Автор неизвестен - Исландские саги. Ирландский эпос
Однажды явились посланцы от Айлиля и Медб просить Мак-Дато, чтобы он уступил им этого пса. И в тот же самый день и час пришли посланцы от Конхобара просить его о том же. Приветствовали и тех и других и провели в замок{358} Мак-Дато.
В те времена было только шесть замков во всей Ирландии. Замок Мак-Дато имел семь ворот, к которым вели семь дорог. Внутри его было семь очагов с семью котлами на них, и в каждом котле варились бычачина и соленая свинина. Всякий, кто приходил по одной из дорог, опускал вилку в котел. Если он попадал с одного удара в кусок мяса, то и съедал его: если же не попадал с первого раза, то не получал ничего.
Итак, привели посланцев к ложу Мак-Дато, чтобы они рассказали ему, зачем пришли, до начала пира. Они изложили ему свое дело.
— Мы пришли, — сказали посланцы из Коннахта, — просить у тебя твоего пса для Айлиля и Медб. Ты за него получишь немедленно шесть тысяч дойных коров и колесницу с двумя конями, лучшими, какие есть в Коннахте, и через год — ровно столько же еще.
— И мы пришли, — сказали посланцы из Улада, — просить о том же для Конхобара. Дружба его для тебя значит не меньше. И он готов дать тебе столько же скота и еще столько же через год, да еще свою добрую дружбу в придачу.
Мак-Дато погрузился в великое молчание и провел так много часов, не принимая пищи и питья и только ворочаясь с боку на бок. Наконец жена спросила его:
— Что это за долгий пост? Пища пред тобой, а ты ничего не ешь. Что с тобой?
Он не отвечал. Тогда она заговорила снова:
— Посетила злая бессонницаМак-Дато в его доме.Совет ему, видно, надобен,Но ни с кем он не заговаривает.К стене от меня отворачиваетсяВоин геройский, славный подвигами.Тревожится жена разумная,Почему у супруга бессонница.
Мак-Дато
Слово мудрое молвил Кримтан Ниа-Найр:Не поверяй своей тайны женщине.Плохо тайна хранится женщиной.Сокровище рабу не вверяется.
Жена
Коль жене ты о деле поведаешь,Разве станет хуже от этого?Раз совет самому на ум нейдет,Может статься, она поможет тебе.
Мак-Дато
На горе нам пса у Месройды Мак-ДатоПришли сегодня просить для себя.Много падет воинов прекрасныхИз-за этого пса, виновника распри.Если не отдам я Конхобару его,Нападет он на нас неминуемо;Ни скоту моему, ни земле моейПощады не будет от войска его.Если ж Айлилю отказать я решусь,Обрушится он на страну мою.Всех настигнет нас Кет, сын Матаха,В пепел обратит дома наши.
Жена
Дам я тебе разумный совет.К благу твоему клонится он.Соглашайся пса им обоим отдать,Пусть они меж собой спор боем решат.Мак-ДатоДобрый совет дала ты мне,Он вывел меня из смущения.Не знаю, как пес попал ко мне, —Так и знать не хочу, кто возьмет его.
Встал Мак-Дато и встряхнулся.
— Ну, теперь повеселимся с гостями, что пришли к нам.
Три дня и три ночи провели посланцы в его доме.
После этого он сначала позвал к себе пришедших из Коннахта.
— Я был в большом затруднении и долго колебался, — сказал он им. — Но вот я принял решение. Отдаю моего пса Айлилю и Медб. Пусть приходят они торжественно за ним сами, чтобы увести с собой. Будут им угощение и напитки обильные, и они получат пса. Добро пожаловать!
Довольны остались коннахтские послы этим ответом. Тогда он отправился к пришедшим из Улада и сказал им:
— После долгих колебаний я принял решение отдать пса Конхобару. Да будет он горд этим! Пусть знатнейшие из уладов приходят за псом. Будут им дары и добрый прием от меня.
Довольны остались уладские послы.
Один и тот же день назначил Мак-Дато и уладам и коннахтам, чтобы пришли за псом. И никто не пропустил этого дня. Воины двух королевств Ирландии явились в одно время к воротам замка Мак-Дато. Он сам вышел навстречу и приветствовал их.
— Хоть и не вполне я приготовился к приему, — сказал он, — добро пожаловать! Заходите во двор замка.
Они все вошли в замок: в одной половине его расположились коннахты, в другой — улады. Немал был поистине этот дом. Семь ворот было в нем, и между каждыми двумя воротами было по пятидесяти полатей. Но неласковы были лица сошедшихся на пир: между многими из них бывали уже схватки раньше. Со времен за триста лет до рождества Христова шла распря между уладамн и коннахтами.
Для гостей был заколот кабан Мак-Дато, который семь лет кормился молоком шестидесяти коров. Видно, ядом вскормили его, ибо великое побоище между мужами Ирландии произошло из-за него.
Итак, подали им кабана, обложенного кругом сорока быками, не считая всякой другой снеди кроме того. Сам Мак-Дато распоряжался пиршеством.
— Даю слово, — сказал он, — других таких быков и кабанов не найти во всем Лагепе. Если всего этого вам окажется сегодня мало, то завтра мы заколем для вас еще новых.
— Добрый кабан, — сказал Конхобар.
— Поистине добрый, — сказал Айлиль. — Но кто будет его делить, о Конхобар?
— Чего проще! — воскликнул Брикрен{359}, сын Карбада, со своего верхнего ложа{360}. — Раз здесь собрались славнейшие воины Ирландии, то, конечно, каждый должен получить долю по своим подвигам и победам. Ведь каждый нанес уже не один удар кому-нибудь по носу.
— Пусть будет так, — сказал Айлиль.
— Прекрасно, — сказал Конхобар. — Тут у нас немало молодцов, погулявших на рубеже.
— Нынче вечером они тебе очень пригодятся, о Конхобар! — воскликнул Сенлайх Арад из тростниковой заросли Конолад, что в Коннахте. — Не раз оставляли они в моих руках жирных коров, когда я угонял их скот на дороге в тростники Дедаха.
— Ты оставил у нас быка пожирнее, — отвечали ему улады, — своего брата Круахнена, сына Руадлома, с холмов Конолада.
— Лучше того было, — сказал Лугайд, сын Курои, — когда вы оставили в руках у Эхбела, сына Дедада, в Темре Тростниковой, вашего Лота Великого, сына Фергуса, сына Лете.
— А что, если я напомню вам, как убил я Конганкнеса, сына Дедада, сняв с него голову?
Долго бесчестили они так друг друга, пока из всех мужей Ирландии не выдвинулся один, Кет, сын Матаха из Коннахта. Он поднял свое оружие выше всех других. Взяв в руку нож, он подсел к кабану.
— Пусть найдется, — воскликнул он, — средь мужей Ирландии тот, кто посмеет оспаривать у меня право делить кабана!
Погрузились в молчание улады.
— Эй, Лойгайре! — сказал Конхобар.
Лойгайре поднялся и воскликнул:
— Не бывать тому, чтобы Кет делил кабана перед нашим лицом!
— Погоди, Лойгайре, — отвечал Кет. — Я тебе кое-что скажу. У вас, уладов, есть обычай, что каждый юноша, получив оружие, должен испробовать его в первый раз на нашей меже. Пошел и ты к нашему рубежу, и мы встретились там. Пришлось тебе на меже оставить и колесницу и коней, а самому спасаться, получив рану копьем. Не тебе подступать к кабану!
И Лойгайре сел на свое место.
— Н, бывать тому, — воскликнул другой прекрасный, рослый воин из уладов, вставая со своего ложа, — чтобы Кет делил кабана перед нашим лицом!
— Что это за воин? — спросил Кет.
— Лучший, чем ты, — был ему ответ. — Это Ангус, сын Руки в Беде, из Улада.
— А почему прозвали твоего отца Рукой в Беде? — спросил Кет.
— Почему же?
— Мне то известно, — сказал Кет. — Однажды выехал я на уладов. Пошла кутерьма. Все сбежались, в том числе и твой отец. Он метнул громадное копье в меня. Я подхватил его и пустил в него обратно; копье отшибло ему одну руку так, что она упала на землю. Не его сыну спорить со мной.
И Ангус сел на свое место.
— Выходите дальше, — сказал Кет, — или я примусь делить кабана.
— Не бывать тому, чтобы Кет делил кабана перед нашим лицом! — сказал другой прекрасный, видный воин из уладов.
— Что это за воин? — спросил Кет.
— Эоган, сын Дуртахта. — сказали ему, — король Ферманага.
— Я тебя однажды уже встречал, — сказал Кет.
— Где же это было? — спросил тот.
— Это было перед твоим домом, когда я угонял твой скот. Поднялся крик кругом, и ты прибежал на него. Ты метнул в меня копье, которое я отразил щитом. Затем я поднял его и пустил в тебя: оно попало тебе в голову и выбило глаз. Все мужи Ирландии видят, каков ты, одноглазый. Это я выбил тебе другой глаз.
И Эоган сел на свое место.
— Эй, улады. — крикнул Кет, — выходите дальше!
— Не будешь ты делить кабана! — крикнул Мунремур, сын Гергена.
— Уж не Мунремур ли это? — спросил Кет. — Так знай же, Мунремур, что я, наконец, уплатил тебе долг. Не прошло и половины дня с того часа, как я снял голову с троих людей, и один из них — твой старший сын.
