Прем Сагар - Лаллу Джи Лал
«Великий риши! Молви праведное слово!
Порадуй нас, о риши, жизнь даруй нам снова!
Что ты узнал? Какие вести получил?
Скажи, святой! Ведь больше ждать у нас нет сил!»
Услышав это, Нарада джи молвил: «Вы не кручиньтесь ни о чем и удалите скорбь из ваших душ. Ведь Анируддха джи и жив и невредим. Он в Шронитпуре. Отправившись туда, он наслаждался там с царевной, дочерью царя Банасура. За это царь поймал арканом Анируддху и посадил его в темницу. Он без борьбы никоим образом вам не отпустит Анируддху джи. Теперь я вам открыл всю тайну. Что делать дальше, вы подумайте уж сами».
Махарадж! Промолвив это, Нарада джи удалился. Потом все ядавы отправилися к Уграсене и сказали: «Махарадж! Есть вести верные у нас, что Анируддха в Шронитпуре у царя Банасура. Он соблазнил царевну, дочь Банасура; за это царь поймал его и заточил. Что ты повелеваешь делать нам теперь?» Услышав это слово, царь Уграсена так сказал: «Берите все мои войска и отправляйтеся туда. Как бы там ни было, освободите Анируддху джи!» Махарадж! Когда такое слово мудрое сошло с уст Уграсены, все ядавы, взяв войско Уграсены джи, отправилися с Баларамом джи. Шри Кришначандра и Прадьюмна джи, сев на гаруду, отправилися в Шронитпур уж раньше“.
Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи сказал: „Махарадж! Не поддается описанью красота того мгновенья, когда прекрасный Баларам со всею ратью Уграсены, с барабанным боем выступил из Дварки, в Шронитпур. Шли впереди ряды слонов огромных, буйных, с дивными громадными бивнями; за ними раздавался барабанный бой и развевались стяги и знамена; за ними новый строй слонов, несущих паланкины; за ними двигались, при всем оружии своем, все величайшие могучие богатыри, герои доблестные, ядавы, все в панцырях и в шлемах; за ними взорам представлялись колесниц ряды; а позади их двигались отряды всадников и кони их разнообразнейших мастей в прекраснейшем убранстве. Они то мерно двигались рядами, то останавливались, гарцевали, рыли землю копытами, и рвались вновь вперед. И чараны, смешавшись с их рядами, пели славу, а харкхайты[482], своими песнями их ободряли к бою. Как тучи саранчи за ними шла пехоты тьма в вооруженьи всех родов — пхарин[483], кханда, чхури, катари, джамдхар, барли, барчха, бхала, баддам, бана, пата, луки, стрелы, гада, чакра, пхариса, чанраси, ланхури, гупти, банк, битхул. В рядах их раздавались звуки дхаджа[484], доля, дапха, бансури, бхер, нарсингов; и стройные их звуки ободряли всех.
И до небес высоких ввысь вздымалась пыль,
Закрыто ею солнце, землю мрак покрыл.
И чаква сам с чакавой порознь, словно в ночь,
Любимые от милых не отходят прочь.
Все лотосы, раскрывшись, вновь закрылись вдруг.
Ночные звери бродят… словно ночь вокруг“.
Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи сказал: „Махарадж! Меж тем как Баларам джи с войском из двенадцати акшаухини так грозно двигался вперед, все разрушая на пути своем: все крепости и укрепления и замки все Банасура и, разоряя всю страну, достигнув Шронитпура, соединился со шри Кришначандрой и Прадьюмной, к Банасуру в великом страхе прибежали люди и, сложивши поднятые руки, головы склонив, сказали: «Махарадж! Там Кришна, Баларам с своею ратью наступают. Они разрушили до основания все наши крепости и замки, укрепления. Со всех сторон уж обложили город. Что повелишь нам делать?»
Услышав их слова, Банасур разъярился. Созвав своих главнейших ракшасов, он так сказал: «Немедля соберите все войска, все выступайте за город и преградите путь шри Кришне с Баларамом. Я следую за вами». Махарадж! И получив такое повеленье, асуры вмиг собрали рать — двенадцать акшаухини с оружием в руках расположились, готовые к сраженью, перед шри Кришною и Баларамом. А сам Банасур, совершив моленье Махадеву джи, явился вслед за ними“.
Шри Шукадева муни далее сказал: „Махарадж! Когда помыслил он о Шиве джи, престол шри Шивы джи заколебался; и, пробужденный к мысли, он постиг: «Несчастие постигло вдруг того, кто предан мне. Немедля я пойду, рассею все его тревоги». Помыслив так в душе, господь немудрых Бхоланатх джи отдал половину тела Парвати джи, косу завязал свою, посыпал пеплом, принял много бханга[485], ака[486] и дхатура[487], одел свой шнур из белых змей; накинул шкуру белого слона; потом одел он ожерелье из отрубленных голов, змею; взял свой трезубец, дамру, лук — Пинак[488] и череп; сел на быка Нандия[489], собрал всю рать свою, всех бхутов, претов, пишачей, дакини[490], шакини[491], бхутани[492], претни[493], пишачни[494], и прочих и выступил в поход. Не поддается описанью красота того мгновенья, когда, с серьгой из гаджамани[495] в ухе, с луной на лбу и с Гангою на голове, с глазами кровью налитыми, приняв страшный образ Махакалы[496],он двигался вперед, играл и пел, а рать его плясала. Ту красоту лишь видеть можно было, но описать нельзя. И скоро Шива джи со всей своею ратью прибыл, наконец, туда, где с войском из асуров сам стоял Банасур. Увидев Хари джи, Банасур в радости сказал: «О, милосердья океан! Не будь тебя, кто мог бы вспомнить обо мне в такое время.
Твой дивный пыл, владыка, спалит супостата.
И как теперь род Яду может жив остаться».
Промолвив так, он продолжал: «Махарадж! Теперь творите все святую брань. И каждый становись лицом к лицу, борись». Едва такое слово вышло из дрожащих уст Банасура, как вдруг вся рать асуров двинулась вперед и стала в боевом порядке, и там навстречу им пришли и стали ядавы. И там и здесь вдруг зазвучали звуки бранной музыки. Богатыри, герои-воины все взялись за оружие свое, а робкие, не-мужи, трусы, покидая поле брани, стали убегать, спасая жизнь свою.
В то время Шива джи в своем ужасном образе, как Махакала, лицом к лицу стал со шри Кришначандрой; Банасур против Баларама джи, а Скандха против шри Прадьюмны, и так один против другого стали все, и обе стороны пустили в ход оружие. В руке у Махадева лук Пинак, в руке у Ядунатха лук Саранг[497].
