Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Эрцзе с улыбкой бросилась ей навстречу, говоря:
– Никак не ожидала, старшая сестра, что вы удостоите меня своим посещением, поэтому не успела вовремя встретить вас! Простите меня! – И она отвесила низкий поклон.
Фэнцзе вежливо улыбнулась, как того требовал этикет, взяла Эрцзе под руку, и они вместе вошли в дом.
Фэнцзе села на возвышении. Эрцзе велела служанке принести подушку для сидения.
– Я очень молода, – как бы извиняясь, говорила она Фэнцзе, – поэтому во всем слушаюсь матушку и свою старшую сестру. Я счастлива познакомиться с вами! Если не погнушаетесь мною, готова во всем вам повиноваться и всячески угождать!
Она снова поклонилась. Поклонилась и Фэнцзе, а затем сказала:
– Я тоже молода и неопытна. Все время уговариваю второго господина беречь здоровье, не ночевать на стороне со всякими потаскушками, не огорчать батюшку с матушкой. Казалось бы, и он должен того же желать. Но против ожидания он истолковал мои слова превратно! Потешился бы с кем-нибудь на стороне, и ладно! Но он взял тебя, сестрица, в дом как вторую жену, а мне – ни слова. Ведь я давно советовала ему – родился бы сын, и у меня под старость была бы опора. Вот уж не думала, что второй господин сочтет меня ревнивой и завистливой и совершит все тайком, а мне и жаловаться некому. Лишь Небу и Земле известно, как я страдаю! Я узнала обо всем дней десять назад, а может, еще раньше, перед самым отъездом второго господина, но не стала ничего говорить из опасения, что он не так меня поймет. Но сейчас он уехал, и я решила принести тебе свои поздравления. Переезжай к нам, сестрица, будем жить вместе, удерживать второго господина от опрометчивых поступков, заботиться о его здоровье, заниматься хозяйственными делами и выполнять долг перед семьей. Я не смогу жить спокойно, если ты останешься здесь и будешь скучать без меня. А люди узнают – что они обо мне скажут, да и о тебе тоже? Но главное – не навредить доброму имени нашего господина! Пусть слуги болтают, что я жестока, – они всегда недовольны хозяевами. Для них хозяин что кувшин с тухлой водой. Будь я жестокой, сварливой, разве ладила бы с сестрами, золовками, невестками?.. Второй господин тайком от меня женился, а я приехала к тебе с поздравлениями! А кто уговорил его взять в наложницы Пинъэр? Я! Видно, Небу и Земле неугодно, чтобы подлые людишки меня погубили, вот я и узнала о тебе! Давай будем жить вместе, есть, пить, одеваться – все наравне. Ты умна и при желании можешь стать мне опорой, во всем помогать. Мы не только заткнем рты всяким подлым людишкам, но и заставим второго господина раскаяться в своей опрометчивости. Я не завистлива, и втроем мы прекрасно поладим. Не захочешь переселиться ко мне, останусь у тебя, только замолви перед вторым господином словечко, чтобы не отвергал меня. Я во всем буду ему повиноваться, даже готова прислуживать тебе, если он прикажет!
Фэнцзе заплакала навзрыд. Эрцзе тоже не сдержала слез.
Они сидели рядом, как полагалось по этикету. В это время вошла Пинъэр и отвесила поклон Эрцзе. Эрцзе не знала ее в лицо, но по одежде, не такой, как у простых служанок, поняла, что это Пинъэр.
– Не надо кланяться! – воскликнула Эрцзе, вскакивая с места. – Ведь мы с тобой равны по положению!
– Пусть соблюдает этикет, сестрица, – с улыбкой промолвила Фэнцзе, вставая. – Стоит ли церемониться со служанкой!
По знаку Фэнцзе жена Чжоу Жуя вынула из свертка дорогой шелк, четыре пары золотых шпилек и колец, украшенных жемчугом, и все это с поклоном поднесла Эрцзе. Эрцзе приняла подарки и в свою очередь поклонилась. Затем обе женщины сели пить чай, делясь своими переживаниями.
Фэнцзе сказала:
– Я сама во всем виновата, зачем же на других обижаться! Если можешь, сестрица, люби меня хоть немного!
Эрцзе была добра и к тому же неопытна, она верила каждому слову Фэнцзе и думала:
«Мелкие людишки ненавидят хозяев, клевещут на них».
Эрцзе излила Фэнцзе душу как закадычной подруге. Между тем жена Чжоу Жуя не скупилась на похвалы Фэнцзе, прекрасной хозяйке.
– За что бывают недовольны госпожой? – говорила жена Чжоу Жуя. – За то лишь, что она старается вникнуть в каждую мелочь, строго спрашивает со слуг… Комнаты для вас, госпожа, приготовлены, приедете, сами увидите!
Эрцзе не стала отказываться, ей самой хотелось жить вместе со всеми.
– Я охотно перееду к старшей сестре, – проговорила она, – вот только не знаю, как быть с этим домом.
– Все очень просто! – сказала Фэнцзе. – Вещей у тебя, сестрица, не много, все твои сундуки и корзины перенесут, а за остальным присмотрят. Кого из слуг ты хотела бы здесь оставить?
– Я никогда не занималась хозяйством и во всем полагаюсь на вас, старшая сестра, – ответила Эрцзе. – Да и с какой стати я буду распоряжаться? Пусть забирают все, моего здесь ничего нет, все принадлежит второму господину.
Тут Фэнцзе приказала жене Чжоу Жуя тщательно переписать все вещи и перенести их в восточный флигель. Эрцзе оделась, под руку с Фэнцзе они вышли из дому и сели в коляску.
– У нас в доме порядки строгие, – шепнула Фэнцзе. – Если старая госпожа и госпожа Ван узнают, что второй господин женился во время траура, его могут убить. Так что придется тебе пока избегать встреч со старой госпожой и госпожой Ван. Поселишься на время в саду, где живут сестры, посторонние туда не ходят. А я тем временем все устрою, доложу старой госпоже, и тогда ты сможешь увидеться и с ней, и с госпожой Ван.
– Как вам будет угодно, старшая сестра, – покорно ответила Эрцзе.
Слугам, сопровождавшим Фэнцзе, велено было ехать не к главным воротам, а в объезд.
Когда коляска остановилась, Фэнцзе отпустила слуг и через задние ворота повела Эрцзе в сад Роскошных зрелищ, где представила ее Ли Вань.
Об истории Эрцзе давно знали девять из десяти живущих в саду. И сейчас девушки бросились к ней, засыпали вопросами. Все восхищались красотой и скромностью Эрцзе.
Между тем Фэнцзе наказала слугам:
– Никому ни слова! Узнает старая госпожа или госпожа Ван, шкуру с вас спущу!
Старухи и девочки-служанки побаивались Фэнцзе, к тому же знали, что Цзя Лянь вопреки высочайшему указу женился во время траура, поэтому старались держаться от этого дела подальше, будто им ничего не известно.
Фэнцзе оставила Эрцзе на попечение Ли Вань, пообещав:
– Как только переговорю со старой госпожой, заберу сестрицу к себе.
Ли Вань не стала возражать, поскольку знала, что Эрцзе отведен отдельный флигель.
Вместо служанок, которые приехали с Эрцзе, к ней была приставлена одна из прислужниц Фэнцзе, а женщинам, живущим в саду, Фэнцзе тайком наказывала:
– Глаз с нее не спускайте! Если сбежит, отвечать вам!
О том, что делала Фэнцзе втайне от всех, чтобы осуществить свой план, мы пока умолчим.
Между тем в доме лишь диву давались и говорили между собой:
– Вы поглядите, какой доброй и мудрой стала наша госпожа Фэнцзе!
Эрцзе, надобно сказать, была счастлива, что обрела наконец надежное пристанище – девушки относились к ней вполне дружелюбно. Но на третий день служанка Шаньцзе вдруг вышла из повиновения. Когда Эрцзе сказала ей:
– У меня нет масла для волос, попроси у старшей госпожи Фэнцзе… – Шаньцзе ответила:
– Вы что, не видите, госпожа, как занята старшая госпожа! И старой госпоже она должна угодить, и госпоже Ван, получить от них указания, а барышням, невесткам и золовкам – дать распоряжения. Ей приходится вести все дела, даже с ванами и гунами. Доходы и расходы, суммой до десяти тысяч лянов серебра, проходят через ее руки. А вам, видите ли, подай масла для волос?! Потерпите немного! Вас просватали незаконно и в дом взяли тайно. Госпожа Фэнцзе очень добра, потому и внимательна к вам. Ни в древности, ни в наши дни не встретишь такого человека! Другая, передай я ей вашу просьбу, вышвырнула бы вас на улицу! Где тогда вам искать приют?!
Эрцзе ничего не сказала, лишь опустила голову. Шаньцзе все больше наглела: подавала к столу не вовремя и к тому же объедки. Эрцзе раз-другой сделала ей замечание, но та лишь глаза таращила и грубила. Эрцзе терпела и молчала… Боялась, как бы ее не стали осуждать за то, что она ропщет на судьбу.
Прошла чуть ли не целая неделя, а Эрцзе всего лишь раз встретилась с Фэнцзе: та была веселой и радушной, с уст ее не сходили слова «милая сестрица».
– Если служанки не будут тебя слушаться, – говорила Фэнцзе, – скажи мне, я их накажу!..
И она тут же обрушивалась на служанок:
– Знаю я вас! Вы только сильных боитесь, а слабых всегда обижаете! Одну меня признаете! Но знайте, душу из вас вытряхну, если не угодите второй госпоже!
Эрцзе верила в доброту Фэнцзе и утешала себя: «Старшая сестра заботится обо мне, и ладно. А со слуг какой спрос? Они ведь невежественны. Пожалуешься на них, чего доброго, осуждать станут». И она не жаловалась. А служанки совсем распустились.
Тем временем Фэнцзе приказала Баньэру разузнать историю Эрцзе во всех подробностях. Оказалось, что она и в самом деле была помолвлена. Жених ее, девятнадцатилетний малый, бездельник из бездельников и игрок, промотал все свое состояние. Родители выгнали его из дому, и приют себе он нашел в одном из игорных домов. Отец его за двадцать лянов серебра, полученных от старухи Ю, расторг брачный договор, даже не уведомив об этом сына, Чжан Хуа.
