попросил высадить меня во Фрежюсе, купил там трех вьючных лошадей и затем одну в Авиньоне. В Тарасконе увидел я короля Луи, он охотно меня принял. Я уехал от него и направился в Париж через Альпы и Овернь. И когда я был в Париже, хлопоча о том, чтобы получить остаток того, что мне был должен граф Савойский, а также стараясь извлечь доход из наследства, которое Луиджи ди Бартоломео Джованни оставил моим племянникам Нери и Джованни, получил я из Флоренции письма, извещавшие, что я избран викарием Верхнего Вальдарно. Почему января 12-го дня покинул я Париж и поехал в Авиньон. Заехал в Арль посетить короля Луи и, проехав через Прованс, направился в Марсель, чтобы там сесть на одну из галер, которые король велел приготовить для отправки в Неаполь. Узнал, что они отправятся не раньше, чем через пятнадцать дней. Почему, опасаясь, что времени у меня не хватит и я опоздаю в должность, которую я должен был принять и вступить в нее в первый день марта, решил я ехать сушей, имея намерение проехать через Ниццу и затем генуэзским побережьем. И, будучи в двух лигах от Ниццы, послал я за пропуском. Мне было отказано. Тогда я поехал в замок, называемый Кань, каковой принадлежит Джорджино и Онорато деи Гримальди, которые меня охотно встретили и оказали мне добрый прием. Попросил их, чтобы они помогли мне оснастить в Антибах бригантину, на которой я проехал бы, минуя Ниццу, до Монако или до Ментоны, а четырех моих лошадей провезли бы через Ниццу, как своих. Они ответили, что охотно это сделают. Когда мы обсуждали все указанное выше, приехал к ним один их родственник из Ниццы и, услышав о нашем решении, сказал, что в Ницце в речке стоит галеот и неизвестно, что с ним хотят сделать. От этого известия зародилось у меня подозрение, и поэтому, а также потому, что я слышал, что все побережье вооружено, что убивают и грабят проезжих, решил я вернуться в Марсель и ожидать там галер, каковые отправлялись из Марселя 14 февраля, и я сел на галеот, который был с указанными галерами. Отбыли мы оттуда и волею судьбы пробыли в море семнадцать дней, прежде чем смогли пристать к Порто Пизано, и были на волосок от того, чтобы нас не отнесло в Берберию; из-за сильной бури галеот наш ночью потерял из виду галеры. Однако милостию божией прибыли мы в Порто Пизано 2 марта; и я был очень огорчен и расстроен, как из-за великого неудобства и тесноты, каковые претерпел я на этом галеоте, капитан которого плакал, говоря: «Нас несет прямо в Берберию и там мы будем рабами», так и из опасения, что мои братья не смогли получить отсрочку для моего вступления в должность, а враждебная мне шайка будет против, и я буду лишен на два года права занимать какую бы то ни было должность. Приехал я в Пизу и узнал от Филиппо дель Точчо, что сроком моего вступления в должность был весь март месяц. Оттуда приехал во Флоренцию и вступил в должность 6-го марта месяца; и отправлял ее с большим удовольствием и с добрым успехом, и милостию божией вернулся с честью.

В 1415 году декабря 15-го дня я вступил в должность в управлении портовой таможни на два месяца вместо другого, избранного членом «Коллегии Двенадцати». Мои сотоварищи – Пьеро ди Сандро Мазини, Филиппо Джуньи, Антонио ди Франческо Бартолини, Андреа ди Ринальдо Рондинелли, Бартоломео ди Тальдо и Антонио ди Дуранте.

В 1416 году я поехал комиссаром и послом в Фулиньо. Выехал я 5 мая и пробыл там до 20-го дня сентября; и во время моего пребывания там июля 10-го дня у Куррадо деи Тринчи и его жены, мадонны Танча, сестры Орсо да Монте Ритондо дельи Орсини, родился сын Уголино; какового Уголино я был восприемником при крещении его, за себя и как представитель мессера Маттео Кастеллани, мессера Палла дельи Строцци и Аньоло д'Изау Мартеллини. Подарил ему штуку зеленого рисунчатого бархата и еще разные драгоценности ценою в сотню новых флоринов.

Во время моего пребывания в Фулиньо, в воскресенье 12 июля, когда Браччо да Мон-тоне и Тарталья да Лавелло[129] со своими отрядами и с изгнанниками из Перуджи стояли лагерем в четырех милях от Перуджи, синьор Карло деи Малатести и Чекколино деи Микелотти со своими отрядами хотели войти в Перуджу; и упомянутые Браччо и Тарталья дали бой и разбили их; и были взяты в плен указанный Карло и Галеаццо деи Малатести и Чекколино и Гвидоне деи Микелотти и большинство лучших из имевшихся там воинов, а многие были убиты и ранены. И затем 18-го числа указанного выше месяца Браччо вошел в Перуджу по соглашению и стал синьором ее, и вернул в нее изгнанников.

И затем августа 5-го дня упомянутые Браччо и Тарталья, отправившись со своими отрядами в Марку и войдя в соглашение с Паоло Орсини,[130] который со своим отрядом пришел через два дня после этого поражения, послали его вперед, чтобы он разбил свой лагерь под Колло Фьорито; и когда Паоло остановился отдыхать и был безоружным, внезапно явился Тарталья и, найдя Паоло, велел одному бастарду из рода Колонна убить его; и затем они разграбили весь лагерь указанного Паоло; и причиной, почему Браччо согласился на смерть Паоло, он называл то, что тот тогда не явился вовремя на сражение, как ему обещал, и опоздал на день, и сделал это якобы по просьбе Карло деи Малатести, и т. д.